Бумеранг

Аня хорошо поняла отца, ведь испытывала те же чувства. И всё же с нетерпением ждала новых встреч.

А потом, потом был тот жуткий вечер…

Женщина сжала пальцы, отгоняя кошмарные видения.

Таксист искоса смотрел на свою клиентку, по щекам которой катились слёзы.

– Приехали, – прервал он её раздумья.

– Что? – Аня недоуменно оглянулась. – Где мы?

– На улице, которую вы указали. Вот табличка, а вот номер дома, – увидев растерянность пассажирки, водитель участливо предложил. – Может, вас подождать? Не думаю, что вы здесь надолго.

– Нет, не нужно, – покачала головой Аня.

ГЛАВА 4

Машина уехала, и женщина осталась одна под холодным, моросящим дождём. Удивлённо окинула взглядом обшарпанные стены старого дома, согнувшегося, жалобно мяукающего кота, пустой захламлённый дворик. Отпечаток безнадёжности и бедности лежал всюду. От пронизывающего ветра Аня поспешила укрыться в подъезде. Поднявшись на четвёртый этаж, постучала.

– Кто там? – послышался сдавленный шепот.

– Папа, это я. Папочка, открой.

Мужчина почти силой втянул дочь в дом, быстро закрывая дверь.

– Что ты здесь делаешь? Мы же договорились…

Сквозь набегающие слёзы Аня смотрела на отца, которого не могла узнать. Перед ней стоял измученный, напуганный старик.

– Папочка, тебе грозит опасность. Ты должен уехать!

Ткач побледнел, облокотившись о стену. Он больше двадцати лет прожил в ожидании, что его найдут. За это время страх полностью овладел им, подчиняя разум.

– Мне некуда бежать, не осталось ни связей, ни друзей.

Дочь гладила седые волосы, вытирая слёзы.

– Как же я виновата перед тобою! Сможешь ли ты когда-то простить меня?

Мужчина устало покачал головой:

– Это наказание… наказание за то, что я бросил вас тогда.

– Ты не мог знать… Это неправда!

Аня замолчала, имела ли она право осуждать его? Ведь столько лет прожила с Сергеем!

Вдруг Ткач резко дёрнулся, медленно опускаясь на пол. На груди расползалось кровавое пятно.

* * *

За окном стояла ночь. Сергей и Алик увлечённо что-то обсуждали. Дубравов, прищурив глаза, наблюдал за сыном. Тот с горячностью отстаивал свой план.

– Хорошо, – наконец, проговорил Сергей, – займёшься этим?

– А у тебя есть лучшая кандидатура? – удивлённо спросил парень.

Не выдержав, Дубравов рассмеялся:

– Нет, лучшего варианта, сто процентов, не имеется.

Алик прикусил губу, он понял, отец просто шутил.

– Вижу, у тебя весёлое настроение?

– Я же сразу сказал, этим занимаешься ты, – примирительно улыбнулся Сергей. – Но не мог, лишиться удовольствия, увидеть тебя в запале. Это впечатляет.

Алик сонно зевнул:

– Довольно на сегодня полемики. Что-то я устал, и выдерживать удар у такого искусного противника стаёт всё труднее. Поехали домой.

Телефонный звонок помешал Сергею ответить.

– Я выполнил задачу, – послышался голос Константина. – Но… возникла проблема. С ним ваша жена.

Пальцы Дубравова сжались.

– Убрать, – холодно бросил он и отключил телефон. Потом повернулся к сыну:

– Поезжай, я ещё немного поработаю.

– Мы так не договаривались! Тебе тоже хотябы иногда нужен отдых.

Сергей усмехнулся:

– Зачем? У меня есть достойная замена.

– Но я все равно ничего не вижу.

– Слабовато для будущего хозяина.

– Почему будущего? – едко спросил парень.

За Аликом закрылась дверь, а Дубравов продолжал стоять, смотря ему в след.

ГЛАВА 5

Аня выбрала отца, значит, должна отвечать. Это не месть, не наказание, это правило, по которому уже много лет жил Сергей. Предательство не прощается. Он отдал обычный приказ… Что он испытывал к Ане? Она была одним из его многочисленных трофеев, красивой, глянцевой обложкой современной жизни. Уважаемая, образцовая семья, в которой самого Сергея не было. Семья, подчиняющаяся его правилам, нарушить которые не смел никто. Старший сын, окончив на отлично школу, поступил в университет, заняв там первую ступень. Ему пророчили успешное будущее. И только Андрей знал, как ему тяжело это даётся. Сутками просиживал над учебниками, чтобы… хотя бы раз отец одобрительно улыбнулся. Больше всего на свете он боялся, когда в глазах мужчины появлялось недовольство. Сергею стоило только посмотреть на сына, и он весь сжимался.