Сделай мне ребёнка

– Как же нету? Есть, наверное. Как же без сексу-то. Вон, внучек у меня народился. Андрюшенька! – расплылась в улыбке счастливая бабушка и Натка перевела дух. Обошлось!

– Слушай, Лада, ты классные вопросы придумала, но давай сделаем их менее… экстремальными. Не надо так в лоб! – попросила она, когда Лада отстала-таки от пенсионерок и хищно оглядывала прохожих – искала следующих собеседников.

– Да? А мне Иннокентий Яковлевич помогал их составлять, – удивилась практикантка.

– Ну раз Иннокентий Яковлевич… Хотя, может, всё-таки попробуешь спросить по-другому? Например: «Смущает ли вас слово «секс»? Или «Сняты ли, на ваш взгляд, в нашей стране, запреты на тему секса»?. Как-нибудь так, помягче, ладно?

– Ладно, – кивнула Лада, повертела головой и ринулась к следующей жертве. Высокой пышной даме лет сорока пяти с начесом и отделанном норкой плаще.

– Телекомпания «Северск». Скажите, вас смущает секс?

– Что??? – вытаращилась на Ладу дама, и тут Натка её узнала. Рая Ненашева, звезда телеканала «Товарищъ»! Ё-клмн…

– Ну, вы сняли запреты на тему секса? Когда вы в последний раз сексом занимались? – практикантка Гульсара высыпала на даму все вопросы разом, тыча микрофоном в полуоткрытый рот обалдевшей Ненашевой. Камера за спиной Лады-Гульсары тряслась мелкой дрожью. Сомов, который тоже узнал Ненашеву, изо всех сил старался не заржать в голос.

– Так, девушка, – Ненашева пришла в себя, и в её голосе зазвенел металл.

– Кто вас на меня натравил? Кто вам заказал эту провокацию? Вы хотите неприятностей? Я вам их устрою! Сейчас же выключите камеру и уберите микрофон!

– Раиса Сергеевна, извините, пожалуйста, это недоразумение, – Натка уже оттаскивала от Ненашевой растерявшуюся практикантку.

– Сережа, убери камеру. Простите нас, девушка практикуется, она с вопросами напутала и вас не сразу узнала! Ради бога извините, мы не хотели никого обижать!

– Практикантка? – смерила Ненашева взглядом притихшую Ладу, – Не там, девушка, практикуетесь. На этом, с позволения сказать, телевидении, вас только и будут учить, что подобным гадостям. Вы лучше к нам приходите.

– Ната, а можно, ты сама закончишь опрос? Я все вопросы позабыла, у меня поджилки прям трясутся, – попросила Лада, глядя вслед прямой отороченной норкой спине удаляющейся Ненашевой.

– Ладно, давай микрофон, – вздохнула Натка, поискала взглядом и, заметив двух девчушек лет шестнадцати, скомандовала:

– Серёжа, работаем вон с теми подружками. Девочки, северское телевидение. Вы знаете, откуда берутся дети?

– Знаем, от секса мужчины и женщины!

– А вас смущает слово секс?

– Не-а, нам в школе объясняли, как презервативами пользоваться.

Так, теперь вон тот мужичок в коричневой куртке.

– Здравствуйте, северское телевидение. Как вы думаете, теперь в нашей стране секс есть?

– Что значит – теперь? Да он всегда был! У меня знаешь, сколько жен было? Три! И детей теперь четверо. Люблю я это дело.

Вон, парочка идет, славные какие.

– Ребята, северское телевидение. Извините за откровенный вопрос, но как вы относитесь к слову «секс»?

– Нормально относимся, хорошее слово, – пробасил парень, а девушка добавила:

– Мы поженились на прошлой неделе.

– Поздравляю, хорошего вам медового месяца!

Так, и на закуску вон тот импозантный дядька в полупальто.

– Добрый день, северское телевидение. Скажите, как по-вашему, секс в стране есть?

– Конечно, есть, девушка. Каждый день в этом убеждаюсь!

– В смысле?

– Роды принимаю каждый день, я врач-гинеколог. Размножается народ, так что с сексом все в порядке!

***

Натка отметила хронометраж реплики врача-гинеколога. Замечательный получится сюжет! Она поручила Ладе-Гульсаре дозвониться в ЗАГС и роддом, та собрала статистику. Народ охотно женился, особенно сейчас, по весне. И охотно рожал – только за последнюю неделю четырнадцать младенцев, восемь мальчиков, шесть девочек. Так, сейчас допишет закадровый текст и пойдет к Кеше подписывать.

Лада-Гульнара сидела за соседним Марусиным столом и из-за плеча подглядывала за Наткиным текстом. Опыт перенимала.

– Всем привет! – двери кабинета распахнулись, и на пороге показалась сияющая Маруся Рюмина. На руках она держала сияющего младенца – полугодовалую дочку Энни Мэй. Анечку.

– Ой, Марусенька! Привет, как хорошо, что ты зашла, – обрадовалась Натка. Оказывается, за месяц, что училась в Москве, она успела соскучиться по Рюминой. Маруся обладала одной замечательной особенностью. Она всегда со всеми ладила, всегда была в ровном настроении, и рядом с ней всегда было хорошо и спокойно.

Натка с Марусей пришли на студию в одном «призыве», проходили пробы перед камерой одна за другой. Рюмину худсовет выбрал единогласно. При вроде бы совершенно заурядной внешности – крупноватый нос, мелковатые глаза, лицо а-ля Барбара Стрейзант – Маруся обладала потрясающим магнетизмом, шармом, изюминкой. И потрясающей же улыбкой, которая моментально делала её красавицей.

Рюмину забрал в свою редакцию Федорчук. Он покровительствовал Марусе, играя в маститого наставника молодёжи и явно испытывая к обаятельной девушке не только профессиональный интерес. Но Маруся сумела как-то так построить свои отношения с редактором, что он забыл про свой «плэйбойский» статус и просто учил её ремеслу и двигал её проекты в эфир. Маруся схватывала быстро, и очень скоро начала делать цикл передач из истории Северска. Поднимала архивы, использовала хронику, беседовала со старожилами и успела собрать шесть замечательных фильмов. А потом у неё случилась любовь с американцем Бобом Ростиным, Маруся забеременела, вышла за Боба замуж и родила ему – в Америку ездила рожать – замечательную девочку Энни Мэй. Анечку. Такую же лучистую, как и мама. Девочка у черноволосой Маруси (сказалась армянская кровь по маминой линии) и черноволосого Боба (сказалась кровь индейцев чероки) получилась удивительная. Сероглазая, блондинистая, спокойная и очень общительная. Вот и сейчас, стоило Натке её поманить, как Анечка охотно протянула к ней маленькие ручонки.

– Девчонки, можно я вам оставлю Анечку на пятнадцать минуток? Мне нужно сбегать к Федорчуку разобраться – какую-то там мне премию выдали на региональном конкурсе за мои фильмы. А с ней неудобно. Тяжелая! Я быстро.

– И совсем ты не тяжелая, – сказала Натка и перехватила поудобнее маленькое тельце, упакованное в яркий оранжевый комбинезон с симпатичным утенком во всю спину. Девочка пытливо и внимательно поглядела ей в глаза.

– Никитина, ты скоро будешь готова на монтаж? – заглянула в дверь режиссер Кира. Сегодня по выпуску дежурила она. – Через полчаса – твоёе время! Чья это у тебя такая кукла?

– Это Маруся попросила присмотреть. Сейчас, Кир, всё уже готово, через полчаса можно монтировать. Лада, – попросила Натка практикантку – сбегай к Прянишникову, попроси подписать текст.

Практикантка исчезла, режиссёр тоже, а Натка стянула с девочки шапочку – тепло же в комнате – и зарылась носом в тонкие лёгкие волосёнки. От макушки ребёнка пахло нежно, приятно и трогательно. Пахло так, что Натке вдруг захотелось прижать девчушку к груди крепко-крепко. И никому не отдавать. И от всех защищать. И понять, наконец, для чего она живет на этом свете. Как все-таки жаль, что она не уберегла свою беременность! И зачем она залезла тогда в этот дурацкий трамвай!

Натка отчётливо вспомнила, как окрылись за спиной двери, как неловко повернулся и задел её плечом стоявший впереди работяга в брезентовой робе, как она потеряла равновесие и упала на спину, вывалившись из трамвая на остановку, под ноги пассажирам. И как потом резко потянуло внизу живота, и она ловила такси и ехала в женскую консультацию, и те уже оттуда отправляли ее на «Скорой» в роддом… Пятый месяц у нее был, сохранить плод не было никакой возможности. Если бы не этот случай, была бы у нее уже совсем большая девочка. Или мальчик. Натка тогда не смогла себя заставить спросить у акушерки, кого она не доносила в своем животе…

– Никитина, ты тут, говорят, младенцем обзавелась, – вошел в комнату Прянишников и вмиг разрушил ту связь, которую Натка почувствовала между собой и ребёнком. Следом протиснулась Лада Лата и застряла в дверях, не решаясь на виду у начальства пройти за стол. Кеша глянул внимательно на Натку, что-то такое заметил в её глазах и выдал:

– Хочешь такого же? Могу сделать! – и для начала сделал ребенку «козу».

– Кеш, ты что, от нашего сюжета про секс перевозбудился? Несешь, что ни попадя! – возмутилась Натка.

Анечка, как бы подтверждая Наткины слова, звонко расхохоталась, отмахиваясь от Кешиной «козы» и дрыгая ножками в оранжевых штанишках.

– А что, у меня дети хорошие получаются. Умные. Вон, Кешка-младший – классный пацан. Так что в случае чего – обращайся!