Стервы исчезают в полночь

– Если ты и есть Кайт Ши, как утверждаешь, то отныне твоя участь – переносить души умерших в мир иной. Так как Кайт Ши у графства должна быть своя, ты станешь частью нашего рода.

– То есть, выйти за Эрика замуж, – весело подмигнул блондин, показывая на брата.

Жесткий ершик волос, выпирающие скулы, острый, пронизывающий взгляд излучает волны уверенности и власти. Но выглядит как беспредельщик.

Надо сохранять невозмутимый и агрессивный вид. А по венам, как огонь выстреливает. Обжигает щеки, поджигая их ярким пламенем, срывается в сердце и уносится по спине. Взгляд выдерживаю. Он хмыкает, довольный полученным результатом и поворачивается к отцу.

– Уверен, что это она?

– Вот ты и проверишь. А сейчас уберите этих девиц с моего ковра, утром доложите результаты.

Эрик хмурится, линия губ превращается в узкую щелку, но, послушавшись отца, он выпроводил нас из гостиной.

– Жить будете на первом этаже. Отец давно приготовил комнату, только одну, двоих не ждали.

Под строгим взглядом Эрика и любопытным Рольфа, мы пошли до нашей комнаты. Простая обстановка, широкая кровать, стол и один стул – все, что там есть.

– Я от Кати никуда не уйду, – Лиза схватила меня за руку.

– Да пусть остается, – махнул его брат, – проще охранять будет. Да, пташка?

Лиза покраснела и быстро спряталась у меня за спиной, но с любопытством выглядывала.

– Вы так и не сказали, для чего нас держите. Бред про духов и загробный мир можете не заливать.

Снова этот жесткий взгляд. И внутри все взрывается. Сердце перестает биться. Звуки вокруг пропадают. Меня накрывает озноб, тут же исчезающий под волной нестерпимого жара. Он бьет ключом, проникает под кожу, впитывается и становится каждой частичкой меня.

Что происходит?

Ни на одного парня так не реагировала.

Вздрагиваю от звука его голоса. И мир возвращается обратно. Начинаю снова дышать, чувствую биение своего сердца.

– Вам принесут еду. Вечером.

Дверь за нами с шумом закрылась.

– Чур, я младшенькую стерегу, пока ты мамочкину замену обхаживаешь, – блондин вовсю веселился.

– Рольф, уймись, – осадил его брюнет, – ты же знаешь, насколько это важно для всех нас.

– Для папочки это важно, а на нас, как и на остальных жителей, он чхать хотел.

Голоса стихли, а мы с Лизой посмотрели друг на друга. Влипли так влипли. В секту я еще не попадала.

– Кать, а что теперь будет? – слезы заблестели у сестры на глазах.

– Главное – не паниковать, – я подошла к окну. Заперто. – Ничего, мы что-нибудь придумаем.

– Катя, я боюсь.

– Лизунь, я же не просто Катя, я Кайт – лучик света в жизни каждой девушки, помнишь? Других могу спасти от неприятностей, уж с нами как-нибудь тоже справлюсь.

Я как могла пыталась подбодрить сестру. Понимала, что ей страшно не меньше, чем мне. Но как старшая сестра, я должна была порвать всех, но вытащить ее.

Я прошла по комнате, рассматривая те немногие вещи, которые там были. Нужного ничего не нашлось, но под кроватью оказалась сломанная пружина. Ее-то я и оторвала, использовав как отмычку. Подсунув под раму, с легкостью ее отжала и открыла окно.

– Ты где этому научилась? – вытаращила на меня глаза Лиза.

– В пионерском лагере, – отмахнулась я от нее, вылезая в окно, – давай руку.

Помогла сестре вылезти. Мы оказались на заднем дворе, под ногами шелестело сено, запахи были соответствующие. «Хорошо в краю родном, пахнет сеном и …», – додумать я не успела, потому что прямо перед нами возникло огромное свиное рыло.

Глава 4

– Мамочки, – Лиза привычно прыгнула мне за спину.

– Это всего лишь свинья, – успокоила я сестру, хотя свинья размером с медведя меня тоже очень пугала.

Пятясь и не сводя глаз с похрюкивающего домашнего животного, мы дошли до угла дома. Двор был пустым, видимо, крестьяне разошлись, а хозяева отдыхали. Крадучись, мы прошли к воротам. Охраны никакой, да и кому она нужна, когда вокруг частокол метра три в высоту?

– Кать, я боюсь, – скулила Лиза, цепляясь за меня. – А если поймают? Если сделают из нас рабынь? Я же еще никогда…

– Тьфу на тебя, – шикнула я на сестру, – лучше посмотри, как ворота открыть.

Открывались они хитрым образом. Ни засов, ни амбарный замок, а какое-то чудо инженерии с кучей вмятинок, винтиков и пазиков. Головоломка на международный конкурс. И главное, что ничего похожего на замочную скважину.

– Ты же сможешь открыть? – с надеждой посмотрела на меня сестра. – Ты же в этом профи.

Ага, профи. В школе занималась в кружке по разгадыванию головоломок. Лет десять назад. Но выхода все равно нет.

Повертела замок в руках – пара пазиков показались знакомыми, будто уже встречала их где-то. Вот еще очень похожие на предыдущие. Руки сами крутили и вертели замок в разные стороны, соединяя, разъединяя и переворачивая маленькие детальки. Не заметила сколько прошло времени, но Лиза рядом со мной много раз шептала что-то типа «мы все умрем». Щелчок, оповестивший меня о том, что в этой битве умов я оказалась победителем, сильно нас порадовал. Я толкнула створку ворот и протиснулась наружу.

Темнота ночи скрывала все вокруг. Луна пряталась за тучами. Не видя, куда идем, мы шли по дороге практически на ощупь, стараясь держаться подальше от домов. Ночная роса холодила ноги, туфли вмиг намокли от росы. Деревня закончилась, впереди осталась только дорога, уводящая далеко в поля.

– Пойдем вперед, наверняка найдем еще деревню или на шоссе выйдем, – схватила я Лизу за руку, – там поймаем тачку и попросим позвонить.

– Родителям?

– Сдались наши проблемы родителям! В полицию!

Лиза кивнула и засеменила рядом. Мы поднялись на холм, и в этот момент выглянула луна. Я остановилась, чтобы посмотреть, куда ведет дорога. Петляя, она уводила далеко за горизонт. Ближайших деревень здесь нет – это плохо. Вряд ли нас пойдут искать ночью – это хорошо. Возможно, сможем уйти далеко. Внизу стелился густой туман, заползая на дорогу, накрывал собой кусты. В нем нас будет сложнее найти – это хорошо. Мы сами можем заблудиться – это плохо.

– Пошли, – потянула я сестру, и мы стали спускаться, постепенно погружаясь в белесую пелену.

С каждым шагом туман будто поглощал нас, поднимаясь сначала до колен, потом добравшись до пояса.

– Мне кажется, что здесь кто-то есть, – почти неслышно прошептала Лиза, – я чувствую, что на меня кто-то смотрит.