Чужое зеркало. Стихи

В нашем городе дождь говорит океаном.
В нашем городе всё – позывные дожди
в катастрофе надежд мирового тумана.

Этот город – придуманный адрес двоих.
Потеряться-найти – совпадает де-факто.
Кто нарушил молчанье, тот больше и тих,
а усердная ложь – милосердная правда.

Обезопасить подчистую

Решила складывать кораблики,
а самолётики – боюсь.
Для «утонуть бы» – тазик маленький,
а в Высь —
на «В» и захлебнусь.

И как ни комкай безразмерное,
оно равняется тебе.
Но ты и сам не знал, наверное,
насколько был до стирки бел.

«нет ни слова без обмана…»

нет ни слова без обмана
молча – правда без потерь
я зашила все карманы,
чтобы прятать ключ под дверь

догадаешься, где точно, —
там и будет тишина
в доме пусто, но без точек
милость/казнь/ – исключена

«В земле не прорастают позвонки…»

В земле не прорастают позвонки.
Вгоняя глубже – обесточишь память,
в которой люди скорбью глубоки,
да некуда карабкаться – и падать.

Чт'о мне твои последние слова,
когда последний слог – ровесник Бога?
И всё, что напоследок, – трын-трава:
рождение стартует с эпилога…

Как-нибудь

Как-нибудь пройдёт и это.
Солнце выкурит себя.
Водостоками отпетый,
дождь замолкнет.
Звуки спят.
Спят слова.
И краски блекнут.
Впору вновь перерождать
мир
с пилюлями в аптеке,
мир,
где слаще воевать.

А потом —
опять лечиться
тем, кто выживет.
Поди,
нелегко пустой странице
за историю сойти.

Ничего личного

А вдруг за маленьким столом
прошли большие разговоры,
но незамеченно? – и дом
не опознал в себе ни вора,
ни архивариуса. Масть
в живой колоде потускнела:
игравшим некого и красть
у жизни. Стол накрыт – но белый
от протокольной мишуры.
И мы познать уже не смеем
больших себя, – размеры скрыв
по обезличенным музеям.