Устрица во льду

– Но если ты будешь думать только о прибылях и убытках, ты потеряешь все заработанные деньги. Делись своими доходами с другими людьми, давай тем, кто действительно нуждается в этом и только тогда, когда чувствуешь внутреннюю потребность поделиться. Дары только тогда имеют смысл, когда отдаются искренне, то есть от души.

– А ещё я почему-то теперь часто рисую лица героев книг, которые я когда-то читала. Это у меня как-то само собой выходит. И в те моменты, когда я занимаюсь совершенно другим делом, – говоря это, я чувствовала себя девочкой, которой так требуется поделиться своими переживаниями с кем-нибудь взрослым.

– А раньше когда-нибудь ты рисовала? – заинтересовался он.

– Рисовала в детстве. И то акварелью. В основном пейзажи. А теперь мне требуется рисовать ручкой, лучше гелевой, и только человеческие лица, в которых я узнаю литературных персонажей.

– И что тебя напрягает в этом?

– В том-то и дело, что ничего. Желание рисовать настигает меня спонтанно. Но мне не понятно с чем это связано и откуда берутся эти ассоциации.

– Как это откуда? – удивился он. – Всё оттуда – и он указал пальцем вверх.

– С неба, что ли? – ахнула я. – Не может быть. Это ведь не жившие когда-либо люди, а литературные персонажи, результаты творческой фантазии людей. Мне кажется, что они не из космоса приходят, а из дальних, забытых отсеков моего сознания. – Взглянув на него, я успела заметить следы улыбки на его лице. Хотела обидеться, но было так интересно, что я проигнорировала этот факт.

– А сознание твое разве не связано с теми высшими силами? – и он снова указал наверх.

– Не знаю, – слегка растерялась я. – Да и как мне понимать смысл и взаимосвязь образов, которые у меня выходят на бумаге?

– Не парься из-за этого. Наступит момент истины, и ты всё поймёшь, что к чему. А я знаю точно, что просто так ничего не случается. Всё есть Божий промысел. И нас по жизни ведёт высшая сила. Но вообще-то, я думаю, что за рисованием лиц, ты занимаешься созерцанием. И теперь ты уже легко входишь в это состояние, что говорит о том, что ты здорово продвинулась вперёд по пути совершенствования. Ты просто стала другим человеком за то время, пока мы с тобой знакомы. Я восхищен. Ты такая молодец!

– Все равно мне страшно, Олег. Осилю ли я этот путь духовного совершенствования? – Мне прямо-таки требовалось выложить хоть кому-нибудь всё, что у меня собралось внутри за последние месяцы.

– Осилишь столько, сколько сможешь. Главное, что ты начинаешь понимать, что у тебя есть путь. Ищи его и торь, – спокойно говорил он, а его темные блестящие глаза притягивали меня как магнит.

Но он смотрел на меня не как мужчина на желанную женщину, а как учитель на ученицу. Я почувствовала, как это «заводит» меня. Так не хотелось быть всего лишь ученицей. Утонув в его глазах, я безмолвно возразила: «Неужели только ученица?».

Он понял меня, но ничего не ответил.

Двигаясь по узкой дорожке между клумбой с цветами и скамейкой для отдыха, он обогнал меня и прошел вперед.

Посмотрев на его широкие плечи, сильную шею, легкие и уверенные движения, я подумала, что он весьма привлекательный мужчина, чего я раньше совсем не заметила.

Не помню уже, когда у нас с Михаилом были сексуальные отношения. А я ведь не офисная мебель, а женщина. И у меня кроме Олега, больше нет таких приятных во всех отношениях собеседников-мужчин.

– Олег, ты говоришь, что у меня есть свой путь и надо его увидеть. Но как это сделать? – вернулась я к нашему разговору, отбросив на время мысли о телесных удовольствиях.

– Есть только один способ – жить сейчас, сегодня, так, как будто это единственный день, отведенный тебе, – помолчав некоторое время и обдумывая свои слова, произнес он. – Живи, совершай поступки, которые ты хочешь совершать, узнавая в этом опыте себя. И когда ты поймешь, кто ты, станет видно, что именно надо изменить в себе и куда двигаться дальше. Ведь твое сознание уже очищается от наносов прожитых лет. Если прибегать к образам, чтобы было понятнее, то можно сказать, что твой мозг сейчас проходит сканирование на наличие ошибок и вирусов.

Мне безумно хотелось задать ему ещё десятка два вопросов. Но я задала всего один:

– Как ты можешь так просто говорить о таких сложных вещах? Настолько просто, что я с лёгкостью понимаю то, что мне раньше казалось неразрешимой загадкой мироздания?

– Не знаю. Просто я стараюсь никого не обижать, говорить ясно, самое существенное, без суесловия. Эта способность пришла ко мне в ходе следования йоге.

Вернувшись к настоящему, я рассказала ему о гостях, которые приедут сегодня вечером, о том, что прием продлится до вечера воскресенья.

Он ответил, что, вряд ли сможет столько дней гостить у меня, но это только планы, а жизнь покажет, как нужно поступить.

Остаток дня мы провели, занимаясь каждый своими делами.

Ираида подала на террасу грибной суп со сметаной и зеленью, салат из кальмаров с яблоками, запечённого лосося с овощами и морс из свежих ягод. И мы отдали должное её кулинарному таланту.

После обеда я занималась сервировкой праздничного стола и выбором вечернего туалета.

Эти дела не отвлекали меня от мыслей о нашем разговоре с Олегом.

В итоге я пришла к неожиданному для себя выводу – мне хочется флирта, лёгкого и пьянящего, хочется восхищённых взглядов и желания в глазах и действиях мужчины, да просто хорошего секса, наконец.

Вспомнив о Михаиле, я невольно поморщилась и вздохнула.

Но появление серебристо-голубого «Ауди» Толика Королева с экипажем гостей не застало меня врасплох. Я встретила их в полной готовности и как могла радушно.

II

За полгода, прошедшие со дня увольнения, мои бывшие коллеги мало изменились.

Анатолий Королёв, как и раньше, смотрелся голливудской звездой среднего возраста. Он напоминал Клинта Иствуда в лучшие годы, но отличался от него ещё более высоким ростом и обширной сверкающей лысиной на продолговатом черепе, которая его совсем не портила.

Более того, лысина ему очень шла, и была фирменным знаком, органично вписываясь в дизайн внешнего вида.

Высокий лоб, отступившие перед его величием гладкие с лёгкой проседью и стильно подстриженные волосы, выразительные серые глаза с пушистыми загнутыми вверх ресницами, белоснежная рубашка с красивым галстуком и дорогой модный костюм делали из него персону, которая могла на первый взгляд понравиться интеллектуалам, эстетам и прочей требовательной публике, а женщинам – безусловно, и не только на первый взгляд.

Толик блистал хорошими манерами, поэтому вручил мне дорогой букет от флориста и поцеловал руку.