Картинкой сказочной предстало
Других времён сердцебиенье,
Очарованье, откровенье.
Сей лоск фантазией зову,
А потому, как наяву,
Создав и заселив Посад,
Смешав все жанры, как салат,
Жду Вас на пиршество радушно.
Надеюсь, Вам не будет скучно.
Вас не унизит грубый мат,
А терпкий вкус и аромат
Переперчённых выражений
Не могут вызвать раздражений
Лингвиста гневную волну.
Так говорили в старину.
Попутно славу я воздам
Российским малым городам,
С провинциальным восхищеньем,
Делясь приятным ощущеньем
От погруженья в прежний быт,
Что так безжалостно забыт.
Нежно порханье суесловья,
Как будто ангел в изголовье
Спустил божественный туман.
Как сладок призрачный обман!
Пикантных тем легко касанье,
И если текста провисанье,
Не укоряйте за разлив,
Ведь мой народец говорлив.
Итак, друзья, прошу на пир
В мой чудный параллельный мир,
В хитросплетенья и приманки
Неутомимой графоманки.
Желаю счастья и здоровья!
С любовью, бабушка Прасковья.
* * *
Была вторая, самая что ни на есть благодатная половина лета. Городок Посад, прогретый и избалованный длительным теплом, утопал в зелени кустистых палисадников.
В огородах всё так и пёрло, и местные хозяюшки уж притомились собирать да засаливать огурцы, которых уродилось особенно много. Повстречавшись на базаре или у церкви, они нарочито сокрушались о столь небывалом урожае, будто боясь его сглазить.
– И куды их уродилось?
Вот, кума, скажи на милость,
Все давно забиты кадки,
А их столь ишо на грядке!
– В чём печаль, что вон их скоко?
У зимы брюшко широко!
Как родимая придёт,
Все припасы украдёт.
– Подметёт их подчистую,
Будем зрить на клеть пустую!
– Вот и радуйся вперёд,
Что такой обильный год.
Только кадки нагружай!
Урожай не распужай!
Но не все посадские сударушки «жаловались» на столь обильный урожай огурцов. Многих это вообще не интересовало. Так жены местных хозяев ремесленных мастерских больше были озабочены отъездом мужей на ярмарку, хотя и среди них находились такие, кто радовался этому обстоятельству.
Три подружки, а также и родственницы, Но?нья, Милисти?на и Ела?ртия, гуляя по базару, обсуждали свои дела и, надо сказать, тоже не шепотом.
Нонья радовалась отъезду супруга и возникающей в связи с этим возможностью беспрепятственно целыми днями гостить у знакомых и подруг, а также принимать дома любую дамскую компанию. Елартия уже привыкла к постоянным разъездам мужа-коммерсанта и никак не проявляла своего отношения к очередной отлучки супруга. И, наконец, Милистина, сестра Елартии и сватья Ноньи, завидовала обеим, ибо её муж, булочник Епихо?н, как всегда, оставался на месте.
Нонья: Мой-то ноне укатил!
Милистина: Сам один что ль?
Нонья: Прихватил
И работника с собой.
Слава Богу! Тот, рябой,
За доносчика при нём.
Никуда не выйди днём —
Всё доложит, окаянный.
Выслужиться больно рьяный.
Милистина: До чего дослужится?
Морем станет лужица?
Вряд ли! Раньше пересохнет.