Уборщица

Так что ещё нужно?

Она не знала, но чувствовала – возврата нет, и не будет. И не надо. Зачем смотреть в прошлое и его теребить. Оно уже не вернётся. Нужно взять то, что есть, и этому радоваться и жить. Надя решила так и сделать.

В эту ночь им было не до сна. Только нежность и ласка. Объятья, поцелуи. Они уснули, когда вставала заря и комната наполнилась мягким утренним светом.

Утром в дверь позвонили. Настойчиво, требовательно. Надя пошевелилась. Снова долгий звонок. Серёжа сел на кровати, натянул штаны и пошёл в прихожую. Открыл дверь.

На пороге стоял Лозовой.

– Я хочу поговорить с Надей, – спокойно сказал он.

– Зачем? – Серёжа провёл ладонью по лицу, будто стирая остатки сна.

– Мне нужно с ней поговорить, – упорствовал Андрей.

Серёжа вышел на лестничную площадку и прикрыл дверь.

– Слушай, Андрюха, мы хоть с тобой и друзья, но я ведь могу на это закрыть глаза. Я тебя прошу, не приходи сюда больше. Это нам не нужно. Надя согласилась стать моей женой, и я не хочу, чтобы что-то помешало. Ты меня понимаешь?

Казалось, Андрей внимательно слушает то, что ему говорят. Но сказанное, не произвело на него никакого впечатления. Лицо его было непроницаемым.

Он повторил:

– Мне нужно поговорить с Надей.

– Я тебя как друга прошу, уходи, – Сергей сказал это спокойно, но чувствовались жёсткие нотки.

– Я не уйду, – упрямо твердил Лозовой.

Сергей стоял на лестничной клетке, загораживал вход в квартиру.

Вдруг Лозовой толкнул его в грудь и попытался открыть дверь, но не рассчитал. Сергей схватил его за руку и крутанул так, что тот согнулся и вскрикнул от боли. Потом отпустил руку и снова встал возле двери.

– Пусти меня, – грозно сказал Андрей.

– Нет. Тебе нечего здесь делать.

– Я не уйду, пока не увижу Надю. Пусть скажет, что не любит меня. И тогда я больше здесь никогда не появлюсь, – Андрей тёр руку и тяжело дышал.

– Нет, – Сергей сделал шаг вперёд.

Всем своим видом он давал понять, что не пустит Лозового в квартиру.

Но тот не собирался сдаваться и кинулся прямо на соперника. Сергей резко схватил его за рубашку и откинул на лестницу, что ведёт наверх. Андрей с размаху ударился лицом о перила и упал.

В этот момент дверь открылась, Надя вышла на площадку.

Один взгляд и она бросилась к Андрею, попыталась его перевернуть. Испуганно дёргала за плечо. Надя старалась поднять его, хваталась и тянула. Но он слишком тяжёлый.

– Что ты наделал? – повернулась она к Серёже.

А он стоял, не мог понять, что происходит. Только когда услышал слова Нади, очнулся, подхватил Андрея и скорей затащил его в квартиру.

Надя захлопнула дверь и побежала на кухню. В тот момент, когда она вошла в комнату, Андрей открыл глаза. На мгновение она остановилась, затем подошла и приложила к его лицу мокрое полотенце.

Всё это время Сергей стоял и смотрел. Наблюдал. От него не укрылось ни одно движение, ни один взгляд. Всё, чего он раньше не допускал, сейчас сложилось в единое целое. Именно теперь он понял, что скрывалось за грустью её глаз. О ком она вечно думала. Он осознал, что именно он тут лишний, а не кто-то другой.

Лозовой застонал и снова закрыл глаза. Надя побежала в кухню. Принесла лёд. Положила ему на голову.

– Андрюша, Андрюша, – повторяла она.

Тем временем Сергей зашёл в спальню, собрал свои вещи, огляделся вокруг и вышел в гостиную с большой спортивной сумкой. Надя посмотрела на него. Он почти ощутил, как тяжело ей в этот момент. Как борются в ней отчаяние, страх и любовь.

– Позови меня, если понадоблюсь, – сказал Сергей и вышел.

Глава 14

Надя закрыла лицо руками. Медленно катились слёзы. Сначала она не поняла смысл сказанного Сергеем. Но когда слова эти дошли до сознания, поняла то, что навсегда потеряла. А взамен? Неопределённость, почти женатый Лозовой и одиночество.

Сейчас дверь закрылась за человеком, который никогда не обманул бы её и не предал. Заботился бы, как никто другой. И осознание этого стало тяжёлым открытием. Почему каждый раз, когда она начинает нормально жить, всё ломается? Рушится под напором разрушающих обстоятельств. Сколько ещё расплачиваться за старые ошибки?

Слёзы душили её, Надя всхлипывала и растирала слёзы ладонями.

Из детской вышел заспанный Андрюша.

– Мама, – он стоял возле Нади и теребил её за плечо.

Она открыла лицо и притянула к себе сына. Стала целовать его. Отчаянно, исступлённо.

– Мама, мне больно, – пытался высвободиться из её объятий Андрюша.

Надя опомнилась. Встала и повела его в ванную умываться. На кухне быстро собрала завтрак. Села напротив сына и смотрела, как он кушает кашу. В какой-то момент она забыла о том, что там, в гостиной, лежит Лозовой. Забыла, что ушёл Серёжа. Забыла обо всех, кроме сына. Она смотрела на его ангельское личико, на его ручки, и не могла оторвать взгляд.

Но вот движение, и Надя увидала Андрея. Он вошёл в кухню. Волосы мокрые, щека опухла, глаз почти заплыл.

Надя посмотрела на него и отвернулась.

– Я хочу с тобой поговорить, – хрипло сказал Андрей.

– Говори, – тихо сказала Надя.

Он медленно сел на табурет у входа.

– Я пришёл сказать тебе о том, что был неправ. Я наделал кучу ошибок. Мне нелегко признать это. Как дурак, поверил в слова Горохова. С тех пор я не живу нормально. Не знаю, могу ли рассчитывать на то, что ты когда-нибудь простишь меня?

Она сидела к нему спиной и смотрела в окно.

– Мама, не плачь, – сказал маленький Андрюша.