Твое желание. Фрол

Но я отмахиваюсь от них в пользу горячего бутерброда и заявляю, что ей смело можно было идти не в маркетологи, а в хирурги. Ни намека на тремор, несмотря на количество спиртного вчера.

– И вообще, – продолжает задумчиво Катерина, не огорченная моей черствостью, – я поняла, что не готова к серьезным отношениям.

– Это из-за бабушки? – интересуюсь я.

– В том числе. Просто не могу представить того мужчину, ради которого я буду готова разморозить эти пакеты, – она с усмешкой кивает на свою порцию вареников. – А уж повторить этот подвиг…

Катерина принимается перечислять преимущества свободных, ничего не обязывающих отношений, в числе которых упоминает и поцелуи, и даже сразу с двумя, и даже с геями, если так хочется.

И вот здесь я задумываюсь: интересно, а тем геям из клуба тоже хотелось поцеловаться или они делали это просто так, по работе?

Настроение почему-то портится, и после ухода Катерины я достаю холст с картиной по номерам, над которой сейчас работаю… вернее, которую сейчас раскрашиваю, и с легкой завистью обвожу кистью очередной шедевр Ричарда Макнейла. У него удивительные картины – простые на первый взгляд, но глубокие, отражающие кусочки чьей-нибудь жизни.

Одна картина, которую я раскрасила, висит в доме у бабушки, несколько перекочевали на дачу к родителям, эту, с дождливой улицей Лондона, красными автобусами и людьми, спешащими по своим делам, несмотря на погоду и серую красоту вокруг, я обещала подарить брату. В очереди после него Катерина.

Кстати, о брате. Тот, кто вчера так обо мне волновался, сегодня даже не проявляется. Наверное, Светлана уже отчиталась, что спасла нас и все такое. Понять бы еще: от чего. Не считая того мужчины, который, по-моему, перебрал с выпивкой, ничего страшного не было. Более того…

Так, все, пишу.

Раскрашиваю, – поправляю себя.

Отвлекаюсь на звук сообщений в вайбере, и только теперь замечаю, что уже вечереет и успела проголодаться. Первые сообщения – это новые фотографии Мексики от Толика, и, видимо, он случайно выбрал не те спецэффекты, потому что одна фотография вставлена в рамочку из сердечка, а ко второй два сердечка приставлены сверху, в углу. Впрочем, на втором снимке увековечены какие-то бургеры и бутылка пива, так что, пожалуй, здесь сердечки уместны. В эту любовь я верю легко.

Другое сообщение от Ильи. Тоже весьма лаконичное: картинок нет, есть короткое сообщение.

«Хорошо, что все обошлось, а то у меня чуть инфаркт вчера не случился, когда узнал, что моя сестра в таком клубе».

Хмурясь из-за двойных стандартов, немедленно набираю ответ:

«Поверь, это был ложный симптом. У меня в таком клубе уже три года находится брат, и мы оба пока что живы».

В ответ мне приходит два смайлика и обещание серьезно поговорить сразу по возвращению. Мне не горит, в тот клуб, будь у меня еще одно приглашение, я все равно не пойду, так что на звонке сейчас не настаиваю.

И потом, вряд ли человеку хочется думать о работе на отдыхе, а вот мне…

Поужинав, снова принимаюсь за картину, но мыслями далеко, отвлечься больше не получается. То и дело представляю лица людей, который работают себе много лет в одной компании, ни о чем не подозревают, а тут неожиданно появляюсь я! И запускается обратный отчет, пока у них еще есть привычное рабочее место, стабильная зарплата и, возможно, хороший и дружный коллектив, как расписывала бабуля.

Честное слово, я чувствую себя палачом. И, наверное, как и он, надеюсь на то, что узник за ночь сбежит или скончается сам.

Но утром, приехав по указанному адресу, смотрю на громадное офисное здание, уверенно сверкающее черными стеклами, и понимаю, что чуда не произошло.

Хотя, с учетом, что офис находится практически в центре города, в одном из самых элитных бизнес-центров, а зарплата даже у помощника бухгалтера у них в три раза превышает среднюю зарплату по рынку, с финансами у них все в порядке.

В надежде, что на этот раз обойдется, и я не стану причиной плохих известий, выдыхаю и захожу внутрь черного монстра.

И даже черный кот, выбежавший из-под дорогого авто и стремительно пробежавший у меня перед носом, не портит моего оптимистического настроя.

Будем считать, что я не верю в приметы!

Глава № 8

Едва внучка переступила порог, Изольда Матвеевна сразу отметила, что у той на лице горят только щеки, да и те от мороза. А глаза, как были спокойными неделю назад, так и остались.

Казалось бы, новые знакомства, новый коллектив, где есть мужчины, которых так расхваливал Костик! А что в итоге? Безрадостный как-то итог.

– Привет, ба, – Оля чмокнула Изольду Матвеевну в щеку, поставила на пуфик пакет с продуктами и пока раздевалась, не могла видеть, как бабушка боролась с подступающими слезами.

А как здесь не загрустить? Это же так приятно, когда у тебя есть дети, внуки и когда кто-то ласково говорит тебе «ба» и заботится о том, чтобы ты попробовал что-то вкусненькое. А у Оли, если и дальше медлить, может всего этого не случиться, и будет к ней приходить только социальный работник. Не по зову сердца, а за зарплату от государства. И принесет не то, что хочется, а хлеб и пакет молока. Про хорошее, дорогое красное вино даже не спросит!

– Ба, ты чего такая расстроенная? Ты что, плачешь? – Оля обняла бабушку, заботливо заглянула в глаза, и совсем уж растрогала.

– Это от ветра, на улицу выходила, – отмахнулась она и, прихватив бутылку вина, ушла на кухню, стараясь взять себя в руки.

В конце концов, она могла и поторопиться с выводами.

Вот сейчас внучка сама расскажет, если что хорошее было, откроется непременно, и тогда…

Спустя полчаса Изольда Матвеевна сжимала в руке чашку с остывшим чаем, с тоской посматривала на бутылку вина, для открытий которой просто не было повода, слушала рассказ внучки и новой работе и изо всех сил сдерживала зевки.

Подумать только!

Она целую неделю проявляла силу воли, не являлась с внезапными визитами к Оле, не звонила, даже не воспользовалась безотказным маневром, хотя и могла сказать, что у нее давление, в манометре барахлят батарейки, а она с трудом различает, где плюс, а где минус. И что в итоге?

Один сплошной минус, и глухому понятно!

Н-да… целая неделя впустую. А ведь так может пройти год. Или годы.

Какая тоска, матерь Божья. С каждой минутой сдержать зевки становилось сложнее. Глаза Изольды Матвеевны просто слипались от такого жизнеописания. И это ведь жизнь молодой девушки! Дом – работа – посиделки с подругой – отчет по вареникам – снова работа.

Если бы так проходила ее жизнь, Изольда Матвеевна и до пенсии бы не дожила. А внучка, самое главное, не расстраивается. И не собирается что-либо менять. По всему видно, ей по душе это тихое болото. Но самое печальное, и Изольда Матвеевна это отчетливо понимала, что это она, лично, отправила любимую внучку в эту трясину!

Охо-хо…

Изольда Матвеевна снова попыталась сосредоточиться на словах внучки и выудить хоть какой-то намек на те самые перспективы, на то, что ожидание и терпение не были зря.

Итак, Оля сообщила, что компания, в которой она теперь работает, занимается производством и поставками воды по всему городу – как в больших бутылях, так и в полуторалитровых бутылках. Название красивое – «Волшебный источник». Офис в центре города, добираться удобно. Директор, а по совместительству и хозяин компании – Константин Викторович, на вид строгий, на деле требовательный, но Оля видела его только раз, когда устраивалась на работу. Непосредственная руководительница – главный бухгалтер Марья Ивановна, женщина интересная, в возрасте за пятьдесят, неплохая, хотя и со своими странностями. Отличительные черты ее – ответственность, любовь к профессии и почти мужские усы.

С работой, которую ей поручили, Оля справлялась. Нареканий со стороны Марьи Ивановны не было. Казалось бы, все в порядке, но…

Нарекания имелись у Изольды Матвеевны!

Из всего офисного коллектива, с которым иногда Оля пересекалась, мужчин было всего двое! Нет, где-то там, на складах, водились водители, экспедиторы, кладовщик и грузчики, но с бухгалтерией они поддерживали контакт только по телефону. Так что сразу из кандидатов вычеркивались – отношения на расстоянии нереальны.

Значит, рассматривать можно только компьютерщиков. Да, директор по статусу подошел бы лучше, но он даже старше усатой Марьи Петровны, жена с ним развелась не по причине его старения, в этом Изольда Матвеевна была глубоко уверена, а из-за частых измен. Помнится, он еще в подростковом возрасте проявлял повышенный интерес к женскому полу, а уж потом вообще себя не жалел. Изольда Матвеевна вообще была уверена, что он вряд ли когда-то остепенится, но он удивил. Жена была хорошенькой, милой, но куда ей до тех вертихвосток, которые крутились вокруг перспективного мужчины с собственным бизнесом?

Нет, Оле он не подходит. Вечная конкуренция, да и разница в возрасте. Пусть за него конкурируют горничные и, если не образумится, работники социальной службы. Тут бы кого-то спокойного, надежного, положительного и подходящего возраста.

– И что эти компьютерщики? – поинтересовалась Изольда Матвеевна, устав слушать о первичной документации.