Линия защиты

– Кстати, у нас есть еще дом в Испании. Мы с детьми ездим туда летом отдыхать, – вдруг сказала Арина, абсолютно не замечая комментарии адвоката.

– Вы оба граждане Республики Беларусь?

– Нет, я белоруска, он француз. У Арсения в Беларуси вид на жительство, у него здесь бизнес. Я не работаю, занимаюсь воспитанием детей. Их же у нас трое, они погодки и всем до десяти лет, – улыбаясь, отметила Арина.

– К сожалению, испанский дом на территории Республики Беларусь вы не разделите, для этого нужно ехать в Испанию, по месту нахождения недвижимости[5 - Ч. 1 ст. 48 Гражданского процессуального кодекса Республики Беларусь (далее по тексту – ГПК Республики Беларусь) от 11.01.1999 г. № 238-З (ред. от 08.01.2018 г.):Иски о правах на земельные участки, здания, помещения, сооружения, другие объекты, прочно связанные с землей, а также об освобождении имущества от ареста предъявляются по месту нахождения этих объектов или арестованного имущества.]. На чье имя оформлена местная недвижимость?

– Вы еще спрашиваете? Конечно же, на супруга! – Арина снова взвилась. – Арсений считает, что я не зарабатывала, и моего здесь ничего нет. Мои занятия детьми не в счет. Перед тем, как идти к адвокату, я его предупредила, что чаша терпения переполнена, и я все разделю. А в ответ услышала: «Иди, все равно ты ничего не получишь». Это как понимать? – возмущалась Арина.

Иск о разделе имущества был подан. Суд удовлетворил ходатайство и наложил арест на имущество, находившееся в доме. Судебный исполнитель его описал. Супруги должны были встретиться в суде.

Утром, накануне процесса, в адвокатской конторе раздался звонок. Арина с трудом выговаривала слова между рыданиями:

– Он мне угрожает. Если я стану судиться, мне будет очень больно, я ничего не получу, ни рубля. Как такое возможно? У нас есть недвижимость, и я в любом случае должна получить хоть что-то, ведь так? – она просила подтверждения своим словам.

На процесс Арсений не явился, пришел адвокат. С его слов – Арсений срочно улетел по делам во Францию. Явку второго супруга в суд признали обязательной. Дело не рассматривали. А ровно через месяц ответчик привез брачный договор.

– Я не понимаю, к чему этот процесс. Вот брачный договор, мы его заключили с супругой десять лет назад, сразу, как создали семью. Ты, вероятно, забыла, милая? – спокойно выступал Арсений в суде.

– По условиям договора все имущество, нажитое в браке, принадлежит исключительно тому из супругов, на чье имя оно зарегистрировано. Мы не имеем права рассматривать спор о разделе имущества в Беларуси, все споры о разделе имущества, где бы оно ни находилось и в чем бы оно ни заключалось, мы договорились рассматривать во Франции, – безапелляционно заявил Арсений, положив брачный договор на стол судье.

– Это ложь! Я никогда не заключала брачный договор. Покажите мне его немедленно! – выходила из себя Арина.

Договор передали адвокату Арины. После ознакомления она сказала:

– Это не оригинал, а заверенная французским нотариусом копия. Где оригинал брачного договора? – обратилась адвокат к Арсению.

– Она его у меня украла, – невозмутимо ответил Арсений. – Впрочем, я это предвидел, и как только мы составили и подписали брачный договор, я сделал его копию и попросил нотариуса ее заверить. Копию хранил в сейфе. Я сам восемь лет не видел оригинала.

– А что мешало нам сразу составить два экземпляра брачного договора? Зачем понадобились копия и оригинал? – не выдержав, взорвалась Арина.

– Мы так решили. Ты, видно, детка, все забыла, – спокойно продолжал Арсений.

– Это ложь и обман! Знай, я дойду до конца. Каких бы это ни стоило денег! – выпалила Арина.

Суд по заявлению Арсения и адвоката оставил иск Арины без рассмотрения. Арест с имущества был снят. Арсений продал все, что смог. Арина отправилась во Францию и подала иск в суд провинции Иль-де-Франс о признании брачного договора недействительным. Местные эксперты подтвердили, что подпись в копии брачного договора напротив ее фамилии поддельная. Брачный договор признали фиктивным.

Спустя годы Арина вернулась к разделу имущества в Беларуси. Она разделила недвижимость и деньги, вырученные Арсением от продажи автомобилей и бытовой техники.

Наконец, развод остался позади. Ясным днем Арина отдыхала на траве в парке Монсури на юге Парижа и, разговаривая по телефону, делилась с подругой:

– Ради чего затевался этот обман? Не понимаю до сих пор. Да, он зацепился за материальное. Хотел меня упрекнуть, показать, что я не достойна тех денег, которые он заработал. Подчеркнуть, что все принадлежит ему. Видимо, для него это важно.

А ведь мы провели немало счастливых дней в любви и радости. Это было прекрасно. Но все прошло. Каждый из нас сделал выбор. Имущество? Несомненно, его нужно было разделить, чтобы защитить себя и детей. Оно ведь куплено в браке, да и брачный договор мы никогда не заключали. Рано или поздно все поделили по закону. Теперь я и мои дети хоть чуточку, на какое-то время, материально защищены. А дальше? Дальше – жизнь.

Закон суров, на то он и закон. Duralex, sedlex. Законы пишутся на основании Конституции, а это значит, что как бы суровы они ни были, прежде всего они направлены на защиту интересов и прав человека.

У каждого человека своя система ценностей. Для кого-то на первом плане семья и близкие люди, кому-то кажется правильным заботиться только о себе и своем материальном благополучии. Очень часто мы живем, даже не задумываясь о том, насколько мнимой ценностью обладает то, что нам казалось истинно ценным.

Встреча

– Я отдала этому человеку почти двадцать лет жизни! И теперь должна уехать из его дома. Куда? В родном городе меня никто не ждет, а здесь живут мои дети и внуки. В моем возрасте поздно начинать сначала. Решено, я должна остаться в этом доме! Он должен понять, что я никуда не уеду. Возможно, тогда все изменится, – путаясь в мыслях, начала сбивчивый рассказ Татьяна.

– Что конкретно у вас произошло? – спокойно спросила адвокат.

– Начиналось все радужно. Ранним весенним утром я услышала стук в дверь, и на пороге показался он – красивый, улыбающийся. Я растерялась – ко мне зашел мужчина, притом привлекательный. Мне все в нем понравилось, даже имя – его звали Николай. Он сказал: «Проверка системы газификации», – и все, сердце застучало, в горле пересохло, в голове что-то щелкнуло. С этой минуты я поняла – он тот, кто мне нужен!

Да, порой достаточно пары фраз и жестов, чтобы ощутить непреодолимую силу влечения. У нас были теплые и романтические отношения. Хотя, я уже не думала о личной жизни. Нет, не думала. Прошло несколько лет как умер муж, а я осталась с маленькими сыном и дочкой. Николай тоже был вдовцом. Правда, его жена умерла, когда их дети выросли.

Он жил в другом городе. Первое время расстояние не служило нам помехой, а потом Николай предложил: «Переезжай ко мне, я хочу, чтобы мы были вместе. Я продал свою квартиру, одолжил еще денег и купил для нас дом».

Вещи упаковали быстро. Да и сколько их там было. В небольшой грузовик все поместилось: и фикус, и книги, и тумбочка.

Николай всем представил меня как жену. Да, мы собирались пожениться. Своими руками начали делать в доме ремонт. Помогали и его родные, и мои. Поменяли полы, освежили потолки, вставили новые окна, оштукатурили стены.

По осени заселились, сыграли новоселье. Дети Николая – семейные, жили отдельно, а мои – с нами. Дом был теплый и уютный. Николай продолжал ездить в командировки, а я старалась быть хорошей хозяйкой. Готовила вкусную еду, выращивала овощи, развела цветы. А как-то вечером, за чаем, Николай предложил: «Послушай, Таня, давай продадим твою квартиру». Я удивилась – зачем? «Как зачем? Ты же знаешь, у меня висит долг за наш дом, нужно рассчитаться».

Тогда мы расписаны не были, да Коля и не предлагал регистрировать отношения. Предложение мне показалось странным, и я отказала. Мало ли что? Где будут жить мои дети, не говоря обо мне?

Время шло, замуж он по-прежнему не звал. Я еще не понимала, что помыслы Коли не чисты и не искренни. Теперь я знаю, что Николай привез меня в город с единственной целью – насолить любимой женщине, которая отказалась с ним жить. Правда вскрылась – он сделал это умышленно. Мол, посмотри, ты не хочешь, другие захотят. Да и меня с квартиркой нашел. Представляете, что случилось бы, если бы не мой здравый рассудок! Все-таки не до конца потеряла голову, – исповедовалась Татьяна адвокату, а слезы текли по лицу.

– А теперь чего вы хотите? – уточнила адвокат.

– Я хочу, чтобы он заплатил мне за все двадцать лет. Заплатил за то, что все эти годы я с ним жила, готовила, стирала, убирала, спала с ним, делала ремонт в доме, работала на огороде. А он просто использовал меня. Пусть заплатит – за все и сполна, – отчеканила Татьяна.

– И как вы себе это представляете? – удивилась адвокат.

– Послушайте, он ведь меня выселяет из дома! Это самое главное. Написал заявление в суд, что я его квартирантка, временный жилец, что я ему стирала, готовила и убирала как женщина по найму, можете себе представить?! Спала с ним тоже, выходит, по найму? – от переполнявших эмоций слезы снова подкатили к горлу.

– Я не знаю, как поступить: то ли оставить все и уехать, то ли бороться и жить здесь. Но как я могу находиться в этом доме? Мне надоели бесконечные конфликты. Зачем мне все это нужно? Я не прощу его, нет! Ведь я всецело ему доверяла, отдавала всю себя. А он использовал меня, не смог сказать правду, что любит не меня, что с моей помощью всегда хотел вернуть ту… другую, заставив ее ревновать, – сбивчиво говорила Татьяна и продолжала плакать.

– Она и сейчас с ним встречается, как и все эти годы. Возможно, они и жить вместе решили. А я им помеха.

Бороться и отомстить либо простить, отпустить и уйти. Вот что было для нее дилеммой. И она выбрала месть и борьбу. Татьяна подала в суд встречный иск о признании ее членом его семьи (ведь они не были в браке, но фактически находились в брачных отношениях[6 - П. 62 ст. 1 Жилищного кодекса Республики Беларусь (далее по тексту – ЖК Республики Беларусь) от 28.08.2012 г. № 428-З (в ред. от 13.11.2017 г.):Члены семьи собственника, нанимателя, поднанимателя жилого помещения, гражданина, являющегося членом организации застройщиков (далее, если иное не установлено настоящим Кодексом – члены семьи), – супруг (супруга), дети, в том числе усыновленные (удочеренные), и родители, усыновители (удочерители). К членам семьи относятся также родные братья и сестры, дед, бабка и внуки, проживающие совместно с собственником, нанимателем, поднанимателем жилого помещения, гражданином, являющимся членом организации застройщиков, и ведущие с ним общее хозяйство; иные родственники, свойственники, нетрудоспособные иждивенцы, проживающие совместно с собственником, нанимателем, поднанимателем жилого помещения, гражданином, являющимся членом организации застройщиков, ведущие с ним общее хозяйство и заключившие письменное соглашение о признании членом семьи; иные граждане, не менее пяти лет проживающие совместно с собственником, нанимателем, поднанимателем жилого помещения, гражданином, являющимся членом организации застройщиков, ведущие с ним общее хозяйство и признанные в судебном порядке членами его семьи.]), о вселении в жилой дом и предоставлении в пользование комнаты.

Долгих три года шли процессы, в которых были задействованы не только их дети, но и немало посторонних людей. Решения отменялись и не один раз заново пересматривались судом.

Изначально суд отказал Татьяне во вселении в дом. Николай поменял в дверях замки, выставил ее вещи на улицу. Успел оформить дарственную на дочь. Но женщина не сдавалась и упорно продолжала идти к своей цели, хотя внутри у нее всегда были сомнения.

– А надо ли мне все это? Что я получу в итоге? – рассуждала Татьяна.

Но расходы по суду увеличивались как снежный ком, и обратной дороги уже не было. Процессы продолжались, а страсти накалялись.

– Я скоро не выдержу. Я не могу слышать эту наглую ложь. Подумать только, десять последних лет я была для него квартиранткой! И это говорит не только он, но и его дети, свидетели. Говорят, несмотря на то, что мы вместе – я и он справили свадьбу моим детям, мы были для них как мать и отец. На видео все осталось. Это говорит он, когда мой сын по сей день называет его отцом! А я-то всегда считала себя умной женщиной. Ну и попалась! – негодовала Татьяна.

– Зря я не подала иск о возмещении мне всех расходов. Я же говорила, что хочу, чтобы он за все заплатил сполна. Отличный повод! Он сам признал, что я была женщиной по найму. Нужно посмотреть стоимость таких услуг и взыскать с него, – порой позволяла себе зло шутить Татьяна в перерывах между процессами.

И однажды, приняв серьезный вид, Татьяна заявила: