Загадала так загадала

– Даже знаю кто, – ворчал у меня под мышкой пожилой эльф, пытаясь сдвинуть меня хоть на сантиметр. Но нет, дедушка, тощим в этом мире силы не давали. Историю учить надо, ни одного богатыря худого не было.

– У меня билет в это купе, правда, Пикли? – смотрела я на эльфа. Тот продолжал изображать глухонемого и смотрел в окно. – Может кто-то хочет лечь на верхнюю полку?

– Лечь? – взвизгнул у меня под мышкой старичок. – Дамочка, что вы себе позволяете? Приличные эльфы не ездят в поездах лежа!

– А спите вы стоя?

– Сплю я так, как мне положено! Но причем тут поезда?!

Видимо, это был мой прокол в понимании эльфийского железнодорожного транспорта. От Пикли помощи можно было не ждать, пришлось выкручиваться самой.

– Когда вы едете в поезде несколько дней, вы не спите?

Все пассажиры уставились на меня. Немая сцена «Ревизор приехал». Нет, скорее «Прокол Штирлица». Только не говорите, что здесь мини-мир, который можно объехать за один день. Лучше мне помолчать, а то за пришлую примут.

– А вы куда едете? – спросил молодой паренек, сидящий напротив.

– В Приграничье, – как можно беззаботнее ответила я.

Правда, вся беззаботность мигом исчезла с лиц моих попутчиков. Опять я сказала что-то не то? Нет уж, лучше прикинусь немой и буду молчать всю дорогу.

– Этот тоже? – ткнула старушка пальцем в Пикли. Я кивнула. Парень, сидящий рядом с ним, отсел на край скамьи, а  старичок у меня под мышкой ойкнул и вжался в старушку еще больше.

– А что это вы как от прокаженных от нас шарахаетесь?

– Забыл тебе сказать, – подал голос Пикли, – лучше не говорить куда мы едем.

– Это еще почему? Что такого в приграничных городах? Я все детство в Ивангороде прожила, ничего сверхъестественного там не происходило.

– Где? – навострил свои острые ушки старичок.

– Это город в Приграничье, –  тут же нашелся Пикли, прожигая меня недовольным взглядом. – Вы не пугайтесь, мы туда с важной миссией от корпорации «Желание».

Видимо, он думал, что это волшебное словосочетание спасет ситуацию. Но у наших спутников было другое мнение.

– Знаю  я эту корпорацию, там есть отдел с этими, – старушка кивнула в мою сторону, – особыми желаниями.

– Это что за желания вы сейчас имели в виду? – возмутилась я, запахивая шубку. Нужно либо шубу новую, либо кушак подлиннее.

– А вот то самое. Когда женщины мужчинами наряжаются.

Пикли в уголке прыснул со смеху.

– Да, я слышал про такое, – подал голос паренек, сидящий напротив, – в Приграничье как раз спрос на такое… разнообразие.

– Вы думаете, им там понравится? – старушка у окна недоверчиво оглядела меня.

– Им все понравится. Там женщин-то не бывает почти, одни мужики. Приграничье как-никак, – со знанием дела кивнул паренек. – Они любят, когда перед ними переодеваются в разные костюмы: врачевательниц, философов, Дедов Морозов.

– Фу, какая гадость, – открестилась от меня старушка, – представлять это с Дедом Морозом?

– Стоп! – гаркнула я на весь вагон. – Ничего, что я рядом сижу? Может, вы свои фантазии в другое время обсудите? А ты-то откуда знаешь, что там на Приграничье любят? – накинулась я на паренька. Взгляды тут же переместились на него.

– Рассказывали, – он покраснел до кончиков ушей и стал копаться в своем рюкзачке.

– Молодежь, – пренебрежительно кивнула старушка, с презрением поглядывая на нас троих, – в наше время такого не было.

Старичок у меня под мышкой заерзал, соглашаясь с дамой.

– Не было. Все чинно, благовоспитанно. А тут – сунул даму в свои валенки, замотал в шубу и везет туда, где полно опасностей. Адреналина им в жизни не хватает.

– Это ее шуба. И валенки, – заерзал Пикли под осуждающими взглядами старичков. – И вообще, она не моя, сама по себе.

– И от дамы еще отказывается. Стыдно такую своей признавать? Ну и что, что морда как у оленя, тело как у тюленя, зато своя.

– Да не вместе мы! – Пикли как мог пытался отделаться от признания нас парой.

Терпеть я больше не могла. Со всей своей богатырской силы ударила по столу. Подстаканник подскочил, зазвенела ложечка, чемоданы на полках гулко ухнули.

– Да замолчите вы! Кто давал вам право обсуждать меня, мою фигуру и мое лицо?! Говорите о благовоспитанности, а сами суете свой  нос в чужую личную жизнь по самое "немогу"!

– Вот! – назидательно подняла старушка палец. – Сама признала, что они вместе. Не может без него жить, оберегает отношения.

– Заткнитесь уже! – рявкнула я.

То ли крикнула громко, то ли где-то сработал стоп-кран. Как мне потом объяснял Пикли, даже мало-мальски ругательные слова могут остановить поезд. Если бы высказалась так, как обычно отвечают старушкам, решившим покопаться в моей жизни, поезд мог сойти с рельсов. А так отделались малым: четверо вагоновожатых вытолкали нас на ближайшей станции, заверив, что, если увидят нас еще раз – переломают все, что ломается. Причем трое пытались толкать меня, а один просто вынес Пикли из вагона. Пришлось выходить тоже, не бросать же парнишку невесть где, ночью на морозе.

– Это все из-за тебя! – кутался он в курточку, начиная постукивать зубами. Парня нужно было спасать, пропадет ведь.

– Не кисни, на радуге зависни, – не в тему сказала я, похлопывая парня по плечу. – Сейчас оглядимся и решим, что делать.

– И что делать? – эльф чуть не плакал.

– Либо найдем ночлег, либо дождемся следующего поезда.

– И где будем искать?

Я огляделась. Ночь была темная, не видно собственного носа. Конечно, мы стояли на платформе, что внушало надежду, что живые люди здесь когда-то были. Но вот насколько давно, рассмотреть было невозможно.

– Мы замерзнем. Нас волки съедят, – ныл Пикли.

Начинало раздражать. В конце концов, кто из нас мужик?!

– Ты же Дед Мороз, – как мои детсадовские воспитанники, ныл эльф.

А, ну да,  я и забыла, что мужик сейчас я.

– Вон там висит табличка. Наверняка расписание, – направилась я к краю платформы. Пикли засеменил следом.