Наемники Нэсса 3: Перерождение

– Вечная осень, это, наверное, ужасно. Но, если просто приезжать сюда иногда, то душой отдыхаешь. Дискус особая планета, он пропитан покоем и жизнью одновременно, – мечтательно проговорил Яся.

Шумный достал блокнот и начал писать:

«Я больше люблю Землю».

Ярослава удивленно воззрилась на молодого человека.

«Можно любить розы, орхидеи и даже кактусы. Но ничто не сравнится с полем клевера или поляной ромашек. В них нет лоска, они не такие совершенные, но при этом скрывают истинное обаяние природы. Планеты, созданные Нэссом, как глянцевый журнал, – красиво, но оторвано от реальности. Отголосок Земли, его усеченный суррогат. Наша родная планета сложна и многогранна. Согласен, в ней много серости и неприглядности, но это в городах. А их создали люди. Что же касается природы, она во сто раз прекраснее. Пейзажи, звуки, запахи… Пение птиц туманным утром, запах влаги вечером и стрекот сверчков. Дневной зной и жужжание насекомых, запах сохнущего сена и монотонные возгласы кукушки. Ничего этого здесь нет. Просто яркие картинки, не более.»

Ярослава задумалась. Она никогда не скучала по Земле, потому что совсем ее не знала. За семнадцать лет, прожитых на родной планете, она не успела познакомиться с природным очарованием Земли.

– Возможно, ты прав. Я совсем ничего не знаю о своей планете. Когда контракт закончится, обязательно наверстаю упущенное, – с улыбкой ответила Ярослава.

«А если контракт продлят?» – спросил Александр.

– Разве я похожа на человека, готового пожертвовать всем ради работы и денег? – задрав одну бровь, спросила девушка.

Шумный пожал плечами.

– Мне будет почти тридцать, нужно будет думать о семье и детях, – добавила Ярослава.

«Да, с нашей работой поневоле задумаешься о продолжении рода. Я уже несколько раз видел, как ты умираешь.»

– Переживаешь? – кокетливо спросила девушка.

«Ты даже не представляешь как. Когда увидел, что тебя отшвырнули в дерево, чуть седыми волосами не покрылся. Они сломали тебе позвоночник и сделали открытый перелом ребер с осколками и внутренним кровотечением. Мы с трудом успели поместить тебя в саркофаг. Несу, а ты все про барбоса своего бредишь. Стенли назвал тебя дурной бабой.» – написал Александр и усмехнулся.

– Ну, со Стенли все понятно. Он обо мне не слишком высокого мнения, – отмахнулась девушка.

«Думаю, после того, как ты ему жизнь спасла, он его изменит».

– Очень в этом сомневаюсь, – хмуро проговорила Ярослава.

«Серьезно, если бы не ты, они бы ему глаз вырвали и шею свернули».

– В каком смысле, глаз вырвали? – удивилась девушка.

«А ты что, не видела? Один из этих каменных бугаев ему глазное яблоко вырвать пытался. Даже веко одно успел порвать».

– А зачем ему глазное яблоко Стенли? – спросила Ярослава.

«Не успел спросить» – с улыбкой написал Шумный.

– Я даже не заметила. Все так быстро произошло. Я больше за тебя переживала. Они ведь на тебя охотились, – задумчиво проговорила Яся.

«Нет, им явно нужен был Стенли, а не я».

Ярослава вспомнила слова невидимки: «Где он? Твой напарник. Спасибо, что привела его». Все это относилось не к Александру, а к Стенли.

– Но зачем он им? – недоумевала девушка.

«Выясним» – написал Шумный.

Дождь усилился. В парке стало холодно и неуютно.

«Пойдешь ко мне в гости, приготовлю мятный щербет» – лукаво предложил Александр.

– А что это, – с любопытством спросила Яся.

«Восточный напиток» – пояснил молодой человек.

Ярослава задумалась.

Шумный встал со скамейки, взял девушку за руку и повел к себе в таунхаус.

Муки совести не смогли победить желание поддаться уговорам. Яся смиренно шла рядом и не сопротивлялась настойчивости молодого человека.

Весь оставшийся вечер они пили мятный щербет и переписывались. Александр рассказывал о своей жизни на Эксплоратосе, а Ярослава с интересом читала. Около двенадцати девушка засобиралась домой. Молодому человеку не хотелось отпускать красавицу, но он промолчал.

На следующий день Александру и Ярославе было велено явиться на кафедру нейрокинетики ровно в восемь утра. Без десяти восемь Ярослава вышла на улицу и с удивлением обнаружила, что Шумный уже ждет ее в автолете, припаркованом неподалеку. Девушка поздоровалась и села в кабину. Она вся светилась азартом и энергией.

– Обожаю учиться, – объяснила девушка, поймав на себе озадаченный взгляд Александра.

До здания кафедры наемники добрались быстро, но, войдя внутрь, сориентировались не сразу.

– Все институты построены так, чтобы взломать мозг еще до начала обучения, – ворчала по дороге Ярослава.

Шумный кивнул.

– Я так и знала.

Заблудившись в лабиринте переходов, молодые люди опоздали на пять минут. За дверью указанного в приглашении кабинета их встретил Ливио с каким-то седовласым мужчиной.

Ярослава поздоровалась и извинилась за опоздание перед обоими.

– Ничего страшного. У многих наша планировка вызывает обрыв нейронных связей, – с улыбкой проговорил незнакомец.

– Ярослава, Александр, познакомьтесь, это доктор Родригес. Специалист по нейропластичности и нейрокинетике. Проект интерпретатора – его детище, – представил Ливио.

– Вы преувеличиваете, – смутился мужчина, – Я только позаимствовал технологию у Нэсса, слегка адаптировав конструкцию под нужды наемников.

– Как бы там ни было, он знает об интерпретаторе все и постарается за неделю обучить вас всему, что знает сам, – сообщил профессор.

– И снова преувеличиваете. Научить всему за неделю невозможно. Я лишь введу молодых людей в курс дела. Расскажу основы, – поправил педантичный Родригес.

– Хорошо, хорошо, вам виднее. Я, как всегда, должен бежать, поэтому без лишних прелюдий передаю этих молодых людей под вашу ответственность, – сказал Ливио и покинул помещение.

Доктор провел гостей вглубь помещения и включил объемный проектор. Над большим столом в центре комнаты высветилась объемная проекция головного мозга человека. Вооружившись лазерной указкой, Родригес начал рассказывать Ярославе и Александру, что такое речь, какой участок головного мозга отвечает за ее формирование и как, в конечном итоге, она интерпретируется речевым аппаратом человека. Доктор оказался прекрасным рассказчиком. Ярослава слушала с большим интересом и даже не заметила, как на улице стемнело.