Премия Дарвина

– Машу Синицу, – сконфуженно сообщила Стася.

Синицу? Эту бездарность из Кургана, которая пародирует в тик-токе диснеевских принцесс?

– Они там совсем ебнулись? – обалдела Кира. – Она же…

– Только что клип выпустила, – скороговоркой продолжила Стася. – Она по имиджу лучше подходит под целевую аудиторию. И она моложе. Младше.

Кира растерянно смотрела на Стасю, чувствуя, как в голове нарастает навязчивый звон. Все звуки ушли на второй план, и только гадкое «зыыыыы» гудело в затылке. «Младше»… Смешно. Кира еще толком не успела поучаствовать ни в одном забеге – а ее уже списывают в утиль. Из ступора ее вывел бодрый голос Гоши:

– Мы готовы! Можем начинать?

ЛИДА

Мучительный стыд от того, что она врет в лицо начальнице, Лида оправдывала благородным мотивом – ложь эта была во благо. Разве праведная месть – это не благо? И пусть холодным это блюдо она подать не успеет – главным сейчас было вообще успеть добраться до Льва. Иначе он сменит замки – и привет ангелу мщения. Поэтому Лида выпрямила спину и бесстрашно глянула в глаза строгой Сазоновой.

– Ирина Семеновна, очень надо! Подруга звонила – едет на такси в травмпункт. Перелом ноги в двух местах. С электросамоката упала.

Сазонова иронично хмыкнула.

– То есть она только едет в травмпункт, а ты уже знаешь, что у нее два перелома?

Лида закусила губу. Осторожно, осторожно! Сейчас главное – окончательно не запутаться.

– Она предполагает, что у нее два перелома…

– А я предполагаю, Овчарова, что ты охамела.

– Ириночка Семеновна! Я правда не вру! А завтра я приду, и с утра все, что нужно, сделаю! И сейчас же уже почти пять. Подумаешь, на часок пораньше…

– Лид, мне эти твои уходы пораньше уже знаешь, где? – поинтересовалась ироничная Сазонова, выходя из-за стола и потягиваясь. – Ты ж не делаешь в последнее время ни хера! Кто макет календарей запорол в прошлом месяце? А две машины со справочниками кто в Подольск вместо Серпухова отправил? Я понимаю, у тебя стресс, развод… Но это когда было? Год назад? Завязывай сопли на кулак мотать. Самой не стыдно? Еще один больничный или опоздание – уволю. Всё, арбайтен!

В знак того, что разговор окончен, Сазонова достала с полки капсулу с самым крепким кофе и сунула ее в кофемашину. Лида стиснула зубы и под надсадный визг кофейного аппарата вышла из кабинета директрисы.

И вовсе не год назад это было! А восемь месяцев. Восемь месяцев и шестнадцать дней – вот срок, которым исчисляется официальное Лидино одиночество. В тот момент, когда она получила на руки свидетельство о разводе, в груди Лиды словно вспыхнула сверхновая звезда, которая выжгла все привычные эмоции и оставила внутри только оглушающую, звериную ненависть. Жжение этой звезды в собственных внутренностях Лида ощущала ежесекундно. Она чистила зубы, смотрела скучные сериалы, пила кофе, приветливо улыбалась окружающим – но на самом деле Лида медленно плавилась изнутри, даже во сне ощущая это ядовитое радиоактивное излучение. Звезда по имени «Ненависть». Звезда смерти. И если бы Лида могла, она бы оторвала голову этой гадине Веронике голыми руками.

Мечтательно улыбнувшись – представляя, как она сжимает руки на тонком горле ненавистной разлучницы – Лида осмотрелась и поняла, что незаметно очутилась возле своего рабочего места. Они окинула взглядом постылый офисный интерьер – светло-зеленые стены, пыльные образцы плакатов и календарей, развешанные по стенам, чахлые цветы на подоконниках, не менее чахлые спины логистов и менеджеров, сидящих тут и там, в огромном помещении. Знакомый до мельчайших царапин на стенах интерьер вдруг показался ей чужим и незнакомым. Что она здесь делает? В чем смысл ее многолетнего прозябания в этой унылой типографии, печатающей визитки и рекламные вывески? В чем вообще смысл ее пустой, никчемной жизни – без любимого мужчины, без перспектив, без уверенности, что они будут вместе до глубокой старости, в горе и в радости…

К горлу подкатил комок, и Лида поспешила сесть на свой стул и спрятаться за монитором, чтобы никто не заметил, что она вот-вот расплачется. Ну же, тряпка, соберись! Чтобы как-то отвлечься, открыла таблицу с заказами. Минуту старательно таращилась в экран, пытаясь собрать воедино россыпь бессмысленных цифр и фамилий. Свернула таблицу – как вообще можно работать в подобном состоянии? – влезла в соцсети и уже в который раз уставилась ненавидящим взглядом в свежий пост в аккаунте @verolove93.

Она знала содержимое аккаунта наизусть. Хозяйкой аккаунта являлась улыбчивая – до омерзения, стройная – до печеночных колик, и позитивная – до рвотного рефлекса, Вероника. Та самая, которая заняла место Лиды рядом с ее бывшим мужем, и теперь воплощала в жизнь ее, Лидины мечты!

Вот Вероника, вытянув стройные ноги, позирует на белоснежном мальдивском пляже – а ведь именно ее, Лиду, Лев обещал свозить на Мальдивы на годовщину свадьбы. Вот Вероника щурится, как кошка, демонстрируя в кадр шикарный букет цветов – а ведь раньше ей, Лиде, Лев дарил цветы. Но сегодня утром эта тварь опубликовала фотографию, от которой сердце Лиды оторвалось и ухнуло куда-то вниз, в невидимую пропасть. На фото счастливую Веронику обнимал не менее счастливый – и такой красивый! – Лев, а сама разлучница демонстрировала в кадр кольцо с крупным бриллиантом, надетое на безымянный палец. Внизу значилось: «Я сказала ДА!». И чуть ниже, после вереницы тошнотворно-розовых сердечек, сообщалось: «Ждем всех на вечеринку в честь годовщины знакомства и нашей помолвки. Ресторан «Колоссео», сбор гостей в 18:00».

Вот бы однажды в аккаунте Вероники появилось фото, где она лежит в гробу!

После обнаружения поста Лида минут тридцать просуществовала в состоянии оглушенной рыбы. Мыслей в голове не было, эмоций, казалось, тоже – самой себе Лида напоминала скукоженный воздушный шарик, из которого вышел весь воздух. Мимо ходили люди, что-то там требовала Сазонова, коллега Лиды, Тоня, пытаясь ее растормошить, угощала ее сырниками собственного приготовления, которые она принесла из дома. Лида ради приличия взяла один сырник, пожевала, вообще не ощущая вкуса. Сообщила, что «очень вкусно». Потом, соврав, что у нее болит голова, достала из нижнего ящика стола запрятанную там пачку сигарет, вышла во двор и впервые за долгое время закурила.

И пока она курила и смотрела, как луч вялого столичного солнца разрезает надвое квадрат пустого двора, черная звезда смерти шевельнулась в груди и приняла за нее важное решение. Лида должна отомстить. Показать, что она – не тряпка. И вытереть ноги об нее не получится.

Включившийся мозг мгновенно произвел нехитрую калькуляцию – если вечеринка в «Колоссео» начинается в шесть, значит, Лев и Вероника точно не появятся дома часов до одиннадцати. А то и до полуночи. Ну, до полуночи Лида уже управится – а значит, выдвигаться нужно прямо сейчас.

План был прост – забраться в квартиру ко Льву и устроить там пожар. Наводнение. Торнадо. Апокалипсис. Лида на месте придумает! Главное, чтобы ей повезло, и бывший муж не успел сменить замки в некогда их – а теперь в его с Вероникой квартире. Да, при расставании Лида вернула Льву свой комплект ключей, но он не знал, что она успела сделать дубликат.

Лида зловеще улыбнулась. Впервые за восемь месяцев и шестнадцать дней она чувствовала себя живой. Готовой действовать. Дышать полной грудью. Как она вообще раньше не догадалась отомстить этим гадам за отвратительную измену, вранье и подлое предательство? По странному – а, вернее, банальному стечению обстоятельства – Вероника была коллегой Льва, и даже захаживала к ним в гости, в статусе «хорошей знакомой».

Лида затушила сигарету и рванула к Сазоновой, чтобы соврать про подругу, упавшую с электросамоката, и прямо сейчас уехать из офиса… Но ложь вышла жалкой, и теперь она не сможет осуществить великолепный план мести, который сложился в ее голове. Может, оно и к лучшему? Стоит ли опускаться?.. «Ты должна сохранять человеческое достоинство!» – царственно сказала ей мама, когда Лида после разрыва с мужем вернулась к ней домой, с вещами, и круглосуточно рыдала белугой.

Почему именно она, Лида, должна сохранять человеческое достоинство? Почему не все остальные??

«Именно!» – сказала ей звезда смерти. «А то так и помрешь, не утерев нос этим скотам». И Лида поняла, что голос ее ненависти прав. К черту Сазонову. К черту человеческое достоинство. Со щитом, или на щите! Лида схватила сумочку, бросила в нее пачку сигарет, сообщила Тоне, работающей рядом за перегородкой:

– Если спросят, я у дизайнеров!

И, не дожидаясь ответа, направилась к выходу.

САНЫЧ

Все, чего ему хотелось – передернуть по-быстрому и уехать на дачу. Пятнадцать минут до конца рабочего дня, и привет, долгожданные выходные! Саныч пододвинул поближе упаковку салфеток, позакрывал все рабочие документы и вошел в Интернет.

За что он любил самый популярный отечественный поисковик – так это за то, что в нем можно было найти всё, в том числе самые затейливые порноролики. Мальчик-девочка, бабушка-дедушка, Белоснежка, ублажающая Спящую красавицу, йог, трахающий свою ручную змею. Любой каприз – в открытом доступе и абсолютно бесплатно! Люди только и делали, что вываливали в сеть свои и чужие гениталии, которые с каждым годом использовали все затейливее, и затейливее.

Парадокс – но при всем разнообразии чем дальше, тем тяжелее ему было искать что-то, что возбуждает по-настоящему. В последнее время ему нравились реальные ролики, записанные на смартфоны или камеры ноутбуков. Живые люди, живые эмоции. От постановочного порно он устал, и, хотя в роликах, снятых на профессиональный секс-студиях, всегда были самые красивые и подтянутые телочки, готовые на самые отчаянные секс-эксперименты, в какой-то момент Саныч осознал, что он больше не ведется на их подчеркнуто-театральные стоны и старательно оттопыренные – для того, чтобы камера могла разглядеть все подробности – попки. Циничный внутренний голос скучающе комментировал: «Наигрыш! Не верю!». И Саныч терял возбуждение.

Его и в реальной жизни окружала сплошная имитация – дружбы, радости, любви, – чтобы еще и получать настоящий оргазм от имитации оргазма. Он хочет испытывать реальные эмоции – пусть даже, глядя на них на экране.

Саныч подумал, ввел в строку поиска: «молодые секс домашнее видео» и нажал на поиск. Прошелся задумчивым взглядом по вывалившемуся многообразию роликов. Парочку из них запустил. Примерился – заводит, не заводит… Интересного было мало. Но, наконец, Саныч нашел настоящий бриллиант – на видео, снятом вертикально на чей-то смартфон, молодая симпатичная девица, смущенно прикрыв глаза, делала хозяину смартфона минет. Делала с явным удовольствием. Ничего не изображая. Не пытаясь специально угодить или понравиться. Она просто получала от процесса такой же кайф, как и парень, в чьих трясущихся руках находилась камера.

Саныч почувствовал, что ему стало тесно в штанах. Он привстал, расстегнул ширинку – попутно размышляя, кто и почему загрузил в Интернет секс-видео с лицом своей подружки – но тут процесс на экране окончательно захватил воображение Саныча и…

…после короткого стука в кабинет ввалился Демидов, менеджер доставки.

Саныч захлопнул крышку ноутбука и судорожно застегнул штаны.

Как он умудрился забыть запереть замок?

Демидов мялся в дверях – видимо, понял, что появился не вовремя. Потом бахнул на стол папку накладных и нарочито-бодро сообщил:

– Эт самое… Саныч! Мы разгрузили все, остальное уже в понедельник придет. Подмахнешь?

Последнее слово в контексте ситуации прозвучало двусмысленно. Саныч потянулся за ручкой и принялся «подмахивать» документы.

Демидов глянул на часы.

– Ты же все на сегодня, отстрелялся? Погнали с нами! Логинов из доставки за отпуск проставляется. На Артюхова, в шашлычке. Мы с Никитосом девчонок из логистики пригласили. Танцы-шманцы, все дела.

Демидов развратно подмигнул Санычу. Тот глянул на его долговязую фигуру, задумался…

В шашлычке – это до полуночи, сто процентов. Никитос опять напьется в лоскуты и начнет проситься к кому-нибудь переночевать – потому что домой в Королев ему ехать уже поздно. К кому-нибудь – это, разумеется, к Санычу, он единственный живет отдельно, без толпы домочадцев и домашних животных. Никитос и так, за прошедший год, оставался у Саныча два раза, и в обоих случаях Санычу с трудом удавалось уложить подгулявшего гостя, которому в два часа ночи хотелось «еще по пятьдесят». А девчонки из логистики… вот уж кто-кто, а девчонки – вернее, разновозрастные тетки из отдела логистики, Лена, унылая разведенка с сыном-первоклашкой, Катя, мелкая зубастая хищница, вечно обсмеивающая окружающих, и Элеонора Петровна, престарелый, потрепанный житейскими ветрами баркас пенсионного возраста с фиолетовыми кудряшками – не вызывали у Саныча ни малейшего желания зависнуть в шашлычке на Артюхова.