Пока стоит маятник

Одноклассники дружно засмеялись. Некоторые повторяли: «Белая мышь, точно она белая мышь. У неё даже брови и ресницы белые».

Алёна удивилась. Этот мальчик был блондином, ещё час назад смотрел на неё и улыбался.

– Ты сам белый. Значит тоже мышь?

– Нет, – хмыкнул он. – Мышинская только ты.

Алёна растерялась. Особенно веселились и злорадничали девочки. Она не знала, как поступить и только злость не позволила расплакаться у всех на глазах. Словно в ступоре Алёна рассматривала одноклассника, отстраненно думая, что никогда не видела более симпатичного мальчика. Взрослый человек сразу бы отметил: блондин Саша Арно очень похож на Алёну, словно брат близнец. Дети же не заметили сходства. Ещё бы Сашу природа наградила тёмными ресницами и бровями, сделав краски лица насыщенными, а Алёну она обесцветила до состояния негатива, из-за чего радужка глаз казалась слишком яркой и неестественной.

– А моя мама говорит: красота не главное. Ум важнее, – пробасил коренастый плотный Артём Макеев, когда шум в классе наконец смолк.

Саша поддержал его.

– Намного важнее.

Алёна сверкнула глазами, полными невыплаканных слёз, и твёрдо заявила:

– Ах, так! Тогда я буду и самой умной, и самой красивой. – И дала себе слово: никогда больше не позволит над ней смеяться.

Её слова вызвали новый взрыв хохота и ехидные насмешки.

В класс вошла учительница, подняла руку, прекращая шум.

– Я вижу, вы уже немного познакомились с новенькими. А теперь я раздам листочки с перечнем кружков, студий и факультативов, пусть родители отметят, где вы будете заниматься после уроков. Завтра заполненные листочки вернёте мне. На сегодня занятия окончены. Ещё раз поздравляю с первым учебным днём.

Утром, разорившись на дорогой букет, Марианна отвезла Алёну на торжественную линейку в школу. К её огромному разочарованию купленные цветы в руках дочери поблёкли рядом с роскошными букетами других первоклассников. Второй укол в сердце она получила, разглядев в ушах одной из будущих одноклассниц Алёны серьги стоимостью в её годовую зарплату. Уж она-то знала цену: похожие серьги по просьбе директора покупала для одной из его дочерей на день рождения. Правда, лёгкая паника началась ещё раньше: на стоянке школы при виде шикарных машин. Казалось, здесь находился весь цвет зарубежного автопрома. От её бдительного ока не ускользнуло: большинство детей знакомы между собой. Её дочь находилась подле пятёрки растерянных первоклассников. Марианну слегка утешило: Алёна стояла спокойно, немного с вызовом поглядывая на высокую общительную девочку, наверно, интуитивно догадавшись, кто будет верховодить в классе. Марианна немного успокоилась, её умница-красавица дочь не останется незамеченной даже среди избранных, не тот характер. Алёна всегда настоит на своём. Изредка она признавалась себе, слишком избаловала дочь. Не отдавая себе отчёт, позволяла многое, лишь бы у той не проявились странные жутковатые способности, из-за которых она потеряла мужа и сбежала из родного города. Как только Марианна замечала, что Алёна замирает и смотрит в одну точку, сразу бросалась к ней.

– Что ты там увидела?

Обычно дочь, тряхнув головой, раздражённо отвечала:

– Ничего. Просто задумалась.

На какое-то время Марианна успокаивалась до следующего странного ступора Алёны. Пока она подрастала, излишнее внимание к своей персоне принимала благосклонно, считая себя существом высшего порядка. Со временем же стала злиться, не понимая, отчего мама пытается контролировать даже мысли.

На вопрос Марианны, как прошёл первый день в школе, Алёна недовольно буркнула:

– Плохо. Там столько гадких детей, и они все обижали меня.

Марианна впервые не стала расспрашивать дочь и обещать, что разберётся с обидчиками. Справедливо полагая: школа не детский сад по пустякам туда не набегаешься, а скандалами только навредишь Алёне.

– Послушай меня, солнышко. Учёба – твоя работа, как у меня на заводе. Она не всегда будет лёгкой и весёлой. Ты должна сама справляться. Что бы тебе ни говорили, помни: ты самая лучшая.

Алёна поджала губы.

– Юля толкнула меня и не пустила на первую парту. Ты ей ничего не сделаешь?

– Если она плохая девочка, просто не подходи к ней и не обращай внимания. Ты должна учиться – это твоя главная обязанность.

Алёна осознала одно: больше мама её защищать не будет. Прочная семейная амбразура дала трещину. Девочка испытала новый шок и такую обиду, что надолго замолчала. Марианна, удивившись, что не последовало истерики, решила: дочь всё правильно поняла.

Глава 2

К концу второй четверти стало ясно, больше половины выпускников элитного детсада так и не приняли новеньких в свой круг. Мальчишки ещё общались с парой-тройкой ребят из класса, а вот Алёну и Диляру девочки полностью игнорировали. Три верные подруги Юли Платовой, выполняли все её указания, каждый день придумывая новые каверзы и подколки для Алёны. Диляру быстро оставили в покое, неинтересно третировать, когда не дают отпора, безобидная татарка просто молчала. Алёна же яростно сопротивлялась и одна стояла против сплочённых подруг. И уже было не разобрать, кто их них больше обидел и сделал гадостей. Иногда казалось, девочки находят удовольствие в этом противостоянии. Как-то Юля, получившая две звёздочки за домашнюю работу, потрясая тетрадкой, заявила:

– Тебе никогда не получить звёздочку по прописям. У тебя, Мышинская, руки-крюки.

Алёне и, правда, не давалось письмо, вожделенная звёздочка, вместо оценки, пока не светила, но она не собиралась оставлять выпад врага без ответа.

– А ты не можешь сосчитать до ста. Тупица!

– Ах, так! Скажу ребятам, и с тобой никто дружить не будет.

Алёна фыркнула:

– Мне никто и не нужен.

– Всем нужны друзья.

– Мне нет. Я самодостаточная личность, – с трудом произнесла Алёна выражение, часто употребляемое матерью. – Мне и одной хорошо.

Но как позже оказалось, не очень. Если отходчивые малыши в детском саду принимали её в свои игры, то одноклассники обходили стороной, будто чумную. Алёне стало бы совсем одиноко, если бы не Диляра. Застенчивая скромная татарка общалась с ней на переменках и после уроков. Алёна не могла побороть свою натуру, относилась к одноклассникам свысока, этим ещё больше настраивая против себя. Она осознавала: школа не детсад, мама не в силах заставить учителей и детей относится к ней, как она того желает, поэтому перестала жаловаться.

Марианна сначала не обращала внимания на некоторую угрюмость и озлоблённость дочери, насторожило лишь излишнее рвение к учёбе. Прежде Алёна усидчивостью не отличалась.

– Тебя сильно обижают в школе? – встревожилась она.

– Ещё чего! Пусть только попробуют, – буркнула Алёна, старательно выводя буквы в прописи.

– Что происходит?

– Ничего.

В последнее время на Марианну навалилось много работы, она не сразу заметила, что дочь неохотно говорит о школе, без нареканий садится за уроки. Честно говоря, она этому только радовалась. Алёна не отнимает время от редких минут отдыха. И если бы не полное исчезновение улыбки на милом личике дочери, она бы совсем не волновалась. Марианна хотела погладить дочь по склонённой голове, но та с досадой отшатнулась.

– Солнышко, если тебе нужна помощь, ты только скажи.

– Чем ты мне поможешь? – хмурый взгляд Алёны метнулся к окну. – Ты говорила я красавица и лучше всех. А я уродина.

Марианна опешила.

– Что!? Уродина?

– Я дохлая белая мышь.

От неожиданности Марианна засмеялась. Алёна подняла на неё глаза, наполненные слезами.

– Ты мне врала.