Ложкаревка-Интернейшнл и ее обитатели. Юмористическая повесть для детей

На поляне среди невысокой травы красовалась желтая грибная шляпа действительно небывалой величины. Вот это да!

Шляпа слегка покачивалась. Конечно же, она должна была покачиваться, при таких-то размерах.

– Вперед! – скомандовал Лени, пришпоривая кенгуру.

В один прыжок Кенг преодолел поляну и наклонился над грибом. Потрогать эту желтую шляпу потянулся и Лени.

Неожиданно шляпа гриба заколыхалась, заворочалась, а сам гриб стал стремительно расти в высоту. От подобного сюрприза Лени отдернул лапу, а Кенг по-дурацки выпятил губы. Подоспевший Эму заглянул через плечо Кенга и уперся взглядом в лицо, появившееся под шляпой.

– Свят, свят, свят, – сказало «лицо под шляпой». «Оно» попятилось, и, конечно же, вместе со шляпой.

– Это на-а-ш гриб! – завизжал коала и дернул шляпу к себе.

Без шляпы гриб оказался бабой Маней, собиравшей поутру настоящие грибы в плетеную корзинку. А шляпа, надетая на голову, была вовсе не грибной, а соломенной и даже украшенной небольшим букетиком из искусственных вишен.

Да и крупное, пышное тело бабы Мани никак не походило на ножку гриба.

– О-о-ой! О-е-еой! – испугалась вначале баба Маня. Но потом собрала волю в кулак, взмахнула полной грибов корзинкой и съездила ею по физиономии Кенга!

У Кенга искры из глаз посыпались.

– И-эх! – выдохнул кенгуру.

Он попятился и впечатал сидевшего на нем Лени спиной в березу. Коала крякнул под многопудовой тяжестью Кенга и выронил соломенную шляпу.

Опешивший Эму остался один на один с «ожившим грибом». Все произошло так быстро, что голова страуса отказалась соображать. Не успел Эму и глазом моргнуть, как удар той же корзиной отправил его в нокаут! Страус кувыркнулся в траву, высоко задрав длинные «быстробегающие» ноги.

А вот мозг бабы Мани как раз думать не отказался. Он скомандовал ей: «Беги!» – и баба Маня, бросив корзинку, помчалась, как молодая олениха, вон из лесу, в родную Ложкаревку. Ее воображение лихорадочно рисовало погоню. Позади чудилось горячее дыхание, отчего становилось крайне не по себе.

– Баб Мань! Баб Ма-ань! Посто-ой! – прокричала Галка.

Куда там… Баб Мани и след простыл.

Галка отряхнула помятую шляпу и нахлобучила на голову Бобрика:

– Получите ваш гриб размером с два крыла Эму!

Скрывшийся под шляпой бобренок хотел придумать достойный ответ, но пострадавшие зашевелились, и нужно было помочь им поскорее прийти в себя. Галка побежала к Эму, а Бобрик, надвинув до бровей шляпу, направился к Кенгу с Лени.

Кенг шевельнул ушами, открыл глаза и попытался подняться.

Но первое, что он увидел, была двигающаяся к нему желтая шляпа!

– Еще один…– прошептал Кенг одними губами. – Гри-и-и-и-иб…

Коала не успел даже голову поднять, а Кенг снова рухнул на него в обморок. Тучный Лени и в лучшие времена никогда бы не увернулся от всяких падающих кенгуру, а тут и подавно. Он только еще раз крякнул под огромной спиной Кенга.

А еще через полчаса, приведенные в чувство австралийские гости ни за что не соглашались на уговоры Галки сопровождать их с бобренком в деревню: нужно было вернуть бабе Мане корзинку с грибами.

Шляпу решено было оставить Лени, потому как вдруг оказалось, что она сплетена не из соломы, а из длинных эвкалиптовых листьев.

Вывалянный в земле коала потребовал компенсации в виде этой шляпы за перенесенные страдания. И теперь, вновь сидя верхом на Кенге и пережевывая листья, он размышлял: «Как все относительно. Когда я сижу на Кенге, мне замечательно. Когда Кенг сидит на мне, что-то в этом мире резко меняется…"

ГЛАВА 4. «АВОСЬКИНА РАЗВЕДКА»

Дед Авоська снял войлочные боты, натянул красно-синие кроссовки, подровнял ножницами бороду и отправился к бабе Мане свататься. Сватался он каждые два-три месяца, а потому не очень волновался – дело-то было привычное. Даже живший у Авоськи пес Тарас, видя приготовления, всегда позевывал.

Подойдя к дому бабы Мани, Авоська толкнул калитку и увидел, что ее подпирает полная корзинка грибов.

Прихватив корзинку, дед прытко поднялся на крыльцо.

Баба Маня нынче была какой-то рассеянной и слушала в пол-уха. Она думала о чем-то своем, а иногда странно озиралась по сторонам.

– Остались мы с тобой в Ложкаревке вдвоем, – затянул старую песню дед Авоська. – Да еще Лексей. Но тот стар, а я на год младше его, так что давай замуж за меня. Авось, сладится.

Авось да авось. Именно за эту присказку дед и получил когда-то свое прозвище, и никто уже не помнил его настоящего имени. Да и дед Авоська к прозвищу привык, и оно его вполне устраивало. Бабу Маню такое прозвище тоже не смущало, но замуж за Авоську она все равно не торопилась.

А сегодня тем более. Она покосилась на корзинку с грибами.

– Авоська, ты бы сходил в лес, глянул, чего это там такое у нас завелось, – И баба Маня доверительно поведала Авоське про утреннюю встречу на поляне. – Там один у них на плюшевого мишку похож. Он шляпу мою схватил, ту, которую ты мне в прошлое сватовство подарил. Дернуло меня ее надеть. Ведь всю жизнь в платке ситцевом хожу. Жалко шляпу, пропала теперь, – вздохнула баба Маня и в конце добавила: – А вдруг нечистая сила? Иначе как бы корзинка сама очутилась у калитки? Нет, больше в лес ни ногой.

Дед Авоська пообещал все выяснить в кратчайший срок.

Вернувшись домой, он сбросил кроссовки, влез в резиновые сапоги и, взлохматив бороду, отправился к деду Лексею.

Вскоре не было в деревне из трех домов ни одного, где еще не знали бы о встрече бабы Мани со странными существами.

Весть о них облетела и лесные окрестности.

– А какие они из себя? – наперебой спрашивали у бобренка зайцы. – Они зайцев не едят? Они не хищники?

– Да ладно вам, они травоядные, – снисходительно отвечал Бобрик. – У них с этим строго. Спортсменская диета.

– То-то я смотрю, весь куст над моей норой обглодан! – всплеснула лапами старая ежиха. – Я еще подумала, мол, следов от Муниных копыт не видно, а листьев нет, как нет. Я уж было решила, корова надо мной подшутить вздумала. А оно – вон что!

На следующий день добрая половина обитателей чащи собралась

на опушке, чтобы устроить в честь гостей футбольный товарищеский матч. В лесу уже знали: к ним приехали спортсмены из страны Оz, по-другому Австралии, – и всех охватил спортивный азарт, в котором чувствовался привкус незнакомого экзотического фрукта.

По краям опушки стояли по два вкопанных столба, обозначающих ворота. Сетки на воротах отродясь не было, зато был потрепанный черно-белый футбольный мяч – гордость местных зверей.

Лени решил быть запасным. Он уселся на пенек среди белок,

зайцев и ежей, украдкой бросавших на него взгляды. Их разбирало любопытство.

А когда коала в ожидании матча немного вздремнул, косой заяц даже потрогал его смешной сплющенный нос. Потревоженный Лени заворочался во сне и попытался засунуть зайца себе под голову вместо подушки.