Леший с тобой

Рассмеявшись, я подхватила охнувшего кота, усадила на стул, который не преминул противно скрипнуть, и попросила сидеть и ждать. И подсвечивать, когда попрошу.

Кот хотел возмутиться, но потом махнул лапкой и послушно выполнял все, о чем я его просила. Таким образом, была проведена быстрая ревизия и обнаружено, что единственное, с чем нам повезло – это кухонные тряпочки в верхних ящичках. Вот они были новыми, чистыми, а все остальное…

Трудно назвать богатством второй стакан с трещиной от дна до верха и лепниной жира во всю мощь двухсот грамм, две искривленные маленькие ложечки, почему-то всего одну ржавую вилку и две стопки. Очаровательно. А наливать в эти стопки, видимо, предполагалось подсолнечное масло – уже чуть прогорклое из-за давнего срока хранения. По крайней мере, другой жидкости ни в холодильнике, ни в ящиках обнаружено не было.

Или это мерка для соли, сахара и муки, которые я даже не чаяла здесь найти? И которые на первый взгляд были без добавок в виде жучков.

Н-да…

Теперь, видя в каком ужасном все состоянии, я еще раз вымыла первый стакан – немного неправильной формы, скорее овальной, но это такой пустяк, – напилась вдоволь воды с непонятным содержимым микробов и палочек, но другой все равно не было. Отчистила от жира и мусора плиту, рассмотрела на ней значки, напоминающие указатели на индукционной плите, выдраила сковородку, пожарила яйца, поставила на стол тарелку со сметаной и устало села за стол.

– Что-то ты совсем теперь дохлая, – грустно заметил кот и заботливо подвинул ко мне лапкой сметану. – Ешь давай.

– Ем, – я ковырнула отчищенной вилкой яйца, а потом разочарованно положила вилку на битую тарелку, убивающую весь аппетит. Подвинула сметану обратно к коту. – Это тебе. Попробуй, мне кажется, это единственное, что еще не успело прокиснуть.

Кот обалдело уставился на сметану. Перевел взгляд на меня. Судя по морде, намеревался куда-то послать, но энергично взмахнул лапкой, случайно попал ею в горку сметаны, инстинктивно тряхнул конечностью, потом так же инстинктивно облизал, и…

Завис.

И снова лизнул.

Сглотнул. Многозначительно посмотрел на банку с остатками сметаны, которая осталась на другом столе, а потом так жалостливо и испуганно взглянул на меня, что я поспешила его успокоить:

– Не переживай. Все тебе. И ешь, сколько влезет.

– Но… – он взглянул на свой плоский живот и, видимо, представил перспективы обжорства, потому что перевел задумчивый взгляд на форточку и вздохнул.

– Если появится хозяин дома, и будет чем-то недоволен или на что-то претендовать… – я резко выдохнула, чтобы успокоиться и не расширять лексикон животного. – Сбежим с тобой вместе.

– А куда мы пойдем? – лениво поинтересовался кот и сунулся усами к сметане. – Это одному можно бежать, куда хочешь. А двоим нужен план. А у нас плана нет. Это что, теперь ждать, когда мы придумаем, что ли? Я завтра хотел уходить.

– Есть у меня один план.

– Какой?

– Найти того орка, который закинул меня в этот волшебный замок для Золушки.

– Ч… чего?! – поразился кот, да так сильно фыркнул, что степень его удивления заполнила половину стола в виде белых сметанных пятнышек.

Он резко соскочил со стула, выбежал из кухни в комнату и там стал пятиться к двери и шипеть что-то неразборчивое. Возмущался он долго, упорно и жарко. А потом в дверь неожиданно постучали. И он притих. И вновь нырнул в тень. Нет его, нет и все.

Впрочем, я тоже не спешила подавать признаков жизни, потому что дверь вновь потревожили. Но на этот раз в нее не стучали. В нее молотили, что было силы.

– Нет, ну я знала, что открыл рот – испортил фигуру, – буркнула я, бросив взгляд на потревоженный холодильник. – Но раньше отказ от диеты никогда меня так пугал.

И кота, видимо, тоже. Потому что он покинул укромное место в тени, прибежал ко мне, набросил на мои ноги оставленную мною вязаную кофту, взобрался ко мне на колени – сам! И зарылся в этой кофточке. Все, вот теперь его точно нет!

А между тем, с той стороны двери все громче настаивали на спешном визите.

И раз кот все еще не переваливался через форточку, это был кто угодно, но не хозяин дома.

Тогда кто такой наглый?

Глава № 6

– Не дом, а проходной двор, – послышалось где-то в районе моего живота, и тут же, с упреком: – Когда я жил один, такого безобразия не было!

– Когда ты жил один, ты и сметаной не баловался, – отбилась я. – И на пыльном стуле сидел.

Кот, вспомнив о чистоте, подтянул свисающие вниз лапки, и их тоже спрятал под кофтой. О том, что кофта лежала на пыльном полу, я деликатно напоминать не стала: сбежит еще, а мне как-то вдвоем спокойней.

Хотя покой наш длился недолго. Тот, кто стоял за дверью, отдохнул всего ничего, не удивлюсь, если просто подслушивал и пытался понять, есть ли кто в доме, а потом понял, что есть и вновь принялся энергично настаивать на знакомстве.

– Вот как напущу на тебя своего жениха! – не выдержав стука в дверь, прикрикнула я.

Судя по минутной тишине, мою угрозу восприняли.

А потом послышались возмущенные женские визги и стук каблучков. Снова стало на удивление тихо. Но не успела я перевести дыхание, как стук раздался уже за моей спиной.

В окошко.

Но такой, осторожный, не с целью выбить, а исключительно чтобы привлечь внимание.

Машинально обернувшись, я увидела два светящихся глаза, которые, не мигая, меня рассматривали.

– Да уж, – я погладила пискнувшего под кофтой пушистика, – судя по тому, что я наблюдаю, фонарик в ночи нужен только мне и холодильнику.

Глаза за окном загорелись сильнее. А потом к ним присоединились еще два глаза, и стало слишком навязчиво, ярко.

– Интересно, – задумчиво протянула я, – а если не ждать, когда Лойко зайдет завтра в гости, а позвать его прямо сейчас?

Глаза тут же потухли, за окном снова послышался женский визг и стук удаляющихся каблучков, и вдали – чье-то громкое возмущенное оправдание на бегу:

– Она стражу хотела пожаловаться! А нашего Айхана там все равно нет!

Нашего.

Мило.

– Кажется, у хозяина дома невеста уже имеется, – заметила я выглянувшему из-под кофты коту.

– Ага, целых три!

– Почему три? Было четыре глаза.

– И три из них разного цвета, – подсказал кот, который хоть и прятался, а за всем наблюдал.

– Как-то это… – я поежилась. – Одно зато хорошо – теперь я не комплексую, что, в отличие от моих, их глаза могут светиться.