Путь домой. Четыре близнеца

– Иначе говоря, а не пошёл бы ты, братец, куда подальше… Нет, пока не пойду. Не кажется ли тебе, что пришло время нам выяснить отношения?

– Что здесь выяснять? Лично мне всё ясно, – заявил Антуан, но на этот раз всё-таки с нескрываемым интересом в глазах наконец развернулся к Жану. Его заинтриговал тон брата, потому как до сих пор он даже не представлял Жана в гневе, а сейчас появился шанс сделать такое открытие, стало ясно, что Жан настроен решительно.

– Всё? Тогда скажи, причина такого твоего поведения кроется во мне, или в… Марианне? Только теперь честно, не надо ссылаться на раны и настроение.

– Успокойся, хватит и Марианны, – уступил-таки Антуан.

– Превосходно! Вот и добрались до главного. Думаю, нам пора заключить соглашение, иначе у нас может не остаться шансов увидеть друг в друге братьев. Мы оба любим Марианну, любим всеми силами души. Мы похожи до безобразия, и не удивлюсь, если и в шпагах окажемся равными… Но как бы там ни было, согласись, право выбора остаётся за Марианной! Это справедливо. Это ей решать, кто милее её сердцу! А мы просто должны дать ей время для этого решения, а потом принять его. Ты согласен? Мы должны пообещать друг другу, что примем её выбор, каким бы он ни был…

– Ого! Да в тебе проснулось такое красноречие!!! Признаться, я удивлён! Очень удивлён! – брови Антуана чуть приподнялись, а губ коснулась тень улыбки, – Что ж… Ты здесь заикнулся о справедливости. «Мы равны»… «Она сама должна сделать выбор»… Замечательно! А как же Антуан де Валеньи? Ведь он первый из нас увидел её и полюбил, он первым решил просить её руки. Так как же быть с ним? Если уж говорить о справедливости, то Марианна должна выбирать из троих. А если и Эжен объявится и присоединится? Значит надо подождать, пока все соберутся. Лишь так будет справедливо. Ты со мной согласен? – Антуан, изогнувшись, посмотрел на Жана снизу вверх и горестно усмехнулся.

Жан стал подобен грозовой туче и отвечать не спешил. И тогда Антуан разразился нервным смехом:

– Справедливость… Пусть сама решает… Прости, брат, ты меня за дурака держишь? О какой справедливости может идти речь, когда тебя двигает вперёд её любимый братец? Да, я про Анри говорю. Марианна его слов мимо ушей не пропускает, а на чьей он стороне уточнять не надо. И ты ещё смеешь говорить, «пусть она сама решает»… Да, кто здесь что решает?! Очнись! Нас ведёт слепой случай. Именно случай свёл тебя с Марианной в Туманной Гавани, меня с бароном, всех нас здесь, а неудачника Валеньи оставил в Грандоне.

От таких слов брата Жан едва не сорвался, он даже позволили себе хлестнуть кнутом по близ стоявшему кусту:

– Превосходно! Значит, так ты думаешь? Что ж, не могу отрицать, в твоих словах много резону… Но я хочу, чтобы ты знал, Анри строго настрого запрещено вмешиваться в наши дела. Он мне слово дал! Так что тут мы равны!

– Да ну?! А сегодня? А сегодня он не вмешивался?

– Сегодня? Если уж речь зашла об этом… Марианну очень расстроила твоя выходка. Ничего удивительного, что она обратилась за поддержкой к брату…

– Вот и я о том же! Он исказил смысл произошедшего в твою пользу!..

– Ты в этом уверен?! – брови Жана сошлись, словно две тучи, – Я случайно оказался в курсе. Не появись я у Анри, чтобы покормить его, это так и осталось бы для меня тайной, но, если бы Анри не открыл Марианне глаза, ты, видимо, продолжил бы и дальше бить меня ниже пояса, пользоваться тем, что она пока плохо нас различает, и втаптывать меня в грязь. Верно?

– Давайте же, скажи, что ты и сам не собирался делать то же самое? – и Антуан зло сощурился.

– Ты знаешь, что нет! Но, похоже, списываешь это на моё тупоумие, наивность, недалекость, или не знаю на что ещё. И всё же… Вот, что я тебе скажу. Ты слишком торопишь события. Она ещё путает нас!!! Ты понимаешь, что это значит? О какой любви с её стороны здесь может идти речь?! Мы ей нравимся, но не более. Сегодня она тебя приняла за меня, завтра произойдёт наоборот, и в этой ситуации ты хочешь решить всё одним махом?! Как это возможно?! Знаешь, что… Кстати, ты вспомнил о де Валеньи. А и правда, давай дождёмся встречи с ним, дадим ему право поучаствовать в этом состязании.

Теперь и Антуан вскочил на ноги. То, что Жан вдруг «вступился» за права де Валеньи страшно задело его. Он вдруг понял, что его брат не так уж и прост. Вон как повернул ход этого их разговора!

– Я люблю её больше жизни, и не намерен делить её ни с кем-либо из вас! – выпалил в запале Антуан, – Ты добиваешься, чтобы я открыто объявил тебе войну? Изволь. Ты желаешь, условиться о правилах? Так я скажу. Никаких правил, за исключением разве одного, я сегодня дал ей обещание никогда больше не выдавать себя за тебя. Ты, похоже, тоже успел ей это пообещать. Вот на этом и сойдёмся. И не пытайся уверить меня в безучастности Анри. Только тебе эта дружба не поможет. Я привык добиваться своего, и теперь тоже добьюсь.

– Чёрт тебя возьми, Виктор! – Жан тоже вскипел, – Да ты с ума сошёл! Твою душу обуревает бешеная страсть, а не любовь, и, если ты не совладаешь в ней, она сожрёт тебя. Конечно, это дело твоего выбора, но изматывать Марианну я тебе не позволю. Если ты когда-нибудь доведёшь её до слёз, причинишь ей боль словом или делом, тебе представится возможность узнать меня получше.

– Ого! Вот мы добрались и до угроз. Блеск! – и Антуан нервно рассмеялся, – Терпеть не могу лицемерия… И что же ты со мной сделаешь, позволь узнать?

– С тобой? Не знаю… пока… Но учти, Марианну я тебе на растерзание не отдам, – Жан подарил брату страшно тяжёлый взгляд, круто развернулся и едва ли не убежал прочь.

* * *

После завтрака Марианна сама не заметила, как позволила Анне увести себя в женскую комнату. Беззаботно болтая о прелести погоды и обжитого ими местечка, девушки скрылись с глаз остальных обитателей Райского уголка. Только оказавшись один на один в чисто прибранной, сказочно уютной комнате, Марианна почувствовала, что подруга замыслила начать какой-то очень непростой разговор, и это её напугало, она даже попробовала уклониться, ведь ей уже хватало впечатлений от утренних выяснений отношений, но Анна была тверда в своём намерении:

– Нет, Марианна, не перебивай меня. Хватит о цветах и птицах. На самом деле у меня нет ни желания, ни сил обращать внимание на эти красоты. Мне жизненно важно с тобой поговорить, понимаешь? Иначе я сойду с ума!

Под таким пламенным напором Марианна не устояла, даже отпрянула, невольно нахмурилась. Ведь здесь к гадалке не ходи, сейчас подруга поставит её перед лицом огромной проблемы! «Как же не хочется!» – мысленно заскулила Марианна, почти с мольбой о помиловании заглянула в глаза Анны, и… тут же забыла об этих своих страхах. Так бывает, когда сталкиваешься с чужой болью, когда принимаешь её словно свою. Да, в прекрасных глазах Анны стояли слёзы.

– Что случилось?! – совершенно искренне ужаснулась испайронка.

– Что? Я… Я хотела тебя спросить… Вот только не знаю… как… – Анна с великим трудом подбирала слова.

Марианна решительно взяла подругу за руку и ободряюще улыбнулась:

– Говори прямо, как есть!

Анна кивнула, набрала полную грудь воздуху и вдруг выдала:

– Они оба любят тебя! Оба!!! – выпалила это, и сама же ужаснулась, залилась краской смущения.

Марианна сокрушённо кивнула. Что тут возразишь…

– Почему?.. – едва слышно произнесла Анна, – Да, они близнецы, но почему… они должны любить одну женщину?

– Иначе говоря, ты хочешь, чтобы я поделилась, – отрезала Марианна, при этом она очень постаралась смягчить твёрдость слов интонацией, но что сказано, то сказано.

Такая прямота испайронки прямо-таки шокировала Анну, лишила дара речи.

– Я угадала, – Марианна горько улыбнулась, – Прости, это прозвучало очень грубо… Но я привыкла называть вещи своими именами.

Нет, это было как-то уж слишком. Анна непроизвольно начала отрицательно крутить головой из стороны в сторону и даже отступила, отвернулась, переплела руки на груди в крепчайший замок и так замерла.

«Ох, зачем же я так?!» – ужаснулась и Марианна, сморщилась, словно проглотила лимон, – «Вот чуяло моё сердце, не время и не место сейчас… Но Анна… Такая красивая, такая замечательная! Она как никто другой заслуживает счастья! И я её безмерная должница! Нет… если я могу ей чем-то помочь, я просто обязана!!!» – и Марианна решилась, подошла к подруге сзади и нежно обняла её за плечи. Первым порывом Анны было отстраниться, но она не успела это сделать. Прикосновение Марианны было нежным, тёплым, и Анна всё-таки уступила, приняла искренность этой заботы.

В этот момент они стояли у окна, кружевная штора надежно скрывала их от случайных взглядов проходящих мимо, но зато сами девушки хорошо видели, как близнецы у конюшни о чём-то разговаривали.

– Вон они, оба, – вздохнула Анна. – Ты отличишь, кто есть кто?

Марианна замешкалась:

– Возможно, но… если честно… я боюсь ошибиться.

– Вот видишь, как бывает, ты не можешь уверенно отличать их, а я даю руку на отсечение, что справа Виктор, а слева Жан. Они держатся по-разному, они вообще очень разные люди… Ты не можешь их различать, может быть, потому что с близкого расстояния плохо видно. Я их различаю. И что же с того?

Анна тяжело вздохнула и всё-таки решилась излить подруге душу, это было жизненно необходимо для неё:

– Да, твои слова прозвучали очень… жёстко, но да… Ладно. По сути, ты задала вопрос, верно? Если уж начистоту, то в ответ я расскажу тебе историю. Не бойся, она короткая. Мой папа скончался лишь два года назад. Перед смертью он взял с меня обещание не покидать Шероль до тех пор, пока я не обручусь с достойным человеком. Никаких поездок в Фонтэнж. Никаких других городов кроме Рунда. Я возмутилась, мол как я найду мужа на таких-то условиях. А он вдруг заявил, что ходил к очень знающей гадалке, и та уверена пообещала ему, что мой суженый сам меня найдёт, здесь, в Шероль. Папа сказал, что однажды в мою жизнь войдёт огнедышащая испайронка благородных кровей и попросит о помощи. В тот день я увижу и его, моего будущего мужа.

– Что!?! Ты сейчас серьёзно!? – ошеломлённая Марианна даже заставила Анну развернуться, так ей захотелось всмотреться в глаза подруги.

Та не стала возражать и грустно улыбнулась в ответ:

– Припомни, не показалось ли тебе странным моё поведение в день нашего знакомства?

– Да, верно… Верно! Было что-то очень странное в том, что и как ты тогда делала… – Марианна была вынуждена согласиться, – Но в тот день ты познакомилась сразу с обоими близнецами! Да ещё и мой брат…

Но Анна отрицательно повела головой: