Страшные сказки Доброй Феи

Яр качал головой и закатывал глаза, но в глубине души верил, что так оно и было. Иногда ему даже казалось, что Арс и сам – ангел. Когда тот стоял за мольбертом. Настолько он становился непохожим на самого себя в те минуты. У него менялось всё: лицо, глаза… И длинные тонкие пальцы походили на сияющую длань божества, а за спиной словно трепетали невидимые крылья… Но тут Яр тряс головой и вновь видел перед собой привычного Арса – весёлого и беззаботного повесу, не пропускающего ни одной юбки.

Но в этот раз всё было немного не так. Уж больно Арс радовался этой картине. Чем-то она запала ему в душу. Интересно даже чем.

***

Говорят, сад существовал не всегда. И когда-то наш мир был полон дикости и хаоса, как и большинство чужих миров. Но благодаря нашей Богине он стал тем, что есть сейчас. И в него пришли гармония и покой. Правда, не все оказались довольны таким положением вещей. Встречались бунтовщики и радетели Хаоса. Но, слава Богине, они все уничтожены. Вернее, стали тем, что нужно Ей.

А мы, верные садовники и солдаты, несём диким расам настоящую правду. Не все понимают счастье, что дарует им Богиня. Не все готовы служить Великой Цели. Такие миры – обречены, они не достигнут гармонии, никогда. Но хотят они этого или нет – они всё равно станут частью благой цели. Они служат саду. А значит, их гибель – не напрасна.

Но аппетиты Богини растут…

Всё сложнее и сложнее ухаживать за садом, всё сложнее находить то, что ей нужно… И вот я уже слышу зарождающийся рык, не различимый простым ухом, но от которого у меня на затылке дыбом встают волосы. И ветерок уже не так ласков и тёпл. В нём явно мелькают первые снежинки.

***

Яр стоял перед прямоугольником холста и боялся пошевелиться. Хотя немыслимо хотелось протянуть руку и коснуться… Но коснуться – чего? Шершавого куска материи, покрытого грунтовкой и разноцветными мазками краски? Или живой девушки, сидящей на подоконнике, вполоборота, небрежно уронившей руку вдоль свободно откинувшегося на стену тела? Честно, он не ожидал такого эффекта, хотя уже должен был привыкнуть к картинам Арса.

Если бы его спросили, в чём дело, что же он такое увидел, то Яр затруднился бы ответить… Ну что необычного вроде? Ну сидит девчонка на подоконнике, покачивает босой ступней с аккуратной розовой пяточкой и что-то высматривает там, за распахнутым окном. И красоткой-то девчонку сложно назвать. Рыжая, худая, бледная… Голубоватая рубаха явно ей не по размеру, вон, с одного плеча съехала, обнажив хрупкую выпирающую ключицу. Да и вообще, вроде как мужская рубаха… А глаза… Интересно, какие у неё глаза? Может, поэтому и хотелось тронуть её тихонько за плечо, чтобы заглянуть в лицо? Или чтобы почувствовать кончиками пальцев, на самом ли деле её кожа так же нежна и шелковиста на ощупь, как кажется на первый взгляд? Или зацепить пальцем рыжий завиток на тонкой нежной шее, выбившийся из небрежного пучка? Она не просто живая, эта девчонка, она – словно из сказки, из зазеркалья, из волшебной страны фей… Не она ли снилась Яру в час перед самым рассветом? Непохожая на всех и поэтому такая чудесная? Или чудная?

Яр моргнул, и наваждение пропало, вернее, будто отошло, спряталось от него. Он потрясённо покачал головой, глянул на стоящего рядом Арса и выдохнул вместе с комом в горле:

– Ну ты… Ты… Ты – монстр!

Арс польщенно засмеялся и выпятил грудь.

– Да! Я такой! Монстр!

Но тут же как-то обмяк, словно из него выпустили часть воздуха, широко и очень заразительно зевнул, так, что затрещали скулы, потёр рукой красные воспалённые глаза и устало пробормотал:

– Ну, я спать… Устал чего-то. Меня не будить, не кантовать, при пожаре выносить вторым. Первой – её! – Арс ткнул пальцем в сторону мольберта и поплёлся в спальню. Но не дошёл, а рухнул на небольшой диванчик прямо тут, в студии, завернулся с головой в полосатый плед и через минуту уже спал, негромко посапывая.

Яр ещё несколько минут разглядывал холст, словно ждал, что девчонка всё же повернёт голову, ему даже стало казаться, что она немного поменяла позу, что смешливые губы чуть дрогнули и приоткрылись… Увиденное затягивало, манило и не отпускало.

Яр вспомнил, что картину Арс начал писать давно. Всё лето бегала к нему какая-то мышь, бледная и невзрачная. Из тех натурщиц, что берут максимум триста рублей за час. Яр с трудом вспомнил, как она выглядела, и то только потому, что девчонка отчаянно краснела, столкнувшись с ним где-нибудь на входе. Та девчонка была – никакая, а эта… играла всеми оттенками солнца. Да что там! Она и была – солнце. Яр мотнул головой: надо же, дописал Арс эту работу, а ведь вроде охладел к ней тогда, а тут – взял и дописал…