Чужой путь

– Ты, значит, уже взрослая. Сама свою жизнь строить захотела. Вот иди и строй! Раньше думать головой надо было, а не бежать чуть что обратно, поджав хвост. Назад дороги нет, здесь тебя никто не ждет. На весь дом нас опозорила!

– Что ты такое говоришь! Кому, кроме двух-трех соседок-бездельниц, до меня вообще есть дело?

– Я свою внучку в послушании и уважении к старшим растил. По мужикам бегать не учил. Маму твою из рук в руки мужу отдали. А ты в кого такая выросла?

– Дедушка, опять ты за свое! Сейчас другое время, и люди смотрят на жизнь по-другому. Женятся, разводятся, снова женятся или вообще вне брака живут. И никто никого за это не осуждает. Это нормально! Ненормально оставаться в дремучем прошлом, как ты.

– А если люди начнут с моста в реку кидаться или башкой в печку лезть, ты тоже так сделаешь? Сама различать, что хорошо, а что плохо, не научилась?

– Но я же ничего не украла, не убила никого. Я просто хотела создать семью! Но у меня не получилось…

– А мы тебя разве не предупреждали? Так нет же, ты сама все знаешь, умная стала! Вот иди и живи теперь, как хочешь.

– Позови бабушку.

– Нет ее. В больнице она. Из-за тебя переживала и с сердцем слегла. Звонил я тебе на телефон твой сотовый, хотел сказать да пристыдить тебя, так разве ж тебе дозвонишься! Вся в амурах своих, ни до чего больше дела нет.

– Боже мой! В какой она больнице?

– В центральной. А сюда дорогу забудь! Нет у меня больше внучки, и тебя я не знаю.

Дверь захлопнулась. Эвелина обессиленно опустилась на лестницу. Неужели такое возможно? Перед ней закрыли дверь ее родного дома! Дед смотрит на нее как на преступницу. А что такого страшного она совершила? Бабушка, хоть и не одобряла ее поведения, но так бы с ней не обошлась. Бабушка! Надо скорее бежать в больницу и разузнать, что с ней. Эвелина вытерла рукой набежавшие слезы и вышла на улицу.

По дороге в больницу ее мучила только одна мысль: неужели это из-за нее? Правда ли, что бабушке стало плохо из-за переживаний? Действительно ли она приняла уход внучки так близко к сердцу? Сомнения мог разрешить только откровенный разговор.

Однако в больнице Эвелине пришлось убедиться, что полоса ее невезения еще не закончилась. Бабушка находилась без сознания, и поговорить с ней не представлялось возможным. Кроме того, в столь позднее время родственников к пациентам уже не пускали, и дежурный врач, не сказав о состоянии больной ничего определенного, настойчиво попросил девушку прийти в другой раз.

Эвелина вышла из больницы совершенно раздавленная свалившимися на нее событиями. Мало ей собственных несчастий, так еще и бабушка заболела! Из-за нее. Из-за ее глупости и поспешности. Да, пожилые люди часто невозможно консервативны. Но ведь Эвелина знала об этом. Знала! И все равно поступила как неблагодарная эгоистка, пойдя на поводу у собственных интересов. Хотя, расскажи она бабушке об истинной причине своего решения, было бы еще хуже…

Уже совсем стемнело. Двери двух домов навсегда закрылись для нее, а ведь надо было как-то жить и где-то ночевать. Оставался последний вариант.

ГЛАВА

XI

Дверь открыла сама Ирина.

– Ой, Эль, привет! Не ждала тебя так поздно. Что-то случилось? И почему ты с такой большой сумкой?

– Ир, мне нужно с тобой поговорить. Давай выйдем на пару минут, – без всяких предисловий попросила Эвелина.

– Подожди секунду, – Ира прикрыла дверь и исчезла в квартире. – Мама! Можно я ненадолго выйду на улицу?

– Куда это ты собралась на ночь глядя? – послышался недовольный голос Ириной матери.

– Ко мне Эвелина пришла. Говорит, у нее важное дело.

– Если ей самой нечем заняться, то тебе завтра в университет к первой паре, – мама совершенно не боялась, что незваная гостья ее услышит.

– Мамочка, ну пожалуйста! Я очень быстро.

– Десять минут, – отрезала мать нетерпящим возражения тоном.

– Пойдем быстрее, пока мама не передумала, – сказала Ира, на ходу застегивая куртку.

Они вышли во двор и сели на скамейку.

– Я потеряла ребенка, – голос Эвелины звучал тихо, но ровно.

– Боже мой, Элечка! – на лице подруги отразилось неподдельное сочувствие. – Бедная ты моя, бедная. Мне так жаль! Если бы я могла хоть чем-нибудь тебе помочь!

– Ты можешь. За этим я и пришла.

Эвелина рассказала о подробностях злополучной ночи и о своем разрыва с Александром. Рассказ вызвал у Иры живое сопереживание. Если раньше этот человек вызывал в ней тайный душевный трепет, то теперь она мысленно радовалась, что не оказалась на месте подруги.

– А еще моя бабушка попала в больницу с сердечным приступом. Из-за меня, – поделилась Эвелина.

– Почему из-за тебя? – последовало закономерное удивление. – Разве она узнала о том, что ты мне сейчас рассказываешь?

– Конечно, нет! И никогда не узнает. Но она очень переживала из-за моего ухода. Считала, что я опозорила себя и их. Ты же знаешь моих стариков!

Это Ире понять было намного сложнее.

– От всего сердца сочувствую твоей бабушке и желаю ей скорейшего выздоровления! Но ты не должна винить себя. Она – пожилой человек, мало ли что могло вызвать приступ. Внучка жива-здорова, из-за чего так переживать?

– Она сама рассказывала мне, как в молодости бросила одного ухажера из-за того, что он предложил ей переспать до свадьбы. Так что для них это очень важно. И дед теперь не хочет меня видеть.

– То есть как?

– Вот мы и добрались до главного, – Эвелина вздохнула. – Ты спрашивала, зачем мне сумка. Я хотела вернуться домой, но дед не пустил меня. Так что теперь мне идти некуда.

– Кошмар! – Ира была поражена. – Да твои старики просто монстры! Прости, конечно, что я так говорю, но у меня складывается впечатление, что они живут во времена «Алой буквы». И что ты теперь собираешься делать?

Повисла недолгая пауза. Эвелина собралась с духом и попросила:

– Не могла бы я остаться у тебя на эту ночь?

– Подожди, Эль. Дед ведь не знает, что у тебя произошло? Значит, он выгнал тебя, потому что думал, что ты вернешься к Сашке. Уверена, он не оставил бы тебя одну на улице. Пойди к нему снова и все объясни!

– Он меня и слушать не станет. Даже дверь не откроет, я знаю его принципиальность. Тем более, он считает меня виновной в болезни бабушки. А если ему рассказать вообще все – про беременность и выкидыш, ты представляешь, какое светопреставление меня ожидает? Лучше уж остаться ночевать во дворе на скамейке.

– Лин, но это не выход. Рано или поздно тебе все равно придется помириться с родными.

– Ира, давай оставим все эти рассуждения на потом. Ты ведь знаешь, что я никогда не позволила бы себе доставить тебе неудобства, если бы не крайний случай. Боюсь, что именно сейчас такой случай настал.

– Ты о ночевке? – Ира замахала руками. – Нет, Лин, даже не думай. Как будто ты моих предков не знаешь! Да они меня вместе с тобой выгонят, если я об этом заикнусь.

– Но ведь ты даже не пробовала! Может быть, если все им объяснить, они войдут в мое положение? Я даже сама могу с ними поговорить.