ТОТЕМ 3: Птицы

– C одним условием, я должен присутствовать на всех допросах, – спустя минуту прозвучал голос Вилара.

Теперь пришла очередь Крата задуматься. Поскольку дело касалось Галита, военный огласки не хотел.

– Там буду обсуждаться вопросы безопасности Гаола, необходимо все сохранить в строжайшем секрете, – ответил Крат.

– Договорились, – отозвался Вилар.

Больше мужчины не сказали друг другу ни слова. Мия услышала звук удаляющихся шагов по коридору. Больше ее никто не тревожил.

Девушка погрузилась в размышления и незаметно для себя провалилась в сон.

Последующие пять дней девушку никто не беспокоил, только несколько раз в день один и тот же вежливый медработник приносил Мие не слишком вкусную, но, по всей видимости, очень полезную еду. Понимая, что ей необходимо как можно скорее восстановить силы, Мия съедала все до крошки, хотя особого аппетита не было. По прошествии недели девушка стала чувствовать себя гораздо лучше. Чем лучше ей становилось, тем сильнее ее одолевало желание пуститься на поиски брата. Девушка понимала, что самое главное препятствие в виде Галита она каким-то непостижимым образом уже преодолела, и ничего, кроме состояния здоровья, ей не мешает.

Дни шли, а новостей от Вилара и Крата не было. Они словно забыли о ее существовании. Это бесконечно расстраивало девушку, поскольку она рассчитывала на помощь начальника Гаола. Он мог снабдить ее картой и пометить точку нападения на конвой Кима.

Ожидание сводило с ума, каждую ночь во сне она видела неподвижную фигуру оленя в зарослях лилий. И каждый раз, подойдя к нему, щупала пульс животного, прислушивалась к сердцебиению. А когда понимала, что жизнь еле теплится в Тотеме брата, просыпалась в слезах.

Ожидание превратилось в пытку, и когда она окончательно окрепла, решила бежать. Мия запланировала побег на вечер. Расчет был прост: медбрат принесет ужин, и до утра ее никто не хватится. В запасе будет вся ночь, что послужит отличной форой. А для ее Тотема ничего не стоит выбраться незамеченным из здания лаборатории.

Мия провела в напряженном ожидании весь день накануне побега. Девушка вспоминала все, что ей удалось выучить наизусть относительно планировки Гаола. В голове крутились слова Крата об отце. Она не была уверена, что поступает правильно. Даже больше. Она понимала, что по отношению к отцу ведет себя неразумно. Шансы выжить в Гаоле ничтожны, а Рид не переживет утрату обоих детей. Однако цель была так близка, надежда сильна, а позади был такой сложный, пусть и ошибочный, путь, что отступать не представлялось возможным. В итоге, отбросив все сомнения, девушка приняла окончательное и бесповоротное решение: идти в Гаол.

Через несколько часов после обеда произошли события, которые нарушили все планы Мии.

В дверь медицинского бокса постучали. От неожиданности девушка вздрогнула. Не дожидаясь ответа, в помещение вошли двое мужчин в униформе Хранителей. Мия сразу их узнала. На секунду девушка растерялась, она смотрела на вошедших, и к горлу подступали слезы. После ареста Кима любое воспоминание о нем болью отзывалось в сердце. Поэтому увидев родное лицо Лана, девушка с трудом сдержала слезы. После того, как первое потрясение прошло, ей нестерпимо захотелось броситься на шею другу и разрыдаться. Казалось, Лан разделял чувства девушки, он стоял у двери, не решаясь приблизиться к ней. Ситуацию разрядил второй Хранитель. Нот никогда не отличался особой сентиментальностью, поэтому подошел к ошарашенной Мии и сказал:

– Мы пришли сопроводить тебя на допрос.

Слово "допрос" привело девушку в чувство. Она ничего не ответила и, не сводя глаз с Лана, кивнула. На лице друга появилась виноватая улыбка.

Нот положил на край кровати какой-то сверток, и мужчины вышли за дверь. Мия распаковала посылку и нашла там одежду. Только сейчас девушка вспомнила, что с самого первого дня разгуливает в белой безразмерной больничной ночнушке, похожей на мешок. На мгновение ей стало стыдно.

Переодевшись в предложенную одежду, девушка вышла за дверь. Хранители ждали ее в коридоре. Увидев Мию в новом облачении, Лан вздрогнул. На ней была стандартная тюремная форма для людей, находящихся под следствием. Реакция друга смутила девушку, и она отвела глаза.

– Сейчас к нам присоединится человек Крата, он проведет нас подземным маршрутом до административного корпуса.

Не успел Хранитель закончить фразу, как в конце коридора послышались шаги, и появился силуэт человека в униформе работника Гаола.

– Добрый вечер, меня зовут Сол, я провожу Вас на допрос, – сказал он, подойдя к Хранителям.

Не произнеся больше ни слова, все тронулись в путь.

Поначалу Мия шла, глядя себе под ноги, но вскоре начала озираться. Интерьер корпуса медицинской лаборатории мало чем отличался от видимых ею ранее интерьеров аналогичных заведений. Светлые стены, белые двери, длинные коридоры и холодный искусственный свет, льющийся с потолка. Окон в корпусе было крайне мало, поэтому сложно было ощутить течение времени и понять, утро сейчас или вечер.

Сол подвел процессию к лифтам. И только тут Мия ощутила различия. Двери лифта, впрочем, как и сам лифт, были особенными. Вместо сплошной перегородки, отделанной матовым металлом, здесь красовались прочные раздвижные решетки. Сол с леденящим душу лязгом раздвинул решетку и жестом пригласил всех войти. В кабине лифта девушка обнаружила специальные кронштейны для крепления наручников и большую "тревожную" кнопку на стене. Все это выглядело настолько отталкивающе, что все внутри сжалось.

Сол набрал на панели в стене какой-то шифр. Лифт дернулся и поехал. Перед глазами замелькали этажи. Мия пыталась их сосчитать, но разговор спутников отвлек ее.

– Далеко до административного корпуса? – спросил Нот.

– Если по улице, минут двадцать пешком, а по катакомбам около пяти, – вежливо ответил Сол.

– Удобно, – вмешался Лан.

Когда лифт приехал на нужный этаж и Сол раздвинул решетки дверей, Мия похолодела. Укрепленные металлическими сводами серые бетонные стены уходящего вдаль невероятно длинного коридора с пыльными выкрашенными в черный цвет большими трубами и толстыми лианами проводов привели девушку в ужас. Потолок был настолько низким, что рослые Хранители практически задевали его головами. Тусклые аварийные лампы крепились к боковым стенам и кое-где мигали.

На какое-то мгновение девушке стало дурно. Ей стало трудно дышать, и ее начала охватывать паника. Она с детства боялась тесных тоннелей. В то время, как все детишки прорывали в стогу сена ходы и с удовольствием ползали по сооруженным лазам, Мия опасливо стояла в сторонке. Ей всегда казалось, что тоннель вот-вот обрушится, оставив ее задыхаться под массой недосохшей соломы.

– Мия, – позвал Лан.

Девушка вздрогнула и посмотрела на друга.

– Все в порядке? – участливо спросил тот.

Девушка стояла бледная, на лбу выступила испарина.

– Я… У меня… Кажется… – сбивчиво начала шептать девушка.

Но, не договорив, пошатнулась и ухватилась за решетку лифта.

Лан подошел к Мие и подхватил под руку.

Резкий приступ тошноты подступил к горлу девушки, в ушах нестерпимо зазвенело, в глазах начало темнеть.

– Мия, Мия! – слышала она сквозь звон, но ничего не могла ответить.

Очнулась девушка от холода. Не зная, что делать, мужчины отвезли девушку на первый этаж и вынесли наружу. На улице моросил мелкий дождь, и было ветрено. Свинцовое небо нависло над Гаолом. Где-то вдалеке слышались раскаты грома. Несмотря на угнетающую погоду, Мие сразу стало легче. Девушка встала на ноги и потерла лицо руками.

– Простите, у меня, кажется, боязнь замкнутых пространств или что-то вроде того, – тихо сказала девушка.

– В таком случае, придется добираться пешком, – отозвался Сол.

Не дожидаясь реакции Хранителей, военный пошел вдоль медицинского корпуса, все последовали за ним.

Для Мии этот инцидент был большой удачей. Поскольку в сети крайне мало информации о внутренней планировке Гаола, прогулка по его административной части казалась ей очень полезной. Девушка шла, внимательно глядя по сторонам, запоминая каждое увиденное сооружение. К счастью, Лана и Нота тоже обуревало любопытство, молодые люди шли тихо, озираясь по сторонам.

По сравнению с катакомбами внешнее убранство Гаола выглядело не так ужасающе. Административные здания были однотипными и порой отличались только количеством подъездов и надписями на маленьких синих табличках с гербом в верхней части. Их архитектура была незамысловатой. Квадратные строгие формы, нарушаемые только выносами подъездов. Строения все, как одно, были отделаны прочной каменной плиткой светло- серого цвета, и только выкрашенная в бледно-зеленый цвет цокольная часть, отделанная той же плиткой, служила украшением для этих прямоугольных построек.

Мия заметила, что на территории почти не было деревьев и даже газонов. Практически всю поверхность земли занимал идеально ровный, лоснящийся от влаги черный асфальт.

Но главной особенностью этой зоны Гаола была тишина. Только шаги раздавались эхом по округе. Это было настолько странно, что Мия спросила:

– А почему здесь так тихо?

– Некому тут шуметь, – тихо ответил Лан.

– Что значит некому?

– Все работники не покидают зданий до конца рабочего дня, въезд транспорта на территорию разрешается только по особым случаям, а животных отпугивает Галит, – кратко пояснил друг.