Альфонс. Версия Rus 2.0

Причина взвинченного состояния легко объяснима. До этого, ни одна из его женщин не смела ни говорить с ним таким тоном, ни покуситься на святая-святых: взломать его переписку! По карманам шарили. В соответствующих органах справки наводили. Даже заявления в полицию писали, и они чуть до суда не дошли. Но чтобы собирать улики как профессиональный сыщик, да ещё и тыкать его носом в эти самые улики, словно нашкодившего щенка… такое в его практике было впервые!

Женя принадлежал к той категории людей, которые не прощают себе ошибок и мстят за свои промахи другим. Любе своего фиаско он простить не мог. Чувство мести настолько захватило его, что думать ни о чём другом он был просто не в состоянии.

«Как эта клуша посмела додуматься взломать почту? Как своими куриными мозгами она смогла меня просчитать?».

Он всегда «за глаза» называл представительниц своего гарема «клушой», «сучкой», «дурой», «шлюшкой» и прочими нелестными именами существительными. Уважение к женщине отсутствовало у него по умолчанию. Просто не установлено и все тут! Но ушей его возлюбленных касались только прилагательные: «любимая» да «единственная».

Это даже лучше, когда без имени! Во-первых: если имена перепутаешь, выйдет конфуз. Имен-то ведь было не мало. Во-вторых… а не нужны слабому полу эти имена существительные!

Он давно заметил: слабый пол больше цепляют определенные части речи. Особенно местоимения и прилагательные: «моя», «твой», «любимая», «желанная», «милая» и т.п. Власть данных имен на женский мозг была для него очевидна. И в этом раскрывался для него весь секрет женской души.

Вот, к пример, прилагательное обозначает свойство предмета. Самое главное: прилагательное отвечает на вопрос «какая», «какой», «чей», «чья». Именно ответ на инстинктивный женский вопрос: «чья я?», или «ты со мной, потому что я …» (далее следовало любое объясняющее вышеуказанный факт, прилагательное) открыл ему много женских сердец!

Механизм прост: задает женщина неудобный для него вопрос. А он ответ стандартно начинает со слов: «Любимая моя…», или «Нежная моя…» или просто «Моя девочка…». Далее следовал любой глагол или существительное. И всякая брехня легко и просто усваивалась!

Вся фишка в том, для женщины важнее не правду услышать. Главное: подтверждение того, что она еще «чья-то». Аргументы здесь и не важны. Так у нее самой матушкой природой заложено. «Я чья-то – значит, я есть»! Желательно добавить любое «мяукающее» и, якобы объясняющее всё, прилагательное: «какая ты у меня умная, понимающая, прощающая, терпеливая, верная и т.п.» – и процедура манипуляции успешно завершена.

А ещё лучше, когда это прилагательное поставлено в превосходную степень: единственнейшая, умнейшая, красивейшая! Ведь превосходная степень говорит о крайней заинтересованности в женщине и её уникальности. Следовательно, где-то на подсознательном уровне, исключает появление конкуренток по определению.

Помимо прилагательных всех степеней, Женя любил иногда от слов перейти к делу. А именно: показать, кто в доме хозяин.

Он выстраивал отношения почти со всеми своими дамочками по принципу «хозяин» и «подчинённый». По большому счету, быть рядом с «хозяином» важно для женщины. И неважно – будь то «хозяин заводов, газет, пароходов» или хозяин колпачка от шариковой ручки.

Просто «хозяин» часто является синонимом «настоящего мужчины». Достаточно добавить к образу пару фишек из джентельменского набора: «Стука кулака по столу», «Крепкого мужского плеча», «Последнего мужского слова» и прочих вариаций на тему настоящего мачо.

Эти хрестоматийные атрибуты прочно вжились в женский мозг вместе со сказками, женскими романами и мелодраматичными фильмами! Ведь как думает большинство женщин: есть вышеперечисленные действия – значит рядом настоящий мужик. Нет их – следовательно: это очередные «штаны-самоходы» без отпаренных стрелок.

В арсенале Евгения имелись в наличии все необходимые инструменты. Нужно отдать ему должное: пользовался он ими умело. Он знал: когда и какое слово сказать и что сделать, дабы произвести неизгладимое впечатление на избранницу. Всё зависело от конкретной ситуации и от того, что именно он хотел получить от женщины.

Секрет в том, что прекрасная половина хочет встретить сказочный персонаж вместо реального человека! А познакомившись с «принцем», звонко стучащего кулачком по столу и говорящим «правильные» слова, у женщины часто отключается «область» мозга, отвечающая за логичное мышление. Зато эмоциональные рецепторы работают на пределах мощности! В таком «трансовом» состоянии со слабым полом можно делать всё!

Что в этом случае остается делать сильной половине? Правильно – демонстрировать «правильное» отношение. А вот испытывает ли мужчина при этом искренние чувства или же просто манипулирует слабым полом… догадаться сложно.

До нынешнего момента каждая из его гарема поддавалась на манипуляции. И испытывала к нему те эмоции, которых от рождения у него не было. Поэтому он и был уверен в себе и своей методике соблазнения.

Но сегодня с Любой… Это было для Евгения первым профессиональным проколом! Больнее всего осознавать именно это! Она уже не клюнет на словосочетание «любимая и единственная». Можно надувать щёки, говоря правильные оправдания и разбить вдребезги стол, стуча по нему мужским кулачищем – для Любы это не будет доказательством его мужской состоятельности. Более того: не вызовет у неё ни сочувствия, но доверия.

– Жень! Спать пойдешь? – раздавшийся через дверь голос хозяйки хрущевки, вернул его в реальность.

– Что? – от неожиданности Евгений чуть не выронил телефон.

– Я спрашиваю: спать пойдешь? – провинившимся голосом, переспросила она.

Из полуоткрытой входной двери показалась её замотанная в полотенце, голова. Махровая ткань настолько плотно «затянуло» лицо, что морщинки заметно разгладились. Теперь хозяйка выглядела моложе своих лет.

«Тоже мне: подтянулась! Полотенце так натянуто: вот-вот треснет и кожа расползётся. Карга ты старая! Больше полтинника – а всё молодишься. Тебя мне только не хватало» – подумал он.

Евгений с нескрываемым отвращением смотрел на неё. Хозяйка растерялась. В его взгляде читалась непонятная и, казавшейся ей, безосновательная, брезгливость и ненависть. Вместо того, чтобы переспросить: чем вызвана такая реакция, хозяйка, по привычке, старалась сгладить острые углы и взять непонятно за что, всю вину на себя:

– Прости меня, пожалуйста! У тебя что-то случилось? – она спросила привычным для неё извиняющимся тоном.

– Мне за ноутом посидеть нужно! – с явным раздражением, отрезал Евгений.

– Но…

– Сейчас приду, – сказал он, закрывая прямо перед её носом входную дверь.

Жене было не до неё и уж тем более – до её чувств. Его нервы были на пределе! Евгения трясло: руки ходили ходуном, подбородок хаотично вздрагивал. Он не мог сделать вдоха без нервозного всхлипывания. Стоя на обшарпанной лестничной площадке, в семейных трусах, с обвисшим пузом и трясущимися руками, он больше всего походил на бомжа-алкоголика, чем на героя-любовника. Но ему было не до собственного потрёпанного имиджа.

Теперь безысходная злость достигла предела. Если бы не необходимость выбраться из этой западни, и стрясти с хозяйки хрущевки деньжат, он бы от злости раскрошил всё в этой халупе! А если бы у него было хоть пара сотен на бензин, он сорвался бы к Любе и показал ей, где раки зимуют. «Ну ничего, стерва! Я тебе отомщу за всё. Ты у меня ещё жалеть обо всём будешь».

Мщение? А почему бы и нет! Он любил повторять фразу: «Месть – блюдо, которое подают холодным. Потому положу топор в морозильник». Одна лишь мысль о сведении счетов успокоила его. Да! Он отомстит ей! И Любу настигнет возмездие через час-другой. Сделает же он всё так, что та сто раз пожалеет о своём поступке.

Наконец-то ему удалось взять себя в руки. Эмоции сдали свои позиции, уступив место логике и холодному расчёту. Итак! Люба взломала почту и прочитала переписку с одной из его женщин. Факт номер один! С кем именно – пока непонятно. Это самый неприятный факт за номером два. Но… Ясно лишь одно: телефон Любы выключен. До 10 утра она сама дала ему фору. Следовательно…

«Нужно успеть предупредить Катю и сделать всё, чтоб Люба до неё не дозвонилась!» – новая реальная цель заставила его окончательно мобилизоваться. Появились силы сыграть ответственную роль. Роль: «влюблённого до розовых соплей, принца».

С годами, говоря по правде, ему становилось всё сложнее натягивать маску семнадцатилетнего романтика на своё потёртое лицо. Да и как ни старайся – душу не загримируешь! Любому, незадействованному в спектакле, наблюдателю, становятся очевидны все ляпы: и циничный взгляд «влюблённого»; и затёртые до дыр, фразы; и сама абсурдность ситуации! Был бы он ещё по моложе, всё легко объясняется неопытностью лицедея. Но когда на коленях перед юной девой доказывает искренность чувств потрёпанный кобелёк, да ещё и с пылкостью Ромео, хочется уйти из зрительного зала!

Однако кого волнует судьба его партнёрши? Только близких! Они подходят к ней в лучшем случае во время перерыва, а чаще всего – после премьеры и спрашивают: «а на фиг ты с таким партнёром на сцену вышла? Нельзя ему верить: он же врёт и переигрывает!»

В состоянии ли она услышать близких в данный момент? Нет! Она получила главную роль – самую романтичную на свете! Чего греха таить: барышне и самой хочется «поиграть в Джульетту». Поэтому любой статист, бездарно зачитывающий текст её «возлюбленного», становится для неё настоящим героем! И ей наплевать на мнение зрителей. Пока она не «наиграется в мечту» – шоу будет продолжаться!

00.40

Перед тем, как нажать кнопку вызова, он сделал глубокий вдох и долгий выдох. Затем неестественно широко улыбнулся. С таким, по меньшей мере, странным выражением лица, нажал зелёную кнопку.

– Алло, Катюшенька? – от растянутой улыбки, его голос был еще более ласков и безмятежен.

– Женечка, а почему так поздно? – на том конце трубки, после недолгой паузы, спросил сонный голос.

– Почему же я будущей жене не могу позвонить? – переспросил он.

– Я думала, случилось с тобой…

– Конечно случилось! – не дав ей закончить, сказал Женя. – Хочу вот твой голос услышать! Нельзя?

– Да конечно можно! Просто я ж у подруги сейчас. Вдруг она проснётся?

– Тогда давай так. Чтобы я не звонил, выключай-ка телефон!

– А может я хочу, чтобы ты позвонил! – заигрывающим тоном сказала Катя.

– Но звонить-то могу не только я. Твой бывший заявится. Я ревную!

– Ревнуешь? – довольно переспросила она.

– Безумно ревную! Ты же моя теперь, ведь так? Ответь?