Дело N-ского Потрошителя

Ожаров повернулся к Сергею:

– Ну а вы, товарищ Иванов, сами смотрите, к кому присоединиться.

– Я, если вы не против, с вами бы пошёл, Денис Савельевич. Хотелось бы самому эксперта послушать. Да и на вашу лабораторию взглянуть. Возможно, чем помочь смогу. Но вообще давайте так: я – в вашем распоряжении. И вы меня используете, как считаете нужным. – Сергею даже интересно стало, что ему Ожаров на это ответит, не захочет ли золотую рыбку на посылках, а вернее – важняка на побегушках.

Ожаров только кивнул. То ли соглашаясь, то ли просто мирясь с этим фактом.

Сергей немного подумал и предложил:

– У нас с вами, Денис Савельевич, два автомобиля в распоряжении. Глупо нам с вами свадебный поезд устраивать. Я предлагаю на сегодняшний день отдать ваше авто одному из оперативников.

Денис предложению явно обрадовался и, поразмыслив немного, распорядился:

– Егор, тогда ты автомобиль берёшь. Петровичу до ресторана две трамвайные остановки, а тебе – на другой конец города добираться.

Когда Сергей увидел Научно-Технический отдел N-ска, если, конечно, местную лабораторию можно было назвать таким громким именем, он не знал, смеяться ему или плакать. В тёмном полуподвальном помещении размером не больше хорошего чулана в каком-нибудь господском доме располагалась лаборатория Урозыска, состоящая из старого микроскопа, пары спиртовок и скрипучего шкафа с реагентами. Тут царствовал и правил единственный эксперт, он же бывший учитель химии в мужской гимназии, Борис Терентьевич Игнатьев. В очках с треснутым стеклом, с застарелыми химическими ожогами на руках, он скорее походил на бомбиста начала века. Сергей мысленно махнул рукой на успех этого безнадёжного дела. Что этот чудак может сказать по единственной нитке? Даже не очень ясно, из пальто эта нитка или, может, из шарфа. Эх, вот бы её отвезти в Москву, в НТО Прокуратуры… Времени нет, возможности нет… Но Ожаров, как ни странно, опасений Сергея не разделял. Он почему-то безоговорочно верил в Игнатьева. И оказался прав. Отчёт эксперта оказался очень толковым. Даже в Москве вряд ли бы выжали из нитки больше.

Сергей читал убористый почерк Игнатьева, щедро приправленный старорежимными «ятями» и «ерами». Так, значит, нитка всё же из пальто. Драп очень хорошего качества, явно несоветского производства, в нитке, помимо овечьей шерсти, присутствовала шерсть другого животного. Какого точно, эксперт затруднялся сказать. И по степени износа выходило, что пальто не новое, лет пять или шесть ему, не меньше.

Теперь следовало узнать, где и когда торговали таким драпом или готовым пальто. Торгсин мог предоставить такие сведения, но была вероятность, что пальто купил один гражданин, а потом перепродал его другому, и не один раз – за пять-то лет! И цепочка могла оказаться очень длинной. Но всё равно, это была зацепка, настоящая и внушающая надежду. Правда, результат можно было ожидать не сразу. Проверить все накладные, все ордера на получения пальто или драпа – дело далеко не одного дня.

Но начало было положено. Только бы Потрошитель не уехал из города, только бы не поменял место своей охоты. Это бы означало полное фиаско. Впрочем, Сергей был твёрдо уверен – Потрошитель не уедет. Он словно чувствовал его где-то рядом. Совсем близко. И это ощущение с каждым днём только крепло.

На прощание Сергей пообещал завтра же прислать свежие журналы по криминалистике. Только накануне отъезда и получил их из Берлина. Успел изучить в дороге и даже кое-что для себя отметить.

Игнатьев радовался обещанию как дитя, тряс Сергею руку и приговаривал:

– Заодно немецкий свой освежу, а то в последнее время… хм… Очень жду!

Стоило завтра и фотоаппарат свой из гостиницы захватить, «ФЭД», почти полную копию заграничной «Лейки». А то единственный на весь отдел фотоаппарат был стареньким, ещё пластинчатым «АРФО». На улице снимать неудобно, особенно вечером. Сейчас зима – темнеет рано.

Копию экспертизы отправили Митьке, который второй день не вылазил из Торгсина. Новые сведения точно помогут сузить радиус поисков.

А в кабинете их ждал новый член оперативной группы. Чем-то неуловимо похожий на Митьку и Александра Тролева вместе взятых, хотя чем – непонятно. У нового оперативника был абсолютно другой фенотип. Чёлка светло-русых волос падала на чистый высокий лоб, оттеняя серые, почти прозрачные глаза. Тут парнишка улыбнулся, и Сергей понял, в чем схожесть всех этих трёх молодых людей. Юношеский энтузиазм плескался в них через край.

– Здравия желаю, товарищи! Разрешите представиться – Владлен Кудряшов для прохождения службы прибыл! – бодро отрапортовал новобранец.

Ожаров вскинул бровь:

– Откуда прибыл, товарищ?

– Из отдела каталогизации! По личному распоряжению товарища Малькова!

А Сергей удивлённо переспросил:

– Владлен? Это – Владимир Ильич Ленин? Сколько же вам лет, молодой человек?

Владлен беззаботно засмеялся, показывая выщербленный передний зуб, и ответил:

– Двадцать один год. А отец с матерью меня уже после революции переименовали. Раньше Николаем звали. Меня так бабка назвала, в честь императора. А отец – красный комиссар. Сказал – не бывать такого, чтобы сына как царя звали. Вот и переименовали.

Парнишка Сергею понравился. Да и Ожаров старательно прятал улыбку, стараясь казаться серьёзным и даже суровым начальником. Он скептически оглядел Владлена с ног до головы и спросил:

– Ну, при задержании пригодишься… Бегаешь быстро?

Парень не стушевался, широко улыбнулся, не стесняясь щербатого зуба, и бойко ответил:

– Бегаю – очень быстро, но я ещё и пишу без ошибок! И из нагана стрелять умею!

Тут и Ожаров не выдержал, засмеялся.

– Без ошибок – это хорошо! А чем пистолет от нагана отличается – знаешь?

Парнишка посерьёзнел лицом, вытянул руки по швам и отчеканил:

– Револьвер – это тот же пистолет и отличается от другого стрелкового оружия наличием вращающегося барабана для патронов. В нагане имеются обоймы для патронов, которые вставляются в оружие непосредственно вместе с патронами! – И гордо закончил: – Я в тире девять из десяти выбиваю.

– Лихо! – одобрительно кивнул Ожаров. – Меня можешь звать Денис Савельевич. Это, – он кивнул на Сергея, – Сергей Алексеевич, следователь из Москвы. А с остальными ребятами позже познакомишься. И можно без званий и «разрешите доложить». У нас всё же не армия, хоть и мы советских граждан охраняем. Но лучше всё же – по именам-отчествам.

А Сергей внимательно разглядывал левый рукав пальто Владлена. Старенького, но вполне приличного пальто. Возле плеча была свежая латка, словно прореху недавно аккуратно зашили.

– А где ты пальто умудрился порвать?

Владлен удивлённо обернулся на Сергея, явно не ожидая от следователя такого странного вопроса.

– Да я сейчас и не помню. Пару дней назад зацепился где-то, целый клок выдрал. – Он опять широко улыбнулся. – Вот, самому зашивать пришлось.

Ожаров тоже быстро глянул на залатанный рукав и спросил:

– А ты местный, Владлен? Давно в N-ске живёшь?

– Не… – Владлен снова тряхнул чёлкой. – Не местный. Рядом тут жил, в Кувшинове, уездный городок в верстах тридцати. Приехал три недели назад!

Сергей насторожился. Именно тогда убийства в N-ске и начались. Конечно, похожее пальто, да ещё с вырванным клоком – странное совпадение, но не повод подозревать мальчишку. Хотя проверить не лишним будет.

Владлен явно не замечал настороженных взглядов старших товарищей. Он просто был очень рад, что попал в группу к таким знаменитым сыщикам. В конце концов радость переполнила его и выплеснулась наружу:

– Вы, товарищ старший уполномоченный, знаете, я про вас столько слышал! Это же вы убийство семьи Недотяповых раскрыли! И банду Прохора Коромысла в одиночку взяли! Да вы, можно сказать, легенда… А я, как приехал, к вам просился. А меня – в архив, бумажки перебирать, пока нормативы не сдал. На отлично сдал!

Ожаров поморщился. Восторженные дифирамбы ему явно не льстили, скорее раздражали. Да и рваное пальто, судя по всему, тоже покоя не давало. Он рассеянно улыбнулся и вдруг, глянув за окно, где совсем по-зимнему подмораживало, спросил:

– Ты как-то не совсем по сезону одет. Не мёрзнешь в пальтишке-то?

Владлен ошарашенно замолчал на пару секунд, но тут же снова заговорил, не теряя своего радостного настроя:

– Далось вам это пальто… Отец с матерью в прошлом году на рынке выменяли. Его сначала батя носил, а перед самым отъездом мне отдал. Хорошее же ещё пальто. Добротное. Его носить не переносить можно. Кстати, я, когда пришёл сюда к вам, на крыльце парня встретил. У него почти такое же! Я ещё удивился… Надо же, какие совпадения бывают! Дежурный сказал – это Тролев, из газеты. Надо же, такой молодой – и уже репортёр! У нас есть типография, но там все газетчики старые уже. По сорок с лишним лет!

Сергей вздохнул. Да, пальто – зацепка очень ненадёжная. Множатся эти пальто в геометрической прогрессии. Вот уже два одинаковых. И это точно не предел. А вот алиби у Тролева проверить надо. Да и у Владлена тоже не помешает.