Пять лун

– Я же вам говорила: у меня здесь жизнь, дальше уйти мне невозможно, меня не пускают. Выхода из деревни нет, всегда возвращаюсь в свой дом. Идите, но не смотрите назад, запомните это.

Ребята поблагодарили девочку за помощь, запомнили, что она говорила и как им пройти лес. Быстрым шагом шли в лес, прямо, не сворачивая, не оглядываясь, как говорил ребенок. Оглянувшись назад, увидели бы густой непроходимый еловый лес, поляны и деревни как будто не существовало, девочка исчезла, по сторонам ветви деревьев, черные как уголь, пугали, закрывали всё пространство. От темноты хотелось бежать, но черная пелена лесной чащи двигалась вместе с ребятами. Они вышли на заросшую мхом дорогу, деревья как будто распустились, ровная полоса леса, как статуи, стояли вековые ели, не пускали вовнутрь. Идти вперед было страшно, пугала неизвестность, болотистая местность заманивала путников, во мху ноги начали проваливаться, мягкие травинки щекотали стопы. Лето было в самом разгаре, солнце было высоко, ребята двигались в направлении, которое показала девочка, они знали точно, что идут в другое место, не в тот ужасный, пугающий лес.

– Странные вещи она говорила. Если есть эта аномальная зона, то почему столько времени прошло и никто не может об этом узнать? Нас отправили на смерть, не думая, что случится. Только домой приедем – такой нагоняй устрою, будут знать, как нас в такие места отправлять. – Ирина была серьезна в своих намерениях рассказать, что тут происходит, только бы выбраться.

– Что ты можешь сделать? Они же не думали, что мы в такой переплёт попадем.

– Но они должны были все проверить, а не кидать нас куда-нибудь, лишь бы статья классная получилась, о последствиях они вообще не думали.

– Что сейчас об этом говорить? Надо срочно выбираться, что мы и делаем, лишь бы ничего не случилось до нашего возвращения. Ты видела мёртвых призраков, они живут своей жизнью, они застряли в каком-то времени и сами, наверное, не понимают, что давно их в живых нет.

– Как бы мы тут не застряли, а то, может, нас такая же участь, как и их, ждёт.

– Не говори ерунды, мы стараемся выйти отсюда, у тех в то время и возможностей не было. Наши ребята тоже выйдут, девочка сказала, что они на верном пути, значит, мы все вновь встретимся.

– Пусть все так и будет, мне не хочется всех вас терять. Не спросили про Диму, выбрался ли он и куда он делся. Девочка-призрак точно знала.

– Нам только до города добраться, уже целый час идём, местность не меняется, никакой развилки я не вижу, прямая лесная колея, даже дорогой трудно это назвать. – Игорь чувствовал ее, когда наступал ногой.

– Девочка странная, что-то с этой деревней нечистое происходит, почему тут она одна, полуживая, сама того не знает, и эта ее история, почему именно она? Остальные дети погибли, и деревня тоже, а деревня как будто застряла во временной петле.

– Мы по приезду поднимем архивы, узнаем всю историю из газет, может, прояснится что-нибудь по этому поводу.

Идя и разговаривая, ребята не стали обращать внимание на посторонние звуки. Солнце светило ярко, но за спинами ребят гнетущий тёмный непроходимый лес утопал во мраке ночи, листва деревьев закрывала небо, только одинокие лучи пробивались через кроны. Ветер перестал завывать, что-то неживое смотрело вслед удаляющимся людям, холодное, жуткое распространилось по всему лесу, царство природы не ждало здесь человека.

Пройдя еще пару часов, ребята вышли на развилку, две разные стороны, в какую идти? Стоял трудный выбор.

– Я не знаю, девочка была права, мы должны выбрать одну дорогу, только что делать? – Посмотрев в обе стороны, Игорь ничего не мог заметить. – Дороги как дороги, по мне, в любую сторону можно идти.

Ирина начала всматриваться.

– Девочка говорила о правильном выборе, значит, тут должно что-то быть, смотри внимательнее, может, увидим. Смотри, с правой стороны есть ветер, ветви качаются, вверху белая птица кружит, но эта сторона более тёмная, пугающая местность с труднопроходимым лесом. На другой стороне нет ветра, погода более солнечная, когда мы шли и искали пещеру, птица летала над входом, значит, выход там. – И показала в направлении темного леса. – Ребенок нам помогает подсказкой, надо правильно ей воспользоваться. – Ирина смотрела направление, куда им пойти, чтоб не ошибиться.

– Я бы пошёл в том направлении, где солнце, чувствуется живое, хотя там сторона с более тёмным мрачным лесом, и ветер дует. Это не значит, что мы выберемся, и темный лес – в него зайдешь – там и останешься, мы только из такого леса выбрались. С другой стороны деревья замерли, они не качаются, но яркая погода тому пример, значит, там выход. Если пойдём в сторону темного леса, ничего хорошего не жди.

– Но белая птица – символ добра, может, нам стоит по этой дороге пойти? – И показала вправо.

– Ирина, предлагаю пойти в сторону, где солнечный свет, скоро там появится ветер, и птица перелетит, я чувствую, что скоро мы выберемся.

– У меня сомнения по этому поводу, после черноты будет свет, а на другой стороне после света наступит тьма, вот тогда мы опять окажемся не в лучшем положении, чем сейчас.

– Давай к солнечному свету! Мы точно выйдем, у меня хорошее предчувствие.

– У меня другое предчувствие, что ты начинаешь опять не слышать? Катю не слушал, теперь меня. Давай в другую сторону пойдём?

– Нет! Пойдем в левую сторону, мы выйдем, я тебе обещаю, скоро окажемся дома.

– Пойдём в том направлении, о котором ты говоришь, но у меня предчувствие нехорошее, что-то здесь не так. – Ирина злилась на Игоря, что он не может к людям прислушиваться, не может взвесить, что лучше для них. Эта солнечная дорога отталкивает, от неё ничего хорошего ждать не придется, и расходиться в разные стороны – это равносильно тому, чтоб похоронить себя заживо.

– Вот мы и посмотрим у меня другое предчувствие, что выход где-то рядом, но мы можем повернуть в другую сторону, если что-то не так будет.

– Идем, не хочу больше здесь оставаться, хочу домой, – печально проговорила Ирина.

– Вернемся домой – чем в первую очередь заниматься будешь? Наверное, побежишь за вкуснятиной? Ты любишь сладкое, я уже приметил это, в офисе только и поедала конфетки.

– Да, от сладкого я бы не отказалась, конфетка сейчас бы кстати была. Люблю сладкое, ничего не могу с этим поделать, да ты и сам сладкоежка.

– Что есть, то есть, с детства люблю, мои родители постоянно нам с братом поровну делили, но я у него воровал, он положит конфеты под подушку, а я ночью, когда все спать ложились, тихонечко подходил к кровати, руку просовывал под подушку и вытаскивал конфеты. Хорошее детство было, есть что вспомнить.

– Значит, у тебя есть брат? Младше или старше?

– У нас с ним разница в пять лет, он старший, вот поэтому меня и не ругали, когда я что-то вытворял. А у тебя что за семья? Мы шесть лет вместе трудились, а так друг о друге ничего толком и не знаем.

– Со мной гораздо проще, я один ребенок в семье, меня всегда все баловали. Мама работала в бухгалтерии, папа – инженер-проектировщик. С детства я начала писать рассказы, выдумывала их на каждом шагу. Родители заметили мои способности, и после школы я попала на факультет журналистики, я к этому сама стремилась. Получив высшее образование, я смотрела места, была вакансия в журнал о мистических и аномальных зонах, с моим дипломом так я попала в вашу команду.

– Я помню, ты самая последняя из нас пришла, когда меня начальником сделали, сотрудника не хватало, вот вакансию разместили на сайтах, но ты быстро на нее откликнулась.

– Очень хотела работать, тем более у меня это хорошо получалось, – с насмешкой сказала Ирина.

– Команда у нас отличная, если сейчас все переживём, будем гораздо сильнее и дружнее. Дружбы у нас никогда не было, может, на этот раз всё изменится.

– Работа на первом месте, а потом разгульная жизнь, но мы сами по себе были. Сейчас точно изменится, все будут держаться вместе. Смотри, сколько мы уже дней идём и не можем выбраться, дня два или три, неизвестно, сколько времени пройдёт и когда мы вернёмся.

– И про личную жизнь друг друга узнаем. Мне всегда интересно было узнать про Дмитрия, которого к нам отправили на работу, так как связи делают многое.

– А что там интересного? Богатенький сынок, которого силком запихнули в ничем не приметный журнал, он не работал, я бы на его месте бегала как белка в колесе. Он пришёл, развалился на стуле и подняться с него уже не смог. Ему у нас скучно было, это в глаза с первого раза бросилось.

– Но сейчас его мнение изменилось, только чтоб никто в этом лесу не пострадал, такую участь самому ужасному преступнику не пожелаешь, а тут лентяй, который не особо хочет работать. Пусть все живы будут и мы с ними встретимся. Катя – очень интересная девушка, многое знает, с её навыками и умом не в таком месте работать. Ей где-нибудь палеонтологом бы работать, а не в журнале, который ерунду пишет. Сейчас я уже не уверен в том, что все, о чём мы раньше писали, было ерундой. Мы никогда не ездили на места, просто описывали со слов людей, которым доводилось это видеть, мы же считали это выдумкой, но оказалось, что это правда, мы сами стали свидетелями происходящих в этом лесу явлений, нечистые силы существуют.

– Хватит тебе, я не хочу думать о том, что опять что-то случится. У меня ощущение, что на нас кто-то смотрит, озноб по коже от этого чувства, не хочу даже поворачиваться, девочка предупреждала нас об этом.

– И не поворачивайся, мы идем правильно, скоро выйдем, доверься мне.

– Раз доверились, когда без проводника пошли, сейчас такое же, думаю, не произойдет?

– Конечно, нет, если бы была другая ситуация, я бы на тебя обиделся.

– Если бы была другая ситуация, я бы и не говорила такое.

– Давай не будем ругаться и обижаться, я знаю, что это моя вина, это я не согласился на предложение Кати, может быть, ничего и не случилось бы.

– Уже ничего не вернешь, что есть, то есть, мы в лесу одни и будем искать выход, думаю, мы его найдем, чего бы нам это ни стоило.

Ребята за разговорами немного отвлеклись от устрашающей местности, тёмная тень ползла, ребята уходили дальше, дремучий лес скрывал тайны иных миров, но группа, которая блуждала в лесу, не могла даже предположить, что они существуют. Мхом был покрыт весь лес, деревья как башни стояли и возвышались по обочинам, за ними было что-то страшное, не хотелось смотреть, призраков становилось все больше и больше, они полупрозрачные, холодные, с закрытыми лицами, в темноте приобретали яркое свечение, стояли и охраняли вход в чащу леса. Прозрачное тело как страж не пускало в жуткий лес, то прятались за стволами деревьев, то выходили и смотрели вслед удаляющимся фигурам.

Холод сковывал, нельзя было понять, что происходит, что-то двигалось страшное, пугающее. Ирина стала идти быстрее, Игорь за ней даже не успевал.

– Не торопись ты так, я за тобой не успеваю.