Случайный папа

Телефонный звонок вырывает из мыслей. Взглянув на абонента, в который раз убеждаюсь, что у него профессиональная чуйка без сбоев работает.

– Ну что ты там, всех баб перемял? – басит трубка отцовским голосом. – Уже можно старику тебя наставлять?

– Давай, – соглашаюсь я, сворачивая результаты его предыдущего наставления.

– Я тут стишок один написал…

Подняв голову вверх, я смеюсь. Долго. Отпуская накопившееся, застарелое. День рождения – это странный день, который вычеркивает год твоей жизни, но за это иногда исполняет желания.

– Слушаю, – говорю, отсмеявшись. – Ты там только на экране шрифт увеличь, чтобы не сбиться.

Отец бухтит, мол, неправильно это – поучать старших, но, скорее всего, к совету прислушивается. Тянет чуть время.

Но читает он хорошо, с выражением. И хорошо, что стихотворение долгое – я успеваю остыть.

Дорога не любит пренебрежения и берет за это слишком высокую плату. Именно это и стало решающим моментом, что я обратился в клинику и сдал на хранение сперму.

Сначала на трассе погиб Ветер – слишком быстро летал, слишком полагался на собственный опыт. Тридцать пять, жить да жить – не срослось. Потом сбили Вепря. Не его вина, но смерть виновников не искала. Забрала и того, и другого.

Отец тоже их знал. И то, что у них не осталось семьи, и то, как безутешны родители. Мы оба знали, видели, как они почернели буквально за несколько дней.

До этого отец просто иногда намекал, что был бы рад внукам. А тут стал ворчать, убеждать, доходило до ссор. Я злился, он был упрям. Мне казалось, это никогда не закончится.

А потом он вдруг сдался. И это самое страшное – видеть, как сдается такой сильный и родной человек.

Наплевав на все, я выбрал клинику и прошел унизительный ритуал с рукой и пробиркой.

Плевать.

Зато, в случае чего, у отца был бы внук. Он ради меня делал и делает куда больше. И я хотел, чтобы у него оставался смысл в жизни.

– Все понял? – интересуется он, закончив читать.

– Да.

Я с трудом могу припомнить, что было в этом стишке. Понял в который раз только самое главное – то, что он меня любит.

– Тогда приступай! Не зря тут говорится про маленьких утят. Кстати, мне тут птичка на хвосте принесла, что у вас появилась новая барышня. Кто она? Кто такая?

– Сова.

– О! Сова! В вашем зверинце прибыло, значит. Говорят, возле тебя она только и кружит, летает.

– И что?

– Да ничего, – фыркает он. – Но ты на досуге погугли, чем совы питаются.

Глава 11

Лука

Когда-то давно отец с торжественным видом подарил мне подшивку своих журналов «Юный натуралист», так что я в курсе, что совы – хищники, которые, впрочем, иногда питаются насекомыми.

Тогда я пролистал журналы из вежливости – кто ж знал, что однажды это сэкономит мне время.

Намекает на то, что сова может сожрать паука? Моя сова не такая. Хотя повод укусить у нее есть. Пригласил на знакомство с друзьями и бросил.

По-дурацки все вышло.

Но она меня ждет.

В доме горит свет, аромат мяса чувствую еще на крыльце. Услышав, что я приехал, выходит навстречу.  В домашних штанах, футболке – выглядит и ведет себя так, будто мы уже давно живем вместе.

– Проголодался?

Поцелуй в губы, долгий взгляд, который не хочется отпускать.

Обнимаю ее, просто обнимаю, наслаждаясь теплом ее тела и уютным молчанием. И тем, как красиво блестят ее длинные светлые волосы. Как будто по ним бегут маленькие задорные светлячки.

Успокаивает.

Заставляет вернуться в реальность. В эту реальность, где я предложил женщине жить в своем доме.

– Освоилась?

– Легко, – улыбается. – Ты ведь уже проводил мне экскурсию.

Сомневаюсь, что на этих экскурсиях мы выбирались из спальни. Но она умная девочка, справилась. В гостиной фоном бубнит телевизор, подушки не раскиданы по полу, а уложены так, как предрекал им дизайнер. На кухне не холодные блюда, оставленные домработницей, а горячие, от которых мгновенно просыпается аппетит.

Наверное, так и должен выглядеть дом.

После ужина Марина закидывает посуду в посудомоечную машину. Мне только и остается, что наблюдать за ее уверенными движениями. Закончив, идет ко мне – уже иначе, плавно, даря предвкушение.

– Я тебя сегодня так и не поздравила, – зарывается пальцами в мои волосы, дразнит губами, распаляет жарким дыханием.

– Я готов принимать подарки.

– Да, – смеется, садясь на мои колени, – чувствую, что готов.

Она открытая для всего – не зажимается, не стесняется. Знает, чего хочет сама. Знает, как нравится мне.

Наблюдать за тем, как приоткрывается ее рот и из него вырывается бессвязный шепот, когда мы сталкиваемся телами, – вылет из этой реальности хотя бы на время.

На подоконнике лежат документы и флешка, но сейчас не до них.

Думать о другой женщине, когда в твои губы так стонут, – не хочу, после, потом. Сейчас мне хочется все забыть, и Марина с этим справляется. Будто чувствует, топит в страсти, отдается, тоже выбросив все мысли из головы.

Кухня, гостиная с подушками… в какой момент мы оказываемся в комнате, вряд ли соображу.