фотографируют мухоморы в Карелии,
у каждого свой метод,
метод борьбы с гравитацией.
***
Эти маленькие лошадки никогда не уснут,
мои пальцы путаются в их розовой гриве.
Говори, говори – я все еще слышу –
через горы нервно поломанных зубочисток,
оставшихся на столике в кафе для некурящих,
через алые тона кровавых салютов,
в которые окрашен закат Европы,
через отделения полиции и снятые отпечатки пальцев,
с липким мылом в туалете за решеткой,
через люстру, рухнувшую с трехметровой высоты
в моем животе, и осколки торчат из-под ребер.
Снимок Джима Моррисона стал зеленоватым,
Не ищи человека с крахом в глазах,
Обрати внимание –
С денежных банкнот исчезло лицо президента:
очень неприятно, когда тебя постоянно трогают руками,
зачастую грязными,
и совсем незнакомые люди.
Я стреляю сигареты на холодной улице,
кот ест из моей тарелки,
я не сплю.
***
Был эстет, и нет.
DOCUMENTA*
Мы пришли оттуда,
где из трещин на штукатурке складываются картины,
когда болеешь,
и тушить за дедушкой спички – это радость.
Здесь сочная зеленая трава по грудь,
и я пытаюсь хватать ее руками.
Здесь балкон высоко,
и мама меня привязывает за пояс,
потому что я говорю, что прыгну и полечу.
Здесь лопатка и пузырьки на песке,
и дедушка во сне отрывает бабушке руку.
Мы живем в коммуналке в Ростове,
в ней длиннющий коридор, метров двадцать,
я по нему качусь на трехколесном велике, и мне очень весело.
Здесь я сваливаюсь со здоровущей взрослой кровати
с железной сеткой,
которая прогибается, как гамак,
лежу за кроватью и молчу,
а потом меня долго ищут.
Мы пришли оттуда,
где ноги самый яркий предмет,
ноги в босоножках, потом в сапожках,