Ложные мечты

Отец тренировал его до десятилетнего возраста. Это были самые эффективные тренировки, но ведь тогда он был ребенком. Слабым, болезненным. Никчемным.

После него был бывший боксер, давно покинувший большой спорт. Да, он передал ему много навыков, дал много советов, но все же он не был тренером. Он был просто стариком, сторожем на стадионе.

Всю жизнь Игорю чего-то не хватает. Все время он не дотягивает до какого-то уровня, который его удовлетворил бы.

Игорь смял визитку в кулаке, присел на корточки, сжав голову руками.

Чертов город. Чертовы деньги. Чертова жизнь. Снова и снова подсовывает ему что-то не то. Вечно с приставками недо-. Недо-отец. Недо-тренер. Теперь вот недо-бокс.

Но, в самом деле, разве это не лучше, чем совсем ничего?..

Игорь резко встал, приняв наконец решение. Он застрял в мертвой точке, пришла пора это изменить.

Теперь, возвращаясь после тренировки в общежитие, Игорь, впервые за долгое время, испытывал что-то похожее на удовлетворение.

Наконец ему оказали профессиональную помощь и поддержку.

На тренировке в спарринг с Игорем тренер стал сам, поправлял, подсказывал, оценивал его уровень. И даже после тренировки, когда Игорь подошел к Михаилу Андреевичу, тот не поскупился во времени, все доступно и ясно рассказал, похвалил, указал на слабые места, и даже набросал примерный индивидуальный план тренировок.

– У тебя отличная физическая форма. – В заключение сказал тренер. – Джеб, апперкот – на высшем уровне. Защита слабая. Как я и предполагал, надо много работать над ударами ногами.

Тренер вышел из зала и направился в раздевалку. Игорь последовал за ним. Дети уже успели помыться, переодеться и по очереди направлялись к выходу, заставляя их притормаживать по пути.

– Много моих друзей-спортсменов, одинаково успешно выступали по разным видам единоборств. – Продолжал по пути тренер. – Многие боксеры уверенно выступают по кикбоксингу, кикбоксеры по тайскому боксу, и те, и другие по каратэ или боям без правил. Секрет прост: все техники боя – одинаковы. Так что, не переживай. Все получится. В любом случае, ты уже не новичок в этом, а значит из тебя может получиться отличный боец за короткий срок. Главное – трудиться с необходимым усердием. И оно, насколько я вижу, у тебя есть в достаточных количествах. Ты – молодец.

Игорь благодарно улыбнулся. Никогда и ни от кого он не слышал похвалы в свой адрес. От Анатолия Степановича лучшей похвалой была слабая улыбка. От отца – и того хуже – отсутствие отвращения на лице уже было признаком небывалого успеха сына.

А тут настоящее одобрение. Ему вдруг захотелось обнять тренера. Но он тут же одернул себя. Что за глупость? Вот идиот, отлично он выглядел бы, бросившись обниматься. Подавив глупый порыв, Игорь быстро попрощался с тренером и отправился в душевую.

Глава 3

.

Кира храбрилась. Держалась. И со стороны, наверное, выглядела довольно невозмутимой. Но лишь отойдя на приличное от спорткомплекса расстояния, она смогла наконец облегченно выдохнуть. Только сейчас поняла, как сильно сжимали грудь тиски напряжения и неподдающегося контролю страха. Господи, да что ж это такое? Почему она до сих пор так реагирует? Прошло столько лет. И Кира уже не та слабая трусливая "Птичка", что была раньше. Сейчас она может за себя постоять. Может дать отпор.

Объективно, ей ничего не угрожает, тем более на тренировках, где полно народу. Почему же тело так реагирует? Видимо мозг выстроил такую крепкую нейронную связь под названием "Игорь=опасность", что сломать ее теперь она не в силах, ни усилием воли, ни самовнушением.

Эмоциональная память – самая сильная. Яркая, словно фотовспышка. Сколько же отрицательных переживаний он заставил ее испытать, что даже спустя 3 года, ее мозг как сумасшедший сигнализирует ей о том, чтобы она держалась от него подальше?

Кира понимала, что ее страх – это иллюзия. Он ничем не обоснован. Игорь сегодня вел себя так, будто ему нет до нее дела. И кажется был по-настоящему удивлен, увидев ее. Глупо предполагать, будто он ее преследует. Глупо и высокомерно. Наверняка, это просто совпадения, что они оказались в одно время в одном месте. Дурацкая насмешка судьбы…

Нет, ей не стоит бояться. Он – больше не угроза для нее. Кира теперь сильная и может постоять за себя. Она никому не даст себя в обиду.

Всю дорогу домой Кира топила себя в этих аффирмациях, но тревога все равно не отпускала, не позволяла полностью расслабиться.

Наконец придя домой, разделась, поужинала. Через пару дней семинар, ей нужно готовить доклад по Физиологии ЦНС. Кира открыла учебник и углубилась в чтение, делая необходимые пометки на полях. Кира честно, изо всех сил старалась сосредоточиться, но мысли то и дело ускользали. Снова и снова возвращали ее в тренировочный зал, снова и снова воспроизводя в памяти образ Игоря.

Да чтоб ему пусто было! Кира резко захлопнула книгу и раздраженно швырнула ее на стол.

Какого черта она вообще о нем думает? Почему боится?

Кира походила по комнате, пытаясь унять раздражение и волнение, зудящее под кожей. Присела на кровать и закрыла глаза, приказывая себе расслабиться. Обняла себя руками. Это не Кира боится, это боится девочка-подросток, слабая и безвольная. Неспособная противостоять злобному монстру.

– Не бойся. Прекрати бояться, теперь я не дам тебя в обиду. – Сказала вслух и ясно представила себе, как обнимает тощую заплаканную девчонку.

А следом само собой всплыло из памяти другое лицо. С глазами, полными ненависти и презрения. И это лицо оживило разом все те, чувства, что когда-то жили внутри, и казалось были забыты. Но нет, они лишь были задвинуты в дальний угол памяти и просто дожидались своего часа. Кира съёжилась.

Почувствовала, как под веками защипало. Жалость к себе, стыд, сожаление, злость – горьким коктейлем заполнили грудную клетку.

Ей нечего жалеть себя. И не надо делать из него монстра.

Он не всегда был таким, не всегда обижал ее. Было и хорошее. Был просто соседский мальчик, с которым Кира иногда играла по вечерам. Странный, молчаливый, серьезный. И оттого такой загадочный и интересный, что Кира просто не могла не обратить на него внимания. Ей хотелось узнать его ближе, разгадать его тайны, понять, что творилось в его душе.

В детстве Кира каждое лето ездила к бабушке в поселок и гостила там все каникулы. Игорь жил с родителями по соседству. Кира никогда не видела его гуляющим или играющим с друзьями. Он был всегда один или с отцом.

Она не помнила, как и когда они познакомились, помнила только, как они каждый вечер садились около забора, он – со своей стороны двора, она – со своей, и рассказывали разные истории. Кира – забавные, Игорь – страшные.

Помнила, как однажды ходили в лес, и Игорь учил ее боксировать дерево.

Помнила, как, играя с ним в догонялки, всегда неизменно проигрывала.

Помнила, как читала ему ее любимую книжку «Алые паруса», а Игорь плевался и кривлялся в ответ, заявляя, что это самые розовые сопли, которые ему когда-либо приходилось слышать.

Она помнила, как однажды спросила его, о чем он мечтает, а он после долгого молчания, ответил, что мечтает стать чемпионом, как отец. А Кира в ответ призналась, что мечтает стать птицей. Игорь тогда только фыркнул и назвал ее мечту дурацкой. Сказал, что мечта должна быть реальной. А когда задетая его репликой Кира спросила, уверен ли он, что его мечта реальна, обиделся и две недели не разговаривал с ней.

Она помнила, как исчез его отец и Игорь стал появляться у «их забора» все реже. Он больше не гулял, не играл с ней в прятки, не бегал наперегонки. Они общались лишь изредка. Иногда он позволял сопровождать себя к месту какой-нибудь очередной работы, иногда позволял посмотреть, как он тренируется на стадионе.

Так проходило каждое лето. Они взрослели. Менялись. И когда, однажды приехав к бабушке в очередной раз, Кира заглянула через забор, увидела уже совсем другого мальчика. Высокого, крепкого. И еще более молчаливого. Кира поняла, что смотрит на него теперь уже другими глазами. Глазами девочки-подростка, мечтающей о больших и светлых чувствах.

Ей было почти 14, Игорю 15. Детским играм больше не было места.

Он ей нравился. Нравился своей непохожестью на других, молчаливостью, целеустремленностью, глубиной. Он казался таким взрослым… Таким особенным…

На Киру он теперь обращал внимания мало. Не больше чем на надоедливую муху. Он был так поглощен своими заботами, что, кажется, мир для него не существовал. Кира понимала, что ведет себя глупо, но ничего не могла с собой поделать, вечно ходила вслед за ним, напрашивалась к нему в помощники, когда Игорь шел на свою работу.

Она была очарована. Не им самим, а идеей разгадать его. Взломать его душу, словно самый сложный механизм на самом секретном сейфе. Понять, что сделало его таким необыкновенным…

Так, одним жарким летним днем, Кира в очередной раз увязалась следом за Игорем. Он с товарищем работал над разбором старого полуразрушенного двухэтажного дома, они долбили стены кувалдой, отбирали уцелевшие кирпичи, а после сдавали в какой-то пункт приема. Он отговаривал ее, убеждал, что ей нечего там делать в своем коротком сарафанчике, там пыльно, грязно и неинтересно. Но Киру было не переубедить. Всю дорогу до места назначения, она трещала без умолку, развлекая Игоря историями из ее школьной жизни.

Дойдя до места, Игорь встретился с другом и без лишних промедлений принялся за работу. Друг его был старше на пару лет, плотнее сложен, все время заискивающе улыбался Кире, демонстрируя желтые зубы. Крайне неприятный тип, в общем.

Кира поняла, что поболтать пока Игорь работает не удастся и, ясное дело, скоро заскучала. К тому же строительная пыль словно туман окутывала место их работы, забиваясь в нос и то и дело попадая в глаза, убивая всякое желание присутствовать, наблюдая за тяжелым трудом объекта ее симпатий.

Рядом было поле, туда Кира и отправилась. Побродив немного, собрав небольшой букетик полевых цветов, она решила вернуться, к тому же грохот вроде прекратился, наверное, у ребят перерыв – решила девушка. Она подкралась к зданию с другой стороны, так, чтобы парни, присевшие отдохнуть, не увидели ее. Она хотела их напугать, но подойдя поближе услышала обрывки разговора.

– … от тебя без ума. – Елейным голосом протянул товарищ Игоря и глубоко затянулся сигаретой. – Для кого она такое платьице короткое напялила?

Они говорят о ней? Кира напряглась, опустила взгляд на свой сарафан, отрывающий ноги довольно откровенно и почувствовала, как краска прилила к щекам.