Моя Лола. Записки мать-и-мачехи

Дети часто и не вовремя задают «детские» вопросы – прямые и откровенные. Они обнажают наши проблемы, шероховатости в отношениях, пробелы в понимании себя. Если вы хотите быть честным с ребенком, придется сначала стать честным с самим собой. И эта честность может оказаться непривычной и весьма болезненной.

Когда ребенок вдруг задает неудобный вопрос, родители (или вообще взрослые) чаще всего поступают стандартно. Методы выработаны годами и опробованы многими поколениями: перевести разговор на другую тему, переключить внимание, пристыдить, обвинить за интерес к недозволенной теме.

Но на самом деле взрослые таким образом уворачиваются прежде всего от ответа самим себе – перевести стрелки на детей оказывается намного проще.

Вторая встреча: римские каникулы

Мне было важно побыть с будущим мужем и его дочками на нейтральной территории – сложно приезжать в чужой дом, где я ничего не знаю, где все непривычное, не мое. Поэтому наша вторая встреча с Лолой состоялась в Италии. Рим – «мой» город, я знаю о нем все, чувствую себя в нем раскованно и комфортно.

Мой будущий муж снял квартиру на неделю. И начались прогулки по Вечному городу, пицца, паста, пармская ветчина и моцарелла.

В первое римское утро меня разбудил вкусный запах – Лола пекла блины. Стол на террасе был накрыт к завтраку. «Сказочная жизнь у меня впереди!» – подумала я.

Все выглядело просто идеально.

Жасмина щебетала о живописи и вообще об искусстве; ее папа рассуждал о музыке. Лола пекла блинчики и делала колесо вперед и назад. Прямо медовый месяц приемных родителей!

Однако стоило нам выйти из дома, Лола схватила папу под руку и утащила вперед. Мне осталась Жасмина. Это повторилось и на следующий день, и потом. Так я и провела всю неделю. С Жасминой мне тоже было интересно и приятно, но я-то хотела быть в любимом городе рядом с любимым человеком!

Однако рядом с ним всегда была Лола, я даже не могла взять его за руку. В ту же секунду она втискивалась между нами. Я злилась и молчала.

А еще я смотрела на Лолу и думала: на отца она не похожа – может, на маму? Худенькая, а ест очень много и постоянно делает стойку на руках. От этой девочки больше никаких ощущений – странноватый ребенок, который хочет быть сразу везде и умудряется заполнить собой все пространство.

Лола занималась спортивной гимнастикой и регулярно тренировалась. Обычное дело: сидит за столом, ест кашу, вдруг задумывается, откладывает ложку, встает, делает стойку на руках, через минуту садится обратно.

Во время прогулок Лола не пропускала ни одного бортика или возвышенности, постоянно делала колесо и задирала ноги выше головы. Это было здорово, но меня утомляло – я чувствовала себя обязанной постоянно восхищаться. Папа же, бывалый родитель, автоматически произносил: «Ага-ага, классно» – и даже не поворачивал к дочери головы. Зато когда она пыталась выполнить новый трюк, он давал ей почти профессиональные советы.

Маленькая чужая девочка. Пахнет чужим ребенком и уже даже почти не ребенком. Потискать невозможно – обнять не хочется. Мне как-то стало даже неудобно от идеи прижать ее к себе. Мне мешала моя грудь. Подобного дискомфорта раньше я никогда не испытывала – спокойно обнимала сестру и племянницу и не стеснялась. С Лолой же вдруг вылезли наружу самые незнакомые ощущения.

Мы гуляли по Риму. Я надела темные очки – это позволило, не скрываясь, разглядывать ее.

Остатки розового лака на ногтях. Волосы постоянно собраны в хвостик. Прыщики на носу. Брекеты. Я не принимала ее такой, какая она есть. Мне хотелось поступить как папа Карло: взять топорик, отсечь все лишнее и получить красивую девочку, которую пока не видно. Мне хотелось, чтобы она стала кем-то, кем тогда еще не являлась.

– Боже мой! – ужаснулась я, заглянув как-то Лоле в уши.

Я весь день думала, как сказать об увиденном ее папе. «Наверное, он не учил их чистить уши», – я наконец нашла объяснение. Ну да, вот что значит жить без мамы! И я сразу же ощутила себя нужной. Однако Жасмина неожиданно разбила мою иллюзию.

– Лолика, что у тебя с ушами?!

Нет, значит, они чистят уши, если даже старшая сестра может заметить такие вещи. Я обрадовалась и расстроилась одновременно.

Лоле часто удавалось меня удивить. Несмотря на свой возраст, она, как оказалось, умела тщательно хранить секреты – вела себя будто отлично подготовленный агент ЦРУ. Хоть пытай ее по поводу папиной личной жизни до меня – не расколется. Я испробовала все свои взрослые возможности, задавала наводящие вопросы – вдруг, думала я, она не поймет, что к чему, и нечаянно сдаст явки-пароли.

– Лола, – заводила я как бы между делом, – а вот когда папа встречался с N…

– Встречался? Папа вроде ни с кем не встречался. – Лола произносит слово «папа» на французский манер, ставит ударение на второй слог. – N – просто его старая подруга.

N была француженкой и точно присутствовала в их доме до меня. Но ни Лола, ни папа не комментировали ее статуса. Мне же было важно знать, что происходило в жизни мужа между смертью его первой жены и нашим знакомством, а выяснить это не получалось.

Годы спустя я поинтересовалась у Лолы, почему она ничего не рассказала мне про N. Но и повзрослевшая Лола гнула свое:

– А они были вместе?!

– Лола, прекращай. Вы же вместе ездили отдыхать. – Я наткнулась на фото из того отпуска. N была знакома с детьми, что для меня означало, что у них были серьезные отношения.

– Я не знала, какие у них отношения. Я боялась спросить, – призналась Лола.

– Почему?

– Мне казалось, я могу все испортить. Мне нравилось, что у нас дома бывает кто-то еще. И я очень боялась, что N исчезнет.

В один из дней в Риме мой будущий муж с самого утра, а потом и всю прогулку говорил, что хочет подарить девочкам сережки. Мы зашли в ресторан пообедать, сделали заказ, и, пока ждали еду, он достал две коробочки. Одну протянул Жасмине, вторую Лоле. Девочки обрадовались. Я улыбалась: смотреть на это было и вправду приятно, они обычно реагировали так искренне.

И вдруг он достал третью коробочку, шагнул ко мне, опустился на одно колено, и я услышала что-то про «замуж».

С момента нашего знакомства в интернете прошло чуть больше месяца, с первой очной встречи – три недели. Если честно, его слова не оказались такой уж неожиданностью. Он предложил совместную поездку в Рим и множество раз уточнил, какое у меня в этом городе любимое место. Было понятно: он что-то планирует. Но предложения руки и сердца в присутствии девочек я никак не ожидала.

Я взяла коробочку и кивнула. Официант принес тарелки.

Ощущения были странными – одновременно радость и досада. Мне казалось, я полностью в семье – с мужем и дочками. Но вот с мужем мы не были парой, не было у меня здесь и личного пространства. Мне не удавалось ни разглядеть, ни нащупать границы между «мы-семья» и «мы-пара». В моей жизни не осталось ни одной сферы, в которой отсутствовали бы дети, – даже предложение выйти замуж я получила не с глазу на глаз.

С того дня прошло несколько лет, и Лола недавно поделилась со мной воспоминаниями:

– Мы пошли в парк, там была длинная лестница. Жасмина шла сзади, я прыгала впереди, а ты и папа шли между нами. Это было примерно через час после того, как папа сделал тебе предложение. Я оглянулась, увидела, какие вы счастливые, и подумала: «Вот, это настоящее счастье. Такой должна быть жизнь. Идеальной». А потом мы с папой делали цирковые трюки в парке, и это все было очень ярко, эмоционально. Наверное, поэтому та поездка и сама Италия так мне запомнились, стали для меня таким радостным моментом.

Как потом оказалось, тяга к совершенству Лолу преследовала всегда. Все должно было быть идеальным, а когда получалось по-другому, ее накрывало волной разочарования, грусти и злости. К сожалению, идеально не было почти никогда. Жизнь вообще неидеальна.

Уже много лет я не могу узнать, что же за отношения связывали моего мужа и N. Я не раз пыталась это выяснить разными способами, но у меня так ничего и не вышло.

– Зачем копаться в прошлом? – отвечали подруги на мои жалобы. – Лучше же ничего не знать.

Для меня это не так. Мне важно знать, кто был замещающей материнской фигурой для моих девочек. Какой была эта женщина? Чему их учила? Представьте только: с вашими детьми без вас общалась какая-то женщина и вы даже не имеете представления, какая она!

В разговорах с мужем я регулярно возвращалась к этой теме, задавала всё новые вопросы в надежде, что на какой-то из них услышу ответ.

– Как получилось, что Лола боялась спросить о ваших отношениях с N?

– Не знаю, – как обычно, односложно откликнулся он.

– Но обо мне Лола спросила тебя почти сразу. Мы ведь тогда еще даже не виделись – только переписывались, – напомнила я.

– Не знаю, честно. – Похоже, у него и вправду нет объяснения. – У нас с N такие отношения были, мы то сходились, то по полгода не встречались. Я не знаю.

Много лет прошло, но меня до сих пор ужасно бесит, что я не получила никакой информации о присутствии этой женщины в его жизни и в жизни детей.

Чашки, ложки и ковры

Первые два года жизни в Амстердаме я все время боялась нарушить привычный образ жизни семьи и поэтому многое делала в ущерб себе. Мне казалось, эти жертвы необходимы, чтобы выстроить гармоничные и спокойные отношения. Действительно: невозможно приехать в дом, где люди живут больше десяти лет, где сложились быт и традиции, и начать устанавливать свои правила.