Общая жизнь

Незнакомец промолчал, глядя вдаль, как будто не расслышал фразы собеседника.

– Позвоните своим родственникам, – уже более настойчиво потребовал Василий, – одному вам добраться до дома будет сложно.

– Да где их взять, родственников-то? – с неожиданной горечью в голосе воскликнул пострадавший и совсем тихо добавил: – Один я…

Его слова эхом отдались в душе Василия. «Совсем как я» – подумал он, невольно проникаясь сочувствием к неожиданному компаньону. Этот человек не вызывал в нем не малейшей симпатии: грубый, невоспитанный, несдержанный. Но одиночество мгновенно сроднило его с ним и не позволило бросить на произвол судьбы. Василий понимал, что если сейчас уйдет, оставив незнакомца наедине с его проблемами, то в его душе снова поселится с таким трудом изгнанная тоска. А этот несуразный любитель падений отвлек его и заставил забыть о собственной неприкаянности. Теперь у Василия появилось настоящее нужное дело!

– Хорошо, – быстро принял решение Василий Николаевич, – давайте тогда я сам вам помогу. Держитесь за меня и говорите адрес.

– Какой адрес? – не понял пострадавший.

– Ваш. Где вы живете? Я доведу вас до дома.

– А, вон оно что! – незнакомец тяжело поднялся со скамейки, и в его глазах засветилось уважение, а на лице промелькнуло подобие улыбки. – Ну, давай, если не жалко время на меня тратить.

– Куда его девать, время-то! – пробормотал Василий, однако попутчик его услышал и прекрасно понял.

– Что, ты тоже никому не нужен и не знаешь, куда деть себя в праздник? – ехидно спросил он.

Василий хотел было возмутиться такому предположению и опровергнуть его, вспомнив о семье сына, но тут же мысленно махнул на все рукой. Кому станет легче, если он начнет опрадываться! Уж точно не ему самому. И не этому еле плетущемуся рядом с ним деду. Тогда какой смысл отрицать очевидное? И Василий несколько раз со вздохом кивнул.

Мимо них пробежал какой-то мальчик лет десяти.

– С Новым Годом вас, дяденьки! – весело прокричал он и помчался дальше.

За ним едва успевала молодая девушка, возможно, мама или старшая сестра.

– С Новым Годом вас! – повторила она фразу мальчугана и устремилась за ним.

Нагнав мальчика, она несильно толкнула его в спину, и они вместе, балуясь и хохоча, полетели в сугроб.

– Спасибо, вас – также, – запоздало ответил Василий, глядя одновременно с тихой радостью и с щемящей болью на их веселье.

– А ведь и правда, отмечать надо! – оживился его спутник. – Праздник ведь наступает!

– Будут какие-то идеи? – без энтузиазма осведомился Василий.

Попутчик остановился и задумался.

– А почему бы нам по такому случаю, – после некоторого молчания глубокомысленно изрек он, – не отметить этот чертов праздник вместе, а старик?

– По какому случаю? – уточнил Василий, не горя желанием принимать последовавшее предложение.

Проводить домой нуждающегося в помощи человека – это одно дело, а отмечать любимый семейный праздник с посторонним и не самым приятным типом – совсем другое.

– По случаю знакомства хотя бы, – не растерялся попутчик.

– Мы с вами еще не знакомы.

– Так за чем дело стало? Давай познакомимся. Я – Михаил. Павлович, если угодно, – представился нечаянный компаньон.

При этом он попытался расшаркаться в старомодном поклоне, задел больную ногу, вскрикнул и чуть снова не растянулся на снегу. Василий Николаевич поморщился от этой неуместной показухи, но, тем не менее, назвал себя.

– Как говорится, очень приятно, – продолжал Михаил, – ну, что теперь надо бы дернуть по паре капель.

– По случаю знакомства? – не удержался от иронии Василий.

– По нему самому! – довольно отозвался новый приятель, не замечая насмешки. – Айда ко мне, старик, у меня кое-чего припасено.

Новые знакомые направились к дому Михаила Павловича. Не то чтобы Василий Николаевич действительно хотел «дернуть», но он обещал доставить незадачливого гуляку до родных пенатов, и слово свое собирался сдержать. Тем более, что идти предстояло недалеко.

Не прошло и получаса медленного шага, отягощенного болевшей ногой, как Михаил Павлович довольно провозгласил:

– Ну, вот мы и на месте!

Василий поднял голову и огляделся. Они находились в типичном не слишком ухоженном дворе обычной панельной пятиэтажки. Детская площадка представляла собой неограниченное футбольное поле без покрытия с турником вместо ворот с одной стороны. Там же располагались давно некрашеная лестница и высокая железная горка. Возле каждого подъезда стояли мусорные контейнеры, некоторое из которых благоухали не самыми приятными ароматами.

Василий Николаевич невольно поморщился, когда новый знакомый уверенно потащил его в один из подъездов. Они оказались на грязной лестничной клетке, заплеванной и закиданной окурками. Двери окружающих квартир выглядели соответственно: оборванный дерматин и доски в облезлой краске. Михаил долго копался в карманах в поисках ключа.

– Может, я тогда пойду? – осторожно поинтересовался Василий, считая свою миссию уже выполненной.

– Куда? – в голосе Михаила звучало искреннее изумление. – Мы же договорились тяпнуть за праздник!

Василий Николаевич собрался было аккуратно возразить, что они ни о чем таком не договаривались – прозвучало лишь предложение, однозначного согласия на которое дано не было. Ему явственно представился интерьер жилья его спутника, и, по всей вероятности, он мало чем отличался от всего остального в этом доме. Подобная перспектива Василия совершенно не привлекала: он привык к домашнему уюту, который старался поддерживать и при отсутствии жены. Конечно, он не собирался этого озвучивать, сослался бы на другую причину. Но сказать он ничего не успел: открылась дверь соседней квартиры, и на пороге появилась всклокоченная женщина в халате.

– Явился, паразит! – без всяких предисловий закричала она. – Да сколько же еще это будет продолжаться?! Мне участкового на тебя натравить, что ли? Весь подъезд загадил, урод!

– Да пошла ты, – беззлобно отмахнулся обвиняемый, продолжая поиски ключей.

– Я тебе пойду! Я тебе сейчас так пойду! Веником по хребтине! Чтобы неповадно больше квасить было!

– Да у      ймись ты, Зинка! Праздник все-таки. Я вот и гостя привел, а ты орешь. Перед человеком неудобно!

– Знаю я твоих гостей! Такие же алкаши, как и ты! А потом лужи за вами подтирать и бутылки выкидывать. А ну, вон отсюда оба!

– Э, потише, баба! Я к себе домой пришел. А человек – со мной, он ко мне идет. Не суйся не в свое дело.

Василий Николаевич оторопело смотрел на кричащую женщину, ожидая, когда закончится поток ее красноречия. Однако она истолковала его молчание по-своему.

– А ты чего уставился? – это уже относилось к Василию. – Иди к себе домой, там и бухай. Ишь, повадились они сюда! Просекли, что у собутыльника квартира свободная, так теперь пинками не выгнать! Когда ты уже свою халупу совсем пропьешь? – Это снова Михаилу. – Как выселят тебя, так жить всем легче станет.

– Я все же пойду, – вставил наконец слово Василий Николаевич.

– Давай, выметайся отсюда! – тут же подхватила соседка. – Хоть в праздник дом почище будет.

– Так я уже все! – Михаил Павлович повертел на пальце найденный в недрах карманов ключ. – Сейчас дома будем и закроемся от проклятой ведьмы.

– Благодарю, но, полагаю, дальше вы справитесь без меня. Всего доброго. И вам! – последняя фраза относилась к ведьме в халате.