Оборотень по объявлению. Табу

Я взялась за ручку двери ванной комнаты и закрыла глаза. Пожалуйста, пусть его вырвало в унитаз. Пожалуйста.

С усталой надеждой заглянула внутрь и с немой яростью захлопнула дверь, резко подавшись назад.

– Черт! Черт! Черт! – Я топала одной ногой, пока не отбила пятку.

Картинка, как Серенина нога въехала в отвратительную массу, все еще стояла перед глазами. Похоже, из него било фонтаном по стенам.

«А-а-а! А-а-а! А-а-а!» – кричала я про себя.

Энергия разрушения металась во мне, не находя выхода. Я залетела в спальню, рывком распахнула шкаф, оделась и схватила поводок.

– Босс, гулять!

Мне нужно вырваться из этой клетки хотя бы на полчаса. Сделать вид, что все хорошо, что ничего не происходит. Глотнуть свежего воздуха.

Я пыталась переключиться, зацепиться взглядом за окружающие вещи, пока ехала на первый этаж, но ничего не видела перед собой. Безвыходность не давала дышать в лифте. Мне казалось, что я чувствую запах той жижи даже здесь.

Дурно.

И самое обидное, что никто, кроме меня, не сможет это убрать. Сережу, как ни толкай, теперь не разбудить. Дети проснутся и будут громко недоумевать, если застанут картину рвотой по плитке. А еще же она дико воняет! Так, что уснуть невозможно, – проверено.

За что это мне? Почему?

И самое обидное, что в глазах Серени ничего страшного не происходит. На меня же словно бетонные плиты с неба падают каждый выходной.

Я стукнулась головой о двери лифта, и они открылись на первом этаже.

Свежий воздух. Мнимая свобода. Быстрее, быстрее.

Мопс, хрюкая, побежал нюхать дворовые кусты.

– Ты свинья. Настоящая свинья, – прошептала я.

Босс остановился и посмотрел на меня с упреком.

– Я не тебе. – Я стыдливо отвела глаза.

Круг по району занял полчаса. Нос и руки были холодными, хотя я не замерзла. Но я знала свой организм: сейчас не согреюсь – непременно заболею. Видимо, на эмоциях ощущения притупились, но я научилась себя беречь. Домой. В клетку, от которой у меня есть ключи. В тюремную камеру, которую я сама закрываю за собой изнутри.

Я тихо повернула замок и открыла дверь в личную преисподнюю. В нос ударил кислый запах рвотных масс.

Бе-е-е. Как же противно.

Взгляд зацепился за открытую нараспашку дверь туалета. Сереня вышел?

О нет!

Я подбежала к спальне и застыла на пороге. Супруг распростерся звездой на кровати, изрядно поерзав испачканными ногами по моему одеялу и общей простыне.

Я отступила на шаг, опустилась на пол и схватила себя за волосы, чтобы почувствовать внешнюю боль и унять желание отхлестать мужа полотенцем.

Мне хотелось применить физическое насилие. Это очень плохо. Неправильно. Так нельзя.

– Гав! – Босс лизнул мой нос.

Весело виляя хвостом, пес отправился в туалет. По примеру хозяина вляпался лапами в извержение желудка, и я не сдержала протестующий крик. Рванула к двери на четвереньках и едва успела захлопнуть преграду перед носом мопса. Если собака разнесет «буэ» по квартире, я точно сойду с ума.

Я привалилась к двери туалета головой, а потом стукнулась затылком. Раз. Два. Три.

– Не могу больше. Не могу. Нет.

Сыта по самую макушку. Сил моих больше нет это терпеть.

Но развод? Меня никто не поймет, если я оглашу настоящую причину. Мне скажут: у вас же все нормально было. Я отвечу, что рвотная живопись пяткой была последней каплей. Уже представляю эти недоумевающие взгляды и пренебрежительные смешки. Мол, пустяк, с кем не бывает, остынь, и помиритесь.

Как-то клиентка, которая находилась в похожей ситуации, хорошо озвучила мысли окружающих: «Все думают, что семейную пару может разлучить только третий лишний. Они никогда не поверят, что ты разводишься из-за алкоголя. Скажут, что пьет каждый мужик и в этом нет ничего смертельного для брака».

В итоге они развелись из-за ее измены. Видимо, чтобы все поверили, что все серьезно.

Но меня больше всего даже не общественное мнение волнует. Гложут воспоминания о наших хороших днях. Куда все делось? Почему Сереня стал так пить? Ведь вроде все есть: семья, дом, машина, работа.

Я даже предлагала сходить к психологу, но супруг засмеялся. Он не видит проблему.

Но как может быть все в порядке у человека, который каждую неделю упивается в кашу? Что его так гложет? Почему? Что не так?

Я стукнула себя по лбу.

Опять пытаюсь всех понять. А меня кто-нибудь поймет?

Я встала, качаясь от эмоций, как Сереня до этого от алкоголя. Взяла ключ от кредитной машины и вышла из дома.

Зябко. На мне теплый спортивный костюм для прогулок с собакой, и все равно бросает в дрожь. Теперь я чувствую утреннюю влагу – она осела на капоте иномарки и знобит душу.

Завела машину и подумала: «Если бы мое сердце можно было завести так же легко!»

Я поехала навстречу туманной дымке за город. Туда, где меньше машин. Туда, где нет запаха моего безнадежного семейного счастья.

Не стала включать ни музыку, ни радио. Внутри меня и без того был один сплошной шум. Не хватало еще и внешнего.

В груди дрожало так, будто я стояла у колонки на рок-концерте. Словно басы отдавали в легкие. Я сжимала руль настолько сильно, что заболели пальцы.

Ехала куда глаза глядят, не видя конечной цели. Просто вперед. Просто подальше. Импульсивно выбирала повороты, и все равно окружение казалось однотипным и одинаковым. Смазалось в один серый штрих. Как моя жизнь. Сколько бы я ни гнала или притормаживала, какой бы путь ни выбирала, я погрязала в серой однотипности.

Это внутренне убивало меня.

Не знаю, как я не заметила огромные ворота. Железные створки словно выросли из-под земли. Я въехала в них на полном ходу под хардкор лязга гнутого железа и собственного крика. Влетела в густые заросли и проехала по ним несколько метров, пока не остановилась.

Моя нога все еще жала на педаль тормоза. Шея саднила, грудь болела – ремень сработал на славу. Подушка безопасности почему-то не сработала, но и хорошо!