Подкидыш

– Чтобы ты отвязалась. Скукота же несусветная. Каждый раз засыпаю на второй странице. Варь, чё не так? Мне твои предки очень понравились. Хорошие, вежливые. – В голосе Дмитрия зазвучали обиженные нотки. – Я им не по душе?

Варя ласково погладила его по руке.

– Ну как ты можешь не понравиться?

– Ну и хорошо, – успокоился Дмитрий и через пару минут заснул.

От неё же сон бежал: тревожные мысли не давали покоя.

Чем больше Дмитрий оттягивал поездку в деревню, тем настойчивее становилась Варя. Она напридумывала себе кучу ужасов: что он бросил больных родственников, что стесняется показать её, что вообще не тот за кого себя выдаёт. Дмитрий обречённо смирился. В один из выходных дней на машине Валерия Петровича они отправились в Клюшино. Варя вела автомобиль и косилась на сумрачное лицо мужа. На заднем сиденье «Жигулей» лежали подарки новым родственникам, среди них, позвякивая стеклянными подвесками, разместилась люстра для свекрови. Так уж получилось, что поездка совпала с днём её рождения.

Варя по указаниям Дмитрия свернула с шоссе на грунтовую дорогу. Клюшино оказалось небольшой деревенькой. Возле дома, заросшего травой чуть ли не по венцы, он дал знак остановиться. Варя с ужасом отметила полуразвалившийся сарай, почерневшие брёвна дома, крохотные тусклые окошки, затянутые паутиной. Ей показалось: видит иллюстрацию из быта крестьян до революции. Дима открыл скрипучую входную дверь и, взяв жену за руку, потащил в темноту. Через узкий коридор наощупь они добрались до небольшой комнаты с низким потолком. Дневной свет с трудом проникал сквозь замызганные стёкла, поэтому Варя не сразу разглядела людей, сидящих за круглым столом. Отвратительный запах не мытых потных тел, мочи и спиртного вызвал у неё непроизвольный рвотный позыв. Она зажала рот руками.

– Ты глянь, Подкидыш, явился мамку поздравить, – заявила женщина лет шестидесяти, поставив стакан с мутным содержимым на стол.

– Ты хотела познакомиться? – глаза Дмитрия заблестели, голос дрогнул: – Это моя мать, отец и брат. Сестра, наверно, у бабушки.

Мужчина неопределённого возраста, страшно худой, но с одутловатым лицом попытался сфокусировать взгляд на гостях.

– Кого к нам принесло?

Варя посмотрела на третьего человека в этой компании. Откинувшись на спинку стула, приоткрыв рот, крепко спал тщедушный мужичонка в засаленной пятнистой униформе. Женщина поднялась из-за стола, шатаясь, добрела до Вари, дохнула перегаром.

– Кого привёз, сынок? И как это ты, неблагодарный, о своей мамке вспомнил? – проговорила она с надрывом. Нечёсаные спутавшиеся волосы, больше похожие на свалявшуюся овечью шерсть, упали на глаза.

Варя, не выдержав столь сильного амбре, издаваемого женщиной, рванула на улицу. Во дворе немного отдышавшись, направилась к машине. Возле калитки её догнала яростная ругань и мат. Она даже присела от испуга. Минут через пять из хибары, носившей гордое название дом, выскочил Дмитрий. Показал на огромную берёзу в конце улицы.

– Поехали к бабушке, передадим гостинцы им. Эти всё равно пропьют.

Варя остановилась возле старенькой белёной хатки. Рядом с высокой берёзой хата казалась игрушечной. Под деревом в песочнице возилась девочка лет шести.

– Привет, сестричка, – окликнул Дмитрий.

Девочка подняла голову, Варя поразилась её сходству с братом. Дмитрий обнял сестру, поцеловал.

– Бабушка в огороде?

Она что-то нечленораздельно ответила.

Варя протянула ей пакет со сладостями и мягкую игрушку. Девочка счастливо улыбнулась, обеими руками прижала к груди плюшевого медвежонка, пакет с конфетами и с усилием выговорила:

– Спсибо. Аёкка.

– Алёнка, – ласково поправил Дмитрий сестру и, показав на жену, добавил:– а это Варя.

Девочка посмотрела на Варю странным, не детским взглядом, в котором, однако, сочеталась доверчивость и полная открытость.

– Ну-ну, – похлопала растерявшаяся Варя по костлявому плечику ребёнка. – Я рада познакомиться с тобой.

Во двор с ведром картошки зашла сухонькая старушка в тёмном халате в мелкий белый цветочек.

– Димочка! – прослезилась она, опуская ведро в траву.

Он уткнулся носом в морщинистую щёку старушки.

– Как вы тут, бабуль?

– Ничего внучек, справляемся.

Пока Дмитрий показывал сестре остальные игрушки. Варя полюбопытствовала:

– Почему мать назвала его подкидышем?

Бабушка посмотрела на гостью из-под ладошки.

– А матери некогда было им заниматься, всё время подкидывала его соседям, собутыльникам, просто знакомым. Люди, а потом и она сама, стали звать мальчика подкидышем. Я тогда далеко от Клюшино проживала, не могла помочь. Дима вечно носил чужие вещи, никогда своих не имел.

Сердце Вари наполнилось жалостью к несчастному мальчишке.

– Он неделями не посещал школу, получал одни двойки. Понятно, что его дразнили. Дима рос боязливым, забитым ребёнком, – бабушка спохватилась. – Он нормальный. Просто рос, как бурьян при дороге. Алёнку Катя родила в сорок лет, организм уже совсем пропитой оказался, вот и повредило девочке голову.

Варя изумилась:

– Сколько же сейчас их матери?

– Мне шестьдесят семь, а ей значится сорок семь. Это пьянка невестку в старуху превратила, да и мой сынок не лучше выглядит. Такой же алкаш и пропойца.

Дмитрий подхватил ведро с картошкой, понёс в дом, бабушка поспешила за ним, бормоча под нос:

– Надо б угостить чайком дорогих гостей.

Алёнка разложила на песке игрушечную пластиковую посуду, полюбовалась на неё.

– Двай игать с тбой – предложила она Варе.

– Ты хочешь со мной поиграть? – сообразила она, любуясь милым личиком девочки, расцветшим от радости.

Алёнка покраснела от удовольствия и, храбро взяв гостью за руку, потащила в песочницу.

– В следующий раз захвачу вторую лопатку, а то неудобно насыпать песок руками, произнесла Варя, отряхивая ладони.

Девочка замерла, приподняла голову и быстро-быстро заговорила.

– Я ничего не понимаю, – растерялась Варя. – Эх! Тебе бы с логопедом позаниматься…

– Она спросила: Ты ещё приедешь? А то ей с бабушкой скучно, – подошедший Дмитрий перевёл слова сестры.

Вари увидела в глазах Алёнки такое напряжённое ожидание, что показалось: будто звенит вдруг загустевший между ними воздух.