Пятая жертва

– Конечно, конечно, – Трауберг замотал головой.

– Я скоро приду, – Вершинина направилась к двери.

В дежурке было необычно свежо. Сидя за столом, на котором возвышался пульт, Болдырев ежеминутно, как гончар, выдувал себе на руки все новые порции горячего внутриутробного воздуха, демонстративно растирая их.

– Хватит прикидываться! – язвительно хихикнул Толкушкин, который ломал голову над очередным кроссвордом, – пора радиаторов и прочей дряни миновала.

– Молчи, умник! – огрызнулся Болдырев, – много ты понимаешь!

– Не грусти, Серега, – подхватил Маркелов, – скоро лето! Недельки через две, помяни мое слово, установится настоящая «болдыревская» погодка – сорок градусов в тени, – иронично посмотрев на рыкающего и чертыхающегося Болдырева, Маркелов вновь сосредоточил внимание на мониторе.

– Слышал я, ночка у вас неспокойная…

– Вадим, Валера, – мне надо с вами поговорить, – обратилась к задирам вошедшая в дежурку Валандра.

– О вчерашнем? – проницательно спросил Толкушкин.

– Опишите мне все виденное и слышанное вами в деталях, – что и как. Кажется у нас клиент намечается, догадываетесь, кто?

– Папаша той девушки, которую мы в квартире обнаружили с… – Маркелов замялся.

– Трауберг Лев Земович, прошу любить и жаловать. Ну так что, еще раз, как все было? – Валандра строго посмотрела на ребят.

– Значит так, – взял инициативу Толкушкин, – приехали мы на Шевченко…

* * *

Вернувшись в кабинет, Вершинина застала Трауберга сокрушенным и поникшим. Он тупо смотрел в пол, непрерывно покачивая головой туда-сюда.

– Вам плохо? – обеспокоенно спросила она, вглядываясь в его бледное лицо. – может, еще воды? – Валандра перевела взгляд на пустой стакан, стоявший на столе.

– Пожалуйста, если можно… – произнес он слабым голосом и продолжил бессмысленное движение головой влево-вправо.

Валандра заново наполнила стакан и протянула его Траубергу.

«Воспоминания замучили, при мне-то он еще кое-как сдерживался, а стоило мне уйти – совсем никакой стал!»

Она закурила.

– Может, закурите? – обратилась она к понурому Льву Земовичу.

– Не курю, – отозвался он и, опустошив стакан наполовину, поставил его на стол. – Трудный день, – тоном библейского мудреца произнес Лев Земович.

– Еще бы, – Вершинина сочувственно посмотрела на него.

– Такое горе… – его слабый голос сбился на всхлип, извините…

– Ну что вы, я понимаю.

Вершинина замолчала, давая посетителю время прийти в себя.

– Ну так что, продолжим? – мягко сказала она, заметив, что Трауберг немного приободрился.

– Конечно. Вы согласны мне помочь? – он поднял на Вершинину свои голубые глаза. Она кивнула.

– Лев Земович, как я вам уже сказала, речь идет о серии убийств. Мне очень жаль, что ваша дочь пополнила список жертв этого маньяка… Пятое убийство – один и тот же почерк. Можно только предполагать, где этот подонок знакомился со своими будущими жертвами: на улице, в кафе, в баре, на дискотеке, на рынке…

Ясно одно. У всех этих женщин было что-то общее: во внешности, в манере поведения ли, в разговоре, может быть, какой-либо определенный род деятельности, социальный статус, какие-нибудь психологические особенности, которые маньяк умеет сходу различать. Серийные убийцы – неплохие психологи.

Не исключено, хотя и маловероятно, что убийца входил в круг знакомых всех этих женщин. Необходимо проверить окружение, друзей, знакомых. Мы, вне всякого сомнения, будем еще связываться с милицией, нам нужна информация, чтобы произвести хотя бы предварительный анализ и сделать кое-какие сопоставления…

Зачем я все это вам говорю? – Вершинина в упор посмотрела на Трауберга. Он, казалось, внимательно слушал ее. – Просто хочу подготовить вас к разговору. Вы должны будете искренне отвечать на мои вопросы, какими бы деликатными и щекотливыми они ни были, иначе я не смогу вам помочь, вы меня понимаете?

– Да, да, конечно. – Трауберг крутил в руках авторучку. – Только я хотел бы сначала узнать… – он замялся.

– Спрашивайте, не стесняйтесь, – любезно сказала она, туша сигарету в пепельнице и морщась от дыма.

– В какую сумму мне обойдется расследование? – выдавил из себя Трауберг, как-то вкрадчиво заглядывая Вершининой в глаза.

– Какими будут дополнительные расходы, я вам точно сказать не могу, а насчет премии за раскрытое убийство… – Валандра на минуту задумалась, краем глаза наблюдая за Львом Земовичем. Он прямо-таки сгорал от нетерпения. Наконец, не в силах сидеть без движения, он вынул из кармана пиджака безупречной чистоты клетчатый носовой платок и промокнул испарину, выступившую на лбу.

– Пять тысяч долларов, – отрезала Вершинина.

– Пять тысяч?! – словно не веря своим ушам, тупо переспросил Трауберг.

– Вы считаете, что это много? – усмехнулась Валандра.

– Согласитесь, сумма солидная, – Трауберг замотал головой.

«Прямо-таки ритуальное движение», – иронично подумала Вершинина.

– Солидная, – согласилась она, – но во-первых, это только при условии, что убийство будет раскрыто, а во-вторых, одному Богу известно, чем придется заниматься моим ребятам, как им придется рисковать… Да и вообще, из этой суммы каждому сотруднику перепадет долларов триста пятьдесят-четыреста, а по нынешнем временам…

– Так ведь и четыреста долларов – сумма приличная! – упорствовал Трауберг.

– Как сказать… – Вершинина закурила уже третью сигарету.

– А дешевле никак не получится? – юродивым тоном спросил Трауберг.

– Боюсь, что нет, – невозмутимо ответила Вершинина.

– Вы ведь понимаете, что значит для отца…

– Понимаю и очень вам сочувствую, но не могут же мои люди работать бесплатно? – уже резко возразила она.

«Вот ведь как получается: торгуемся над трупом девушки… Пошлю его куда подальше. Еще к состраданию меня призывает, намекая на то, что я хочу копейку заработать на его отцовском горе».

– Может, у вас нет такой суммы? – полюбопытствовала она, мысленно уже простившись с Траубергом, но памятуя о наказе своего шефа по поводу умения разговаривать с клиентом.