Попроси у неба счастья

– Ты зацепилась за свой меч. Вот и упала. Да ещё на тебе железа сколько!

– Хорошо, вот я сейчас всё сниму и потом увидим, кто хуже, а кто лучше…

– О! У тебя уже спортивный интерес проснулся.

– А меня в игру возьмёте? – Услышали знакомый голос, но отреагировали по – разному. Любава опустила голову, румянец покрыл её щёки и даже маленькие ушки стали розовыми. Алекс улыбнулся и кивнул головой.

– Здоров будь, князь.

– И вам здоровья. Ну как, примете?

– А в этой игре, чем больше народа, тем лучше. Давай!

Тодор спешился. Отцепил меч, снял лёгкую кольчугу и остался в тонкой рубахе красного шёлка, которая при наименьшем дуновении ветерка, обрисовывала мускулистый торс князя.

– И куда мне, – спрашивал у Алекса, глазами прикипев к Любаве.

«Да, ему сейчас не до игры с кочаном», – участливо подумал Алекс.

– А я вот стану на воротах, а вы постарайтесь туда закинуть вилок.

Этим двоим было явно не до игры.Они стояли друг против друга и Алекс на расстоянии чувствовал наэлектризованность пространства между ними.

– Эй, уснули, что ли?

Любава первой очнулась и бросилась к мячу. Без меча и кольчуги, она летала, как мотылёк. Тодору приходилось туго. Он долго сидел в седле и ноги устали, затекли, но пришлось, чтобы не ударить в грязь лицом, быстро бежать вдогонку девушке. Одиннадцать метров, это не сто и вот уже ворота и Алекс, который приготовился встречать удар. Но какой мяч из капусты? Кочан бедный был весь растрёпан, от него по поляне оставались листочки. Вначале зелёные, потом белые и в конце под ударами ног он превратился в кочерыжку. И эту кочерыжку Любава поддала ногой и та полетела прямо в руки Алекса.

– Матч закончился со счётом один ноль в пользу Любавы , – громко огласил он.

Никто не спрашивал значения незнакомых слов. Тодору и Любаве было не до этого. Алексу хотелось оставить этих двоих, чтобы они поговорили и он нашёл причину.

– Пойду, найду родник, воды хочется.

Любава рассеяно кивнула. А Тодор вначале хотел сказать, что у него есть с собой вода и Алекс может взять и попить. Но потом всё понял, благодарно кивнул парню. Алекс давал ему шанс поговорить с девушкой наедине.

Тодор хотел расспросить, как съездила в Киев, как её приняла княгиня, о чём говорили. Но не расспросил. Взял её маленькие ручки, поднял к губам и поцеловал ей ладошки. Любава вздрогнула и подалась ему навстречу. Он глядел в её широко раскрытые глаза и тонул, а спасли его её губы. Нашёл их, мягко поцеловал и густые её ресницы прикрыли омуты в которых тонул он. Любава была значительно ниже и мужчине пришлось нагнуться. Она положила свои ладошки ему на грудь и от этой невинной ласки он застонал, жадно сцеловывая сладость её губ, раскрывшихся ему навстречу…

Любава медленно поднимала свои руки вверх к его шее. Шёлк приятно холодил их и был слишком тонким препятствием, чтобы не чувствовать напряжённость его тепла. Её руки сомкнулись у него на затылке, она стала на цыпочки и Тодор нежно прижав её к себе, приподнял. Теперь их лица были на одном уровне. Он поцеловал её глаза. Медленно и нежно, потом перешёл на щёки, опустил голову и припал губами к пульсирующей голубой жилке на шее.

– Любава, Любава, – шепот становился хриплым, дыхание сбивалось.

Он чувствовал биение её сердца, а она его. Бешеный ритм. Сильный и истовый. Хотелось, чтобы это мгновение длилось бесконечно.

– Скажи Тодор, – попросил он нежно.

– Тодор, – прошелестели её губы.

– Любава, Любава, – зашептал он.– Где ты была?Я так скучал по тебе…

– Я тоже…

– И ты скучала по мне?– буйная радость была в его глазах.

От этого восторга чувств девушка зарделась, затрепетала. Он не выпускал её из рук, как бы боясь, что снова исчезнет и будет приходить только во снах.

Тодор ещё сильнее прижал её к себе и закружил. Ну как она могла жить сколько времени не видя его, ища причину для встречи. Неуверенность в себе? Неуверенность в нём? Ей не хотелось об этом думать. Пусть бы он снова целовал её и чтобы этот чарующий поцелуй был бесконечным.

Её чувства к Подвизду были чувствами молодой девушки к молодому парню, ожиданию чего-то нового. Любава была, лишь только немного подросла, не раз на праздниках Купалы, где слышала вокруг в ночи среди темени кустов страстные и томные звуки. Она знала, что они означают. Но не предполагала, насколько бурно вызывают чувства поцелуи и стремилась к Подвизду, чтобы снова и снова испытать их.

Но поцелуи Тодора будили в ней что-то тёмное, волнующее. Жаркое пламя поднималось от кончиков пальцев, ещё жарче разгоралось внизу живота.

Не может быть, чтобы не было продолжения этому, подсказывал ей женский инстинкт. И если поцелуи вызывают такие прекрасные ощущения, то дальше, ей казалось, от перенасыщения этими чувствами можно умереть.

Тодор почувствовал нетерпение девушки, но он был опытным мужчиной и понимал, что его терпение не безгранично. И пора эту бурю чувств остановить: потому что была поляна и недалеко находился Алекс. А Тодор был на секунду оттого, чтобы уложить девушку на зелёную сочную траву и взять то, о чём он так давно бредил.

Боги, эта девушка забрала его сердце, застила всё собой.

Тодор вздохнул и опустил Любаву. Она стала на ноги и удивлённо на него посмотрела. Почему он остановился? Почему не целует её, если это так сладко?

Мужчина пытался прийти в себя, а она, подняв руки провела по его волосам, плечам и он снова, не удержавшись, впился в её губы, терзая их в немом восторге.

– Любава, Любушка…

В сознании Любавы отпечаталось то, что так её называл Алекс. Алекс…Он же где-то здесь, близко…А она…

Любава вспыхнула и отстранилась от Тодора. Теперь удивлённо на неё смотрел он.

– Забыла, что здесь Алекс.

Она поправила волосы и посмотрела в ту сторону, куда ушёл парень.

А тот уже приходил на поляну, видел чувственную сцену и не захотел мешать этим молодым людям, так давно не видевшихся. Алекс понимал, что эти двое влюблены друг в друга, хотя может и не догадываются об этом, думая, что их притягивает только страсть.

Слава богам, никто не видел, как она страстно отдавалась чувствам, – мелькнула мысль в голове девушки.

– Я не знаю, как это вышло, – виновато сказал, почувствовав её страхи Тодор.

– Алекс, Алекс! – позвала она громко.

– Иду, сейчас буду.

Любава повернулась к Тодору

– Не болеет ли Ярополк? Всё ли хорошо у Миланы? – официально спросила.

Он ответил таким же тоном.

– Спаси боги, всё хорошо и с сыном и сестрой.