Матильда. Тайна Дома Романовых

– А великий князь вам чем не угоден?

Матильда нахмурилась:

– Он за Леньяни ухаживает.

– А вы отбейте. Вот и будет защита.

– Я не для того в балет пришла, чтобы…

Иван Карлович фыркнул:

– На наследника метите? Так ведь он вот-вот в Японию отправится, вернется не скоро.

– Я мечу только на главные роли в спектаклях, а Мариус Иванович их давать не желает! – взъярилась Матильда, безжалостно запихивая изящный костюм в шкаф.

– Ох, горяча! – насмешливо развел руками директор. – Так опередите Леньяни во всем, тогда и роли от Петипа получите. Молода еще так себе цену определять, – добавил он уже у двери. – Леньяни больше двух десятков фуэте за раз выполняет. И за нее великий князь горой стоит…

Глядя вслед ушедшему директору, Матильда почти всхлипнула:

– Юля, неужели и правда придется покровителя искать?

– Конечно, у всех есть. Но только не Воронцова, – попыталась свести все к шутке Юлия, видя, как тошно Матильде.

– Да знаю я, что у всех есть. А разве нельзя просто танцевать лучше остальных и роли получать первые?

Юлия уже стерла уродующий грим с лица и принялась собирать вещи.

– Ты правильно сказала: танцевать лучше всех. Вот что главное. А пока Леньяни самая лучшая, это нельзя не признать.

– Как ей удаются эти фуэте? Неужели отец не знает?

– Переодевайся, не до утра же здесь сидеть? Пьерине не только фуэте удаются, она во всем хороша. И отец действительно не знает. Если кто и знает, то Чекетти.

– Надо его спросить. Я должна танцевать не хуже Леньяни!

Помогая сестре переодеться, Юлия добавила:

– Оля Преображенская у него занимается частными уроками.

– Я тоже буду! – обрадовалась Матильда.

– А как же Воронцов? Он же желал, чтобы ты принадлежала ему? – шутливо ахнула Юлия, на что Матильда совершенно серьезно объявила:

– Я буду принадлежать только балету.

– А наследнику?

– Ты же слышала – он в Японию уезжает. Будет там с японками беседовать.

Матильда мимоходом изобразила перебирающую ножками гейшу, сложила руки перед собой ладонями и сжала в точку губки.

Отделаться от Воронцова не удалось, приятели объяснили поручику, что Кшесинских две. На следующем спектакле Матильда боялась даже глянуть в зал, чтобы не встретить разъяренный взгляд обманутого поклонника, но того не было. А вот еще через день Воронцов появился снова. Теперь он во все горло орал:

– Браво, Кшесинская вторая! – И просто: – Матильда!

Потом была попытка сорвать поцелуй…

Спасло только окончание сезона, но довольно скоро Матильда встретила надоедливого поклонника снова, причем там, где не ожидала.

Глава IV

Красносельские летние сборы всегда привлекали внимание множества лиц, к военной службе не имеющих никакого отношения. Здесь не было дам высшего света, зато полно прелестниц рангом пониже…

На сей раз постарался великий князь Владимир Александрович, пожелавший сделать приятное Пьерине Леньяни, он распорядился Ивану Карловичу привезти балерин на турнир, наподобие рыцарского.

Балетная труппа давала спектакли в Летнем театре, жила там же на дачах в Красном Селе, потому больших усилий Ивану Карловичу прилагать не пришлось.

Щебетавшие балерины расположились на одной трибуне, мужчины, близкие к императорской фамилии, – на другой, а чины пониже – просто толпой внизу.

Девушки галдели так, что кто-то посочувствовал Ивану Карловичу. Тот согласно вздохнул:

– И то правда, шепотом говорят только во время спектакля, чтобы музыку не заглушать.

Мужчины разглядывали цветник в бинокли, дамы жеманничали и с любопытством исподтишка изучали кавалеров.

Совсем юный сын Владимира Александровича князь Андрей явился с букетом цветов, чем привлек к себе внимание не только балерин, которые стали шушукаться и строить ему глазки, но и кузена – цесаревича Николая.

– Андрей… Завел себе пассию? Которая из них?

Отец юного князя Владимир Александрович тоже довольно хохотнул:

– Андрей, кого-то приглядел? Делаешь успехи.

Краска залила лицо Андрея так, что казалось, поднеси спичку, полыхнет ярким пламенем. Он что-то пробормотал, но букета из рук не выпустил, правда, держал его довольно нелепо – строго перед собой обеими руками.

Великий князь не стал дольше насмехаться над сыном, спрятал улыбку в усы и поспешил к балеринам. Те защебетали все разом, хотя внимание Владимира Александровича явно предназначалось Пьерине Леньяни. Прекрасная итальянка призывно улыбнулась своему покровителю, принимая от него небольшую коробочку как знак особого расположения.

И все же князь посоветовал остальным:

– Не пропустите букет. Кому-то его принесли…

Матильда хмуро наблюдала за готовившимися к соревнованию гвардейцами. Особенно выделялся тот самый Воронцов, он был выше, явно сильней соперников и уверен в своей победе. Поручик разглядывал балерину хозяйским взглядом, словно Матильда уже ему принадлежала. Это и портило ей настроение.

К Матильде подсела Леньяни, зашептала на ухо:

– Посмотри, Малечка, а ведь этот юный красавчик выбрал тебя.

Кшесинская не сразу поняла, о ком говорит итальянка, решила, что о настырном Воронцове, фыркнула: