Ложные мечты

– Неделю назад. – Напомнила Кира, уставившись в потолок автобуса, пытаясь сконцентрироваться на одной точке, чтобы не наговорить лишнего.

– Вот именно! Неделю! Когда люди любят друг друга, они встречаются чаще. Они ХОТЯТ встречаться чаще! – Буквально проорал ей в трубку Андрей.

Кира не стала отвечать на этот выпад. Андрей никогда не позволял себе так с ней говорить. Судя по всему, он на самом деле говорил то, о чем думал много раз. Кира задумалась о его словах, пытаясь его понять и оправдать. Но Андрей расценил ее молчание по-своему:

– Что ж, я вижу, я угадал. Тебе это просто не нужно – горько отозвался Андрей. – Тогда не смею больше отнимать твое время.

С этими словами Андрей отключил телефон, так быстро, что Кира не успела возразить. Только посмотрела в потухший экран телефона и тупо моргнула. Он бросил трубку?

Он бросил трубку! Вот это что-то новенькое. Вообще-то такое пренебрежительное отношение ему не свойственно. Видимо сегодня он так себя накрутил, что глупая необоснованная обида взяла верх над приличиями. Но Кира не из тех, кто будет закрывать глаза на подобные поступки. Такое терпеть – себя не уважать.

Девушка раздраженно швырнула телефон в сумку и направилась к двери, скоро ее остановка.

Выйдя из автобуса, Кира быстрой пружинистой походкой, выдающей ее раздражение, направилась к бабушке на работу. Бабушка работала медсестрой в детском доме. Устроилась практически сразу же, как только переехала из поселка. Не могла сидеть в квартире. Четыре стены давили на человека, привыкшего к свободе, чистому свежему воздуху, и ответственной работе в больнице. Бабушка всегда была активной, непоседливой, занятой, и после инсульта довольно быстро пришла в норму. Она желала остаться в своем любимом поселке, старом домике с небольшим огородиком, но мама настояла на переезде. От этого переезда выиграли все. Кроме бабули. Она долго грустила, плакала, жалела о том, что поддалась на уговоры дочери. Но потом взяла себя в руки и быстро нашла работу. Правда с ее больным сердцем и огромной душой было крайне опасно работать с детишками-сиротами. Бабушка переживала за них, как за своих родных. Ее доброе сердце разрывалось за каждого, даже самого несносного ребенка.

Кира зашла в здание детского дома и поднялась на второй этаж, подошла к кабинету медсестры, но та была заперта. Кира потопталась под дверью и достала телефон, чтобы набрать бабулю, когда из-за угла появилась пожилая женщина – воспитатель младшей группы.

– А, Кирюш, здравствуй. – с улыбкой поприветствовала Киру женщина. – Ты к бабушке? Она в «малютке».

Так называли группу для младенцев до года. Бабушка частенько туда наведывалась. Кира поблагодарила женщину и отправилась в западное крыло. Без медицинского халата и бахил в отделение заходить было нельзя, поэтому Кира села на скамейку, что одиноко стояла под дверью, и чтобы скоротать ожидание достала свои записи для завтрашнего семинара. Нужно хорошенько подготовиться, зазубрить доклад, чтобы не упасть лицом в грязь. Едва Кира успела погрузиться в сложный мир лимбической системы, как дверь распахнулась и на пороге появилась бабушка.

– Ой, Кирюша, ты чего тут? – всполошилась бабуля.

Кира вскочила и улыбнувшись, крепко обняла бабушку. Заглянула ей в лицо и спросила обеспокоенно:

– Бабуль, чего глаза красные? Плохо спала? Или снова плакала?

– Ох, детка. – тяжело вздохнула бабушка и взяв Киру под локоть, подтолкнула к выходу. – С Матвеем что-то неладное твориться. Ума не приложу, что такое. Худеет на глазах, одна кожа да кости уже остались. Больно смотреть на него. Орет постоянно, няньки не могут ему ладу дать.

– Может не доедает? Или болит что-то.

– Ой не знаю, Кирюш. Не нравятся мне его анализы. Вызвала педиатра, посмотрел, говорит, все в пределах нормы. Хотя, как посмотрел – одним глазом глянул. А я-то вижу, что сахар повышен, ненамного, но все таки…

– Ну, ба, раз и врач сказал, что все в норме, ну чего ты переживаешь? Нельзя же так близко к сердцу… – горячо воззвала Кира.

– Да что эти педиатры? – горько отозвалась бабушка. – Разве им есть дело до этих сирот?

Кира не нашлась, что на это ответить и понуро опустила плечи. То, что до этих детей никому нет дела, понятно, как дважды два. От них даже собственные родители отказались. Нужны ли они государству? – Конечно нет. Однако… надежда есть всегда.

– Я хотела тебе сказать… вернее показать, но забыла ноутбук. – вдруг просияла Кира. – Андрей там, у нас на сайте такую красоту навел, не налюбуешься. Помнишь те фото, что я делала. Ну, когда детей фотографировала, – Возбужденно затараторила девушка и дождавшись бабушкиного положительного кивка, продолжила. – Мы их в анкеты добавили. И всю известную информацию о каждом ребенке, о здоровье, родителях. Там такие анкеты теперь, ух. Просто невозможно не зацепиться взглядом.

– Правда? – бабушка наконец улыбнулась, так, что даже морщинки разгладились. – Ах, какой хороший мальчик. Добрый, бескорыстный. Ты держись его, милая.

Бабушка остановилась посреди коридора и с улыбкой заглянула Кире в глаза.

– Да… хороший. – тихо подтвердила девушка и снова почувствовала неприятный, жалящий нутро укол совести. Он и правда хороший. Очень хороший. А она с ним так… Может он прав? И она неправильно расставляет приоритеты?

– И что же вы планируете дальше делать? – прервала ее самокритику бабушка, заставив Киру непонимающе моргнуть.

– Ты о чем? – Напряглась девушка, вдруг подумав, не думает ли бабуля выдать ее за ее замуж за хорошего мальчика.

– Ну что даст этот сайт? Как это все работает? – Смутившись своей неосведомленности, спросила бабушка и Кира облегченно выдохнула.

– Оу, ну… я связывалась с винным заводом, помнишь я рассказывала? Они готовы профинансировать рекламу, в качестве благотворительного взноса. – принялась тут же объяснять Кира. – Андрей что-то там настроит… и анкеты детей будут выскакивать в социальных сетях и на разных сайтах в качестве рекламы. Как-то так…

Кира развела руками и нахмурилась, понимая вдруг, как много зависит от Андрея. Как много он уже сделал. И не потребовал ничего взамен. Всего лишь познакомить его с родителями. Боже, какой пустяк. Да хоть сто раз. Она ему обязана. Она и все эти дети и все их будущие родители, если все получится так, как они запланировали.

– Надо же, до чего дошел прогресс…– задумчиво пробормотала бабушка.

Кира с нежностью посмотрела на нее, обняла, поцеловала в седую макушку и наконец почувствовала, как спокойствие и какая-то уютная решительность стали наполнять ее грудную клетку.

Она все исправит. Сама позвонит Андрею, извинится. Сама пригласит на свидание. Она все наладит.

Завтра. После семинара.

Глава 7.

Фух. Все позади. На лице широкая улыбка, на душе покой, какой может быть только после успешно выполненного дела, которое словно дамоклов меч несколько дней нависало над головой. Дурацкая была идея согласиться быть докладчиком на семинаре. Что за нелепые амбиции показать себя во всей красе в начале учебного года? Заявить о себе, как об способном, талантливом студенте, что значительно опережает программу. Глупость какая. И зачем ей эта лишняя головная боль?

Это все мама. Убедила свою подругу – завкафедрой практической психологии – дать слово ее одаренной дочери на открытом семинаре и тем самым обрекла ее на несколько бессонных ночей, проведенных в подготовке доклада, потерю несчетного количества нервных клеток и эмоциональное истощение.

Не-ет, все. Теперь она будет учиться спокойно, тихонько, не высовываясь. Следуя учебной программе. Как все.

Кроме учебы есть еще и другие важные вещи. Тренировки. Сон. Отдых. Молодость. Жизнь, в конце концов.

Кира выходит из учебного корпуса и яркое солнце бьет в глаза. Она вприпрыжку сбегает по ступенькам и вдруг притормаживает, замечая краем глаза белую машину. Поворачивается в ее сторону и видит Андрея, который стоит, опершись на капот. Руки сложены на груди, ноги скрещены. Он щурится от яркого солнца и смотрит прямо на нее, ожидая, когда же она наконец подойдет.

Кира смущенно улыбается и неуверенной походкой подходит к парню. Она чувствует себя виновато, глупо, не зная, что сказать, как оправдаться. Идет намеренно медленно, смущаясь и почему-то краснея. Андрею, видимо, надоедает ждать и он, оттолкнувшись от машины, ступает ей навстречу и неожиданно заключает ее в свои крепкие объятья.

– Я соскучился. – Шепчет ей в макушку. – Спать не мог после вчерашнего разговора. Прости, я – дурак.

– Что? – Тут же отзывается Кира, удивленно поднимая голову и встречаясь с ним глазами. – Ты что? Нет, это я виновата. Ты прав. Нам нужно больше проводить время вместе. Все. Больше никаких семинаров. – Аккуратно высвободившись из объятий решительно заверяет его Кира.

– Хорошо. – Со счастливой улыбкой тихо говорит Андрей и коротким нежным поцелуем прикасается к ее губам. – Садись. Поехали куда-нибудь, погуляем.

Андрей открывает перед Кирой пассажирскую дверь. Сам садится в машину и заводит двигатель. Но машина не двигается с места. Андрей неожиданно снова наклоняется и целует Киру. Теперь, когда они скрылись от посторонних глаз за тонированными окнами автомобиля, его поцелуй становится более долгим, страстным, глубоким. Его рука ложится на ее бедро и нежно сминает. Вторая рука зарывается в ее волосы, заставляя сильнее прижаться к нему ртом. Их языки встречаются, и Андрей усиливает хватку, едва слышно стонет, кусает ее нижнюю губу.

– Поехали ко мне. – Хрипло рычит Андрей прямо в ее рот, сжимает ее ягодицу, спускается к ее шее, проводит по ней языком. Заставляет Киру задохнуться и со стоном вдохнуть.

– У меня тренировка через полтора часа, – не отрывая глаз тихо отвечает Кира, – не успеем.

– К черту тренировку. Пропусти ее. – Шепчет куда-то ей в шею Андрей, не желая отрываться и прекращать начатое. Сильнее притягивает ее к себе, пробирается рукой под блузку и жадными пальцами сминает ее грудь.

– Я не могу. – Задушено возражает Кира, тяжело дыша.

Андрей последний раз скользнув языком по ее яремной вене, вдруг замирает и резко отстраняется. Заглядывает к ней в глаза.

– Ты серьезно? – С возмущением и болью в голосе спрашивает Андрей.