Непомнящий

Принимаю решение всё-таки сыграть на психике ребёнка. Наводящими вопросами выясняю, чего именно боится мой пациент. Каково же было моё изумление, что мальчуган в шестнадцать лет ничего не боится, а смерть воспринимает как должное, как просто сходить опорожниться. Тупик. Для меня как для человека, который привык к результату, образовалась огромная глухая стена, но в силу своего характера или же просто человеческого любопытства я не сдаюсь, решаю двигаться дальше. Зная как микробиолог, что наш организм можно заставить активно работать с помощью растений, то есть выработать адреналин, прибавляю на четвёртой неделе к мёду, убрав все другие отвары, отвар из степной малины по одному стакану в день, а кроме чтения книги, забрасывание мяча в кольцо по пять раз в день. Остаётся три дня до окончания лечения.

Утром, выйдя из своей спальни, наблюдаю следующую картину: мой юный пациент во дворе дома кидает мяч в кольцо – ну думаю, сейчас пять раз кинет и зайдёт. Да, пока не забыл, надо записать – к середине второй недели лечения Данил начал вставать и ходить, немного, но всё же. Так вот, кидает и кидает, я ему – заканчивай, иди завтракать. Заходит: щёки розовые, губы увлажнены, дыхание стабильное, хотя бросков было достаточно, зрачки обрели естественный размер. Он мне взахлёб рассказывает, что уже дочитал книгу и готов поделиться своими впечатлениями. Принимаю решение за три дня до конца лечения убрать мёд и хвойник (он же степная малина), включаю в рацион питания землянику и чернику. По истечении месячного лечения прихожу к «итого» – полному выздоровлению пациента.

Заключение: психологические проблемы могут привести к полной апатии пациента, но стимуляция растительными препаратами и умеренные физические нагрузки возвращает организм к нормальной работоспособности. Изобретаю микстуру из хвойника и мёда в пропорциях один к трём, даю ей название «№ 5».

Глава 4

День для Алексея пролетел быстро. В рабочей тетради Никодима была масса примеров успешного лечения пациентов, подробно записаны рецепты микстур, которые он изобретал в момент лечения. Почему-то они были все пронумерованы последовательно цифрами. Он не только использовал травы в своём лечении, но и придумывал заговоры из молитв. Как писал Никодим, он глубоко изучал народную медицину, даже три года прожил с бабушкой-повитухой, был у неё подсобником, изучал травы и заговоры. Он в красках описывал приёмы бабки и результат заговоров. По его словам, в её старом доме творилась магия. От описания примеров присушки, по-русски сказать приворота, волосы Алексея вставали дыбом. Порча – это вообще отдельная тема для какого-нибудь ужастика, она настолько красочно была приведена в примерах, что всё тело Алексея покрывалось мурашками. Повитуха не брезговала ничем, и в её арсенале были даже человеческие органы. Как писал учёный, у неё была налажена поставка такого материала от местного хирурга – она вылечила его дочь от эпилепсии, и он безмерно был ей за это благодарен, вот и приносил ей всё, что она просила.

За окном послышался мотор машины, открылись ворота, и Мария оповестила, что она уже дома. Алексей спустился, чтобы встретить сестру с покупками. Мария набрала целый багажник всего и всячески отгоняла брата от сумок.

– Ты ещё слаб, я сама всё занесу и разложу. ты хоть что-нибудь ел?

– Нет, я ждал тебя, да и вообще, хватит меня называть слабым и больным, я мужчина и ныть не в моём характере.

От слов Алексея Мария оторопела, ведь она никогда в жизни не слышала от брата, что он мужчина и что он сильный. Они с мамой практически всегда выполняли всю мужскую работу, а брат только и делал, что трудился в своём кабинете и говорил, что умственный труд куда тяжелее, чем физический.

– Ого, братик, видимо, шибко ты ударился, –тихо произнесла Мария.

А Алексей, прикидываясь, что не слышит слов сестры, активно таскал пакеты.

– Чего ты тут накупила и зачем так много, нас- то всего двое?

– Нас-то двое, но когда я ещё в город поеду? А если готовить начинаю, то того нет, то сего. Я уже устала у тёти Наташи просить, она уже косится на меня.

Разобрав все покупки, Мария затеяла готовить ужин. Алексей решил изучить подвал дома. В голове мелькала мысль, что если есть записи, то и микстуры должны где-то хранится. Дверь в подвал находилась снаружи дома, но она была заперта.

– Сеструха, а где ключ от подвала, – крикнул Алёшка.

– Ну может, ты чуть обождёшь, вот неугомонный! Только с больницы и уже в свою лабораторию стремишься! А хотя кому я это говорю?! Здесь на полке, – Мария вздохнула и продолжила месить тесто.

Дверь в подвал была закрыта на три оборота, и она была такая тяжёлая, как будто была сделана на заказ, как для хранилища в банке. Вниз вела лестница, она была такой извилистой, что складывалось впечатление, будто идёшь по лабиринту. Спустившись в кромешную темноту, Алексей начал ощупывать стены, чтобы включить свет. Но выключателя не было, только прощупывалась продольная ручка, которая по ощущениям напоминала тумблер. Алексей повернул ручку, услышал гул заработавших двигателей, и его мгновенно ослепил яркий свет.

Каково было удивление Алексея, что вся комната, которая и так была внушительных размеров, была просто заставлена стеллажами с разными колбами, банками, в которых красовались корни растений, всякие гады, жуки, пауки и конечности, внутренности различных животных. В конце комнаты вдоль стены стояли огромные холодильники, на крышках которых были наклейки внушительных размеров с перечнем содержимого. Открыв один, Алексей увидел, что он был по-хозяйски заставлен пронумерованными флаконами.

– Вот это да! – воскликнул Алексей. – Ничего себе лаборатория, вот это масштаб! Это целый цех, не могу поверить, что это всё сделано руками одного человека. Интересно, а где же те самые эликсиры, хотя я тоже молодец, мог хотя бы дочитать весь дневник и пояснение к нему, а потом уже разбираться с этим добром.

Он прошёл к другому холодильнику, ведь любопытство просто раздирало душу. Холодильник был почти пуст, только на средней полке стояла огромная кастрюля с крышкой и в дверце торчал толстый старинный блокнот, наверное, страниц пятьсот с золотым сечением по бокам. Алексей взял блокнот, на первой странице был заголовок: «Всё, что сказано ртом – имеет фундамент в мозге!»

Алексей присел на корточки и стал листать блокнот. Он был поделён на главы, каждая глава начиналась с названия болезни и содержала строчки странного заговора. Первое, что попалось на глаза, это «Рожа». Сначала шло научное описание этой болезни, её причины, пометка «инфекционно-аллергическое заболевание», препараты, которыми лечат в современности, а ниже – слова заговора. Да, именно заговора, потому как на молитву не очень было похоже, лишь в конце текста стояло слово «Аминь!» В конце был текст, где перечислялись травы и всякая всячина для приготовления эликсира, потом жирный кружок и в нём красовалась жирным шрифтом цифра.

–Так, мне ещё, чувствую, долго придётся изучать эти труды, – почесал затылок Алексей. – Но всё же что там, в кастрюле?

Он с огромным любопытством открыл крышку, и дикий страх побежал по коже: на дне красовался мозг, по ощущениям, человеческий. Он был залит прозрачной желеобразной жидкостью, а запах спирта с гнилью просто вышибал нос.

Тошнота подкатывала к горлу, и Алексей, держа блокнот, выбежал наружу. Он жадно глотал свежий воздух всей грудью, стараясь избавится от этого жуткого, омерзительного запаха, который, как ему показалось, полностью въелся в его тело. Отдышавшись, Алексей решил вернуться, погасить свет и пока изучить блокнот.

Спускаясь вниз, он заприметил полку, которая была прибита вверху над входной дверью. На ней стоял красивый, украшенный камнями флакон, под ним была записка: «Если потеряешь себя – выпей меня!» Алексей решил глотнуть жидкости в надежде вернуться в своё тело. Голова начала кружиться, ноги подкашиваться, и через мгновение сознание Алексея ускользнуло в темноту.

Глава 5

Тишина, где-то в углу потрескивает зажженная свеча. Перед образом Бога мужчина полушёпотом бормочет молитву.

– Господи, вот я стою перед Тобой на коленях.Если бы мне лет двадцать назад сказали, что я буду такой, как сейчас, никогда бы не поверил. Прости мою душу грешную, прости мои дела вольные и невольные, ведь Ты милостив к детям своим, так не суди меня строго. Я заблудился в страстях мирских, не ведал, что творил. Ты велик и милосерден, дай мне прожить сей день в радости и смирении и направь меня на путь истинный.

В дверь постучали.

– Отец Никодим, просим вас в трапезную.

Мужчина встал с колен, подошёл к свече, потушил её умело, как будто он это делал всю свою жизнь, поправил рясу и вышел в коридор.

Монастырь был очень старым, архитектура просто опьяняла своей неординарностью, высокие потолки давали такое эхо, что каждый шаг звучал как поставленная чечетка. Подойдя к громоздкой деревянной двери, Никодим с усилием потянул за железную ручку, и дверь отворилась.

Посередине комнаты стоял огромный старый стол, за ним сидело около сорока мужчин, все завтракали и одновременно так обсуждали какие-то темы,что Никодиму показалось, будто он попал в улей.

– Что-то вы сегодня не в духе, – неторопливо промолвил Тимошка. – У нас сегодня на завтрак гарбузовая каша, пирожки с картошкой и грибами, запеканка, морс, квашеная капуста. Ой, капуста Павлу удалась, ох как удалась!

Никодим сел за стол и стал вкушать дары, посланные Богом. Тимошка суетился рядом, то пирожок сунет, то хлеб.

– Угомонись, Тимофей, – буркнул Никодим.

– У вас сегодня очень тяжёлый день, и вам нужно хорошо поесть, так как одному богу известно, когда поедите в следующий раз. На улице стоят уже человек сто, а может, сто пятьдесят, все вас ждут, некоторые ночевали возле ворот.

Об отце Никодиме знали все, даже за стенами монастыря. А всё началось с одного случая. Как-то ранней весной Никодим с другим монахом отправились в соседнее село, дабы купить у местных воск для изготовления свечей. Так вот, едут они на повозке мимо одного сельского дома и слышат, как в доме безудержно разрывается чей-то ребёнок, да такой плач, душераздирающий. Никодим соскочил с повозки и как побежит, собака во дворе лает, а он как ужаленный – в дом. Иван за ним, забегает и смотрит: лежит на кровати мальчик лет пяти, и нога у него вся распухшая, синяя, раны кровоточат. Мальчишка рыдает, мать гладит его по голове и елозит какой-то тряпкой по ноге.

Увидев нежданного гостя, женщина подскочила. Никодим присел возле орущего пацана и стал что-то шептать себе под нос, креститься, сплёвывать. Спустя минуту мальчуган замолчал и уснул. Позже мать мальчика рассказала, что напасть пришла ниоткуда: был пацан нормальный, а как-то раз проснулся утром и стал жаловаться на боль в ноге, а через два дня нога раздалась в размере и кожа стала лопаться. Куда они с мужем его не возили, в областной больнице лечили целых три месяца, а толку ноль. Вот и приехали обратно в село, с тех пор мальчик почти не спал.

Никодим нахмурил брови и сказал: «На всё воля Божья! Ты, мать, как отрок проснётся, завари ему ромашку вместе с календулой и давай отвар по полстакана каждые три часа. Во дворе, гляжу, лопух есть, так его сорви, кипятком обдай и приматывай на ногу, повязку меняй каждый час. Увидишь – через три дня пацан будет, как прежде, бегать и прыгать. Пойдём, Иван, и храни вас Бог!»

Действительно, ровно через три дня хворь ушла, и потекла молва, что в мужском монастыре есть святой человек, который помогает людям. А толпе что, только скажи, и потянулись люди к исцелению. Поначалу первые прихожане требовали к себе отца, настоятель был возмущён, что своим появлением пришлые люди вторгаются в спокойную и размеренную жизнь монахов. Ругал и наказывал отца Никодима, отправлял трудиться и молиться днём и ночью, но как-то раз настоятелю стало плохо. Он стал задыхаться ночью. Монастырь был расположен на горе в лесу и медицинскую помощь пришлось бы ждать очень долго. Настоятель позвал Никодима.

– Никодим, посмотри меня, я не могу вдохнуть полной грудью, видимо, всё, пора моя пришла.

– Нет, настоятель, это груз вы себе повесили в виде камня, а в камне том заточили все свои нечистые мысли, обиды и злость.

– Нет у меня злости, – прошипел настоятель и начал кашлять, жадно хватая воздух ртом.

Никодим присел рядом, положил руку на грудь и начал читать молитву. Настоятелю становилось всё лучше и лучше и в конце концов приступ отступил.

С тех самых пор Никодиму была выделена при входе в монастырь небольшая комната для помощи людям. С одной стороны, это было не плохо, так как сам отец никогда не брал деньги за свой труд, теперь при входе стоял стационарный ящик для пожертвования, и он наполнялся в рекордные сроки. Эти деньги шли на развитие монастыря.

Глава 6

Никодим зашёл в свою маленькую комнату, зажёг свечу, перекрестился и сел за стол.

Кто-то осторожно постучал в дверь,

– Можно войти? – раздался тоненький голосок.