Рождественская сказка. Сборник

– Да, дело не самое простое, – задумчиво протянул Павел Константинович, когда Вика закончила свой рассказ, – но попытаться можно. Сколько лет, Вы говорите, мальчику?

– Сейчас три с половиной года.

– Знаете, дети разными способами в этой индустрии оказываются. Кого родители —алкоголики бросают, сироты, кого государство своим вниманием обделило, или бывает, что лучше по подвалам ночевать, чем с усыновителями и благодетелями. Некоторые сами из дома убегают от жизни голодной и беспросветной. А то, и целыми семьями за московским куском едут. Не от хорошей жизни, ясное дело. – В голосе Орлова звучало искреннее сострадание. Вика прониклась к нему уважением, не так часто последнее время приходится встречать обеспеченного, благополучного человека, который не растерял способность сочувствовать чужим бедам и несчастьям. А он, видимо, из тех немногих. – Да что, я Вам рассказываю, сами по стране ездите, видите, как в регионах люди живут. А еще наши бывшие соотечественники: молдаване, да украинцы, а уж про Среднюю Азию, я и, вообще, не говорю. Взрослые мужики на стройках пашут, а женщины с детишками на вокзалах, да в переходах жалость из людей выжимают. Не от хорошей жизни. Даже не осудишь. Так что, сами видите, рынок наводнен и никакой необходимости нет, у обеспеченной семьи ребёнка красть, да еще в такую даль везти.

– Но ведь факт остается фактом – малыша похитили.

– Наверняка, там были совсем другие мотивы. Скорее всего, никто его не похищал, его просто продали.

– У правоохранительных органов тоже такая версия есть. И подозреваемый есть. Заказчик. Они даже знают имя исполнителя. Но, его найти не могут. И ребенка след потерян.

– А заказчик наверняка кто-то из членов семьи?

– Вторая жена отца ребенка. Она дала признательные показания.

– Ну вот, это еще один, как говориться, простой, но далеко не дешевый способ, которым детишки попадают на подобную работу. Такой незатейливый коммерческий вариант, когда их просто продают.

– Но, кому нужно в нормальной преуспевающей семье продавать ребенка? Дикость какая-то!

– Знаете, говорят, что в каждой семье есть свой скелет в шкафу. Мы же не знаем их обстоятельств.

– Подождите, Вы говорите, что этот нищенский рынок и так наводнен, с какой стати их заправилы будут тратить лишние деньги?

– Наверное, я не так выразился. Здесь речь не идет о традиционной схеме «товар – деньги – товар». В нашем случае, продавец отдает покупателю и товар, и деньги. А точнее сказать, просто платит за услугу, чтобы избавиться от, по какой-либо причине, нежелательного ребенка. Вполне гуманно, ведь его могли просто убить.

– Но, я не понимаю, зачем ей всё это нужно и как, вообще, такое могло прийти в голову?

– А вот в этом, мы с Вами разбираться не будем. Уж я, по крайней мере, точно. Одно Вам скажу, если в фильме Вы видели Вашего малыша, значит, он жив, а это, главное. Следовательно, есть смысл попытаться его найти, – Орлов нажал на кнопку селектора.

– Да, Павел Константинович, – весело прощебетал звонкий голосок.

– Ариша, принеси, пожалуйста, диск с фильмом последним, кое-что уточнить хочу.

Не прошло и минуты, как жизнерадостная Ариша впорхнула в кабинет и протянула своему шефу искомый диск.

– Вот последняя версия, которая в эфире была.

– Спасибо, дорогая, её-то мне и нужно. И сделай нам, пожалуйста, кофейку. Или может быть чаю? – обратился он к Вике.

– Всё равно. Наверное, лучше кофе.

– Давай, Ариша, кофе, – распорядился Орлов, – и конфеток каких-нибудь принеси повкуснее, а то наша гостья совсем сникла. Надо срочно ей настроение поднимать.

Орлов включил DVD, пошли титры. Вика как завороженная смотрела на экран. А вдруг они ошиблись и приняли за Генку совсем другого малыша. И тогда оборвется последняя надежда, тогда… Хотя, конечно, отец не мог ошибиться.

– Не помните, в какой части фильма вашего мальчика показывали? – вывел Вику из невеселых размышлений голос Орлова.

– Мне кажется, ближе к концу, там что-то про Виктора Гюго говорили, что со времен его «отверженных», ничего в «корпорации нищих» не изменилось, и фоном шел видеоряд.

– Пятая часть, – откликнулся Орлов, – сейчас посмотрим.

На экране замелькали кадры: неумытые мордашки, грязные ручонки, уродливые шрамы… Крупным планом появилась женщина без возраста, в засаленной куртке, она беззубо улыбнулась в камеру и кокетливо поправила прядь давно немытых волос. Изображение поехало вниз, у ног «красавицы», на старой картонке сидел чумазый, одетый в какое-то бесформенное тряпье ребенок. Камера взяла крупным планом лицо малыша. Он повернулся и посмотрел на Вику, тоскливым, совсем недетским, взглядом. Тем самым взглядом, которым смотрел на нее его отец, когда говорил о трагедии. Сомнений не было, но и облегчение не наступало.

В кабинет вошла Ариша, с подносом в руках.

– Вот, угощайтесь. Я еще и за пирожными в буфет сбегала, Даша сказала, что только что привезли. И кофеек я замечательный сварила, – щебетала секретарша, хлопоча у стола, – ну, Павел Константинович, угощайте гостью.

– Спасибо, Аришенька, иди, – Орлов подвинул Вике тарелку с пирожными, – не расстраивайтесь, Вика. Всё не так плохо. Я примерно представляю, где нужно его искать. Не плачьте.

Вика быстро вытерла салфеткой, так некстати, навернувшиеся слезы. Еще не хватало, распустить нюни, перед мало-знакомым человеком.

– Не расстраивайтесь, – еще раз сказал, прощаясь, Орлов, – я наведу справки и через пару дней Вам позвоню.

Вика вышла из кабинета с ощущением того, что Орлов действительно в состоянии им с Кириллом помочь. Надежда снова осветила путь Виктории, и она поспешила к машине, ей не терпелось позвонить Кириллу и рассказать о результатах встречи.

20. Они назначили встречу

Орлов позвонил на следующий день.

– Виктория, они назначили встречу. Хотят говорить только с Вами. А отец ребенка в Москве?

– Он прилетает сегодня, уже практически сейчас. Я как раз еду в аэропорт, его встречать.

– Ну, хорошо. Хотя, он в этой ситуации нам ничем не поможет. Я должен Вас передать представителям этой организации в 22 часа. Они Вас отвезут к своему руководителю. А потом, таким же образом, вернут мне.

– Как Вы о них говорите: «организация, руководитель», а на самом деле – это просто бандиты и главарь.

– Виктория, я Вас хочу предостеречь, никогда, даже в мыслях, не допускайте подобных определений. Вы идете просить о помощи, и Вам важен результат. С достоинством, не с подобострастием, но и с уважением. Им это важно. И, главное, без страха. Об этом очень Вас прошу. Я, по долгу службы, много общаюсь с этими людьми. Поверьте мне, правильное поведение – это действительно важно. Человек, к которому Вы идете, достиг определенных высот, он управляет огромной структурой. Пусть и незаконной. Думаю, он сможет помочь. И я Вам еще раз повторяю, нам важен результат.

– Спасибо, Павел Константинович. Я все поняла и постараюсь вести себя правильно.

– И отцу ребенка… Как его зовут?

– Кирилл.

– Вот Кириллу скажите, пусть ни в коем случае, никаких резких движений не делает. Никакой полиции. Ничего подобного. Иначе подставит и меня, и Вас. И ребенка не вернёт. В лучшем случае пусть Вас ко мне в офис привезет. А дальше уж мы сами. Жду Вас у себя в офисе в половине десятого.

– Спасибо.

– Кстати, офис не там, где Вы были, а другой, более неофициальный, некая штаб-квартира. Я Вам сейчас адрес скину. Ну, до вечера. Держитесь.

– До вечера. Еще раз спасибо.

«До вечера» – это целая жизнь. Вика вроде не волновалась, но ей. очень хотелось, чтобы все это побыстрее закончилось.

А день был, как назло, какой-то нескончаемый. Она встретила Кирилла, отвезла его в гостиницу. Съездила в офис, переделала какие-то дела. Посмотрела на часы. Времени было еще шесть часов.

Вика договаривалась с Кириллом, что с работы приедет к нему. Она была, как говорят, «на взводе». Работа не очень работалась. Сидеть в офисе уже не было смысла. Она собралась и поехала в отель.