Королева грэльфов

Нарушитель, не ожидавший нападения, оказывался на земле, где его тут же крепко связывали лианы и держали в своих объятиях до тех пор, пока кентавры, привлеченные звуками борьбы и криками о помощи, не прибывали на место.

Кроме того, в небе над замком постоянно парили орлы. Эти гордые стражи охраняли угодья с воздуха и своими острыми клювами сбивали всех, кто осмеливался нарушить воздушное пространство.

Под землей эти функции нес специально обученный отряд змей. Идея подключить к охране королевства пернатых и пресмыкающихся принадлежала лично Нитании и она очень гордилась этим. До нее никто подобного не придумал. Она прекрасно понимала – охотников до сокровищ, что имеются в замке предостаточно, и ее святой долг сберечь их от злых сил, особенно это касалось волшебных одеяний.

В замке находились цеха по изготовлению плащей для Хранительниц Тайных врат и членов Совета. Королева всегда недоумевала – почему именно грэльфам поручалось столь ответственное дело? Потом поняла – если не они, то кто? Не бездельницам же троллихам шить волшебные одеяния!

* * *

Когда замок возводился, а случилось сие задолго до брака Нитании с королем Эджином, будущий супруг предъявил архитектору несколько требований.

Для начала была найдена подходящая скала, поверхность которой по гладкости соперничала со стеклом. Вокруг скалы вырыли глубокий ров, наполнили водой и запустили туда злобных пираний, готовых сожрать все, что им попадалось на пути.

При помощи своей магической силой Эджин накрыл подножье скалы бурной растительностью. Она очень радовала глаз, но главная прелесть заключалась в том, что преодолеть так просто заросли было невозможно.

Кто же мог предполагать, что после гибели короля создания им иллюзия рассеется. Когда это случилось, Нитания от отчаяния просто не знала, как ей быть. Но потом приняла единственное разумное решение – оставить все как есть. Пусть гладкая скала охлаждает пыл всем, кто пожелает подняться на ее вершину, где возвышается замок, ставший мгновенно уязвимым. Ее очень утешала мысль, что замок был возведен по всем правилам. Как и полагается, в нем имелся подъемный мост, который на ночь поднимался. Ворота представляли настоящий шедевр. Кузнец сумел отлить из металла настоящий волшебный лес. Нитания неоднократно наблюдала, как пролетающие птицы, увидев эту красоту, теряли голоса и переставали распевать свои глупые песни.

Внешняя стена замка была сооружена из желтого песчаника. Внутренняя – из белого мрамора. Фундамент под ними был настолько глубокий, что сделать подкоп не представлялось возможным. За пустым пространством, находившимся между стенами круглосуточно наблюдали ведуньи, которых отбирал лично Тха. Жили они в небольших угловых башенках.

Именно ведуньи первыми встречали тех, кто осмеливался прибыть в замок. Мимо этих удивительных особ, которых видели всех насквозь и могли прочитать чужие мысли, никак нельзя было пройти незамеченным. Поэтому было очень странным, что гоблины и сатиры прошли, не встретив препятствий. Явно приплатили этим врушкам.

Лично Нитания не особо привечала представительниц этого племени, считая их жуткими сплетницами. А после того, как осталась одна, и вовсе возненавидела. Она не понимала, как можно, не прилагая никаких усилий, легким взмахом руки создавать цветущие кустарники или строить из песка волшебные замки. Больше всего раздражали непонятные колдовские ритуалы – начертанные на полу пентаграммы, заунывные заклинания…

На улице темень, хоть глаз выколи, в небе не видно ни одной звезды, а эти странные особы носятся на перегонки друг с другом… Самое обидное, что ничего не могла сказать, ибо понимала: ни в ее силах это отменить. Однажды королева тихонько поднялась на самую высокую башню и довольно долго наблюдала, как ведуньи, а в замке их обитало двенадцать, всю ночь выплясывали на поляне у огромного костра, языки которого, казалось, доставали небес.

Но больше всего удивляло, как оседлав свои метлы, они поздними ночами с веселым гиканьем рассыпались в разные стороны. Только-только глаза закроешь, а тут раз – за окном пролетает ведунья со встрепанной головой и сверкающими от восторга глазами. Сколько раз от ужаса сердце замирало – зрелище не из приятных.

Единственное, что могла сделать в подобные минуты, так это поджимать губы, да так, что они превращались в узкую ниточку, и презрительно вздергивать острый подбородок. Подобным образом показывала – нет у нее к ним никакого уважения.

В свою очередь ведуньи, их еще называли провидицами, а порой и вовсе колдуньями, платили тем же. Более того, считали неспособной к какой-либо магии и откровенно посмеивались. Нитания знала: все обитатели Иного мира, а эти вредины в особенности, сочувствовали ее супругу Эджину.

– Стоило ли столько времени ходить в холостяках, – судачили абсолютно все представительницы слабого пола, независимо от принадлежности к племени, – чтобы в итоге выбрать самую неприметную, да еще и не обладающую магическим даром…

Порой так и хотелось крикнуть им в лицо:

– Да, я не могу создать из воздуха поднос с едой! Зато я прекрасно могу готовить разные вкусности сама и Эджину нравится моя стряпня! И не важно, что у меня не получается устроить грозу или же взглядом передвинуть скалы! Как это может пригодиться в супружеской жизни? А вот умение петь и танцевать обязательно потребуется!

И, вообще, откуда этим самым ведуньям, круглыми сутками занятыми непонятными делами, было знать, что Эджину совершенно не требовалась жена-колдунья. Он всегда утверждал:

– Моих магических талантов на нас двоих с избытком хватит!..

Но как бы там ни было, она была благодарна ведуньям, которые не покинули ее в трудную минуту и продолжили нести службу, причем, первое время делали это бесплатно. Хотя, положив руку на сердце, следовало признать, пользы от них особой не имелось

* * *

Особенно это стало заметным неделю назад, когда в подземной мастерской не досчитались несколько метров ткани, что шла на плащи Хранительниц Тайных врат и Посвященных. Подобных преступлений в Ином мире никто и никогда не совершал. По крайней мере, в летописях об этом не говорилось. Естественно возник вопрос – как продукцию удалось незаметно вынести из замка?

Все обитатели замка дружно клялись, что они не причем, но при этом подозревали друг друга. Больше всего переживали пауки-арахниды, которые являлись основными производителями сырья для волшебной ткани. Особенно сокрушался главный мастер Блэкбич. Он беспрестанно охал и стонал, явно желая показать, что не имеет к преступлению никакого отношения.

Его черное брюшко стало напоминать спущенный мячик, а ярко-оранжевые глаза потеряли блеск. Он был настолько огорчен, что производимые им нити, получались неровными и постоянно рвались. Правительнице пришлось отстранить его от работы и даже отправить немного отдохнуть. Арахнид с благодарностью поклонился и довольно бодренько, будто и не страдал вовсе, поскакал к выходу из замка, прихватив с собой огромный сверток, как сказал, личных вещей.

По хорошему, надо было бы приказать его обыскать, но королева посчитала ниже своего достоинства унижать себя подозрением. Проблем и без этого имелось предостаточно. Требовалось найти вора, да только как это сделать Нитания просто не представляла! Ведуньи растерянно разводили руками и утверждали, что расследование краж не входит в их компетенции.

Поэтому она объявила всем, что сейчас нельзя впадать в панику. Ибо поняла: кричи-не кричи, преступление уже совершено. Так что надо просто смириться и идти вперед. Как ни странно, явившийся по срочному вывозу со своей свитой Тха с ней согласился и приказал всем успокоиться.

Самое ужасное открылось потом, когда в замке стали снимать информацию, записанную «тайным оком». Правитель все-таки вспомнил, где они были установлены. По счастью, все они, за исключением одного, исправно работали. А вот объектив того самого, что находился в ткацкой мастерской, оказался старательно оплетен густой паутиной.

Стало очевидно: кто-то явно скрывал следы преступления и этот кто-то принадлежал племени арахнидам. Тут Нитания вспомнила о Блэкбиче, единственном арахниде, кого не удалось допросить по причине его болезни. Гонец, желая передать приказ, отправился к нему и с удивлением обнаружил, что маленькая комнатка сияла чистотой, будто там никто и не жил. Чего просто быть не могло – какой же паук без паутины? Блэкбич явно сам стал жертвой похитителей. Лично Нитания не сомневалась: виновниками случившегося стали люди. Зачем им мог понадобиться паук, особо не задумывалась. Дело в том, что королева всегда и во всем винила человека. И доказать, что ее обвинения не обоснованны, никому, даже покойному супругу, не представлялось возможным.

– Когда это было, чтобы из королевского цветника пропадали редкие виды цветов, обычно использовавшиеся при производстве афродизиаков? – вопрошала она строго, – в принципе, ничего серьезного, Иной мир не рухнул. Но сам факт!

Однажды не выдержала и сказала Эджину:

– Тха сделал большую ошибку, создав человека. Правителя следовало примерно наказать за столь неосмотрительный поступок!

Последнее очень рассмешило короля грэльфов. Он долго и много смеялся над ее словами.

А потом спросил:

– Следуя твоей логике, наша любовь тоже является следствием общения с людьми. А разве это преступление, когда двое счастливы? Так может нам все же стоит поблагодарить Тха?

Она пожала плечами и произнесла обиженно:

– Нельзя отрицать то, чего нельзя доказать.

Затем попросила быть внимательнее к слабостям своих поданных и как можно больше нагружать их работой. Тогда у них просто не останется времени на разные глупости и любовь в том числе! Супруг изумленно приоткрыл рот, когда Нитания произнесла последнюю фразу, и озадаченно почесал затылок. Чего-чего, а вот этого он никак не ожидал! Тем более, что молодая жена прекрасно знала – великий Тха опекает людей и много времени проводит в их мире.

* * *

Однако его экспедиции в мир смертных вовсе не означали, что правитель не занимается делами своего измерения. Напротив, он трудился не покладая рук и за короткое время сумел создать прекрасное государство.

Чеберейчики разводили ягоды, готовили из них разные вкусности. Королева цветов Клотильда со своими верными поданными высаживала цветы. Гномы трудились на рудниках, выращивали самоцветы. Кентавры и сатиры охраняли границы. Огров использовали на физических работах… Ведуньи, Хранительницы и Вершители следили за порядком. Словом, дел у всех, в том числе, и грэльфов имелось предостаточно.

Последние чаще всего были задействованы в текстильной промышленности. Надо сказать, что в Ином мире ткачество считалось самым высшим из ремесленных искусств. Устраивались даже специальные конкурсы. Несколько раз Нитании удалось получить на них призовое места. Но она справедливо считала – успех принадлежит не только ей одной. Не производи пауки хорошую пряжу, вряд ли бы ткани получались столь великолепными.

О том, что пауки прядут нити, знают все обитатели Иного мира. Однако мало кто имел представление о том, что полученная продукция бывает разного качества. Последнее зависит от многих факторов, в том числе и характера самого арахнида.

После тщательной сортировки, в ходе которой учитывалось множество факторов, вплоть до угла падения солнечных лучей при работе веретена, нити долго вымачивались в чистейшей воде, набранной в серебряные кувшины в лесном роднике и настоянной на пыльце цветов. Готовые мотки сушились в лучах восходящего солнце под пение вечных тружеников – жаворонков.

Нить от всех этих манипуляций становилась необычайно тонкой и нежной на ощупь. Девушки-грэльфы сматывали ее в огромные шпульки и заправляли в станки. Но прежде чем начать ткать полотно, следовало провести определенный обряд. Имелось еще одно важное условие – станки следовало запускать в определенное время: луна и солнце должны одновременно находиться на небе. О дате и времени астрономического события знали только астрологи, которые никогда заранее его не объявляли.

Обычно действом занимались джинны, которые никого не посвящали в свои тайны. Известным было только одно – после произнесенных заклинаний, полученная ткань не будет гореть в огне, тонуть в воде. Более того, даст своему хозяину возможность летать… И только затем наступал черед ткачих. Стоило им чуть-чуть задержаться с запуском челнока и все труды предыдущих мастеров оказывались напрасным. Приготовленная с таким трудом нить считалась браком.

Готовое полотно осторожно стиралось в росе, собранной с лепестков тюльпанов алого цвета, любой другой цвет не подходил, и сушилось в пламени, зажженном от молнии во время грозы. Если ткань не воспламенялась, значит, приготовлена качественно. Но даже после всех усилий материал не обретал магических способностей. Волшебство в нем появлялось только после того, как Тха взмахивал своим жезлом.

Когда весь церемониал заканчивался, феи приступали к пошиву. В этой истории Нитанию всегда поражало одно – как готовое изделие находило своего хозяина. Создавалось впечатление, что одежда после всех этих манипуляций становилась разумной. Сколько раз в изумлении открывала рот, когда плащ вдруг сам собой оказывался на ком-нибудь из новых членов Совета! А уж когда одеяние выбирало себе именно ту, кто должен служить Хранительницей, и вовсе восхищало.

В общем, процесс изготовления был довольно сложный и затратный по времени. Поэтому-то каждый сантиметр ткани находился на строгом учете. А королева Нитания несла личную ответственность за его сохранность.