Все совпадения неслучайны

– Ешь, Лидка, потом думать будешь, – недовольно ворчала баба Надя. Удрученный вид внучки портил ей и без того скверное настроение. – Оладьи стынут!

Она все думала об Иване. Он в селе, на хозяйстве, – оттуда до лесного озера летом топать да топать, а уж зимой… Нет, не попрется он по снегу на озеро! С какой стати? Рыбу ловить он без деда Ильи не любит, позвал бы старика с собой. А клад искать подо льдом тоже несподручно…

Баба Надя и так и эдак уговаривала себя, но тщетно.

– Пойду полежу чуток, – сказала она и отправилась в горницу, на сундук, где любила днем отдыхать.

Лида с Элиной молча переглянулись. Чтобы баба Надя после завтрака лежать захотела – дело небывалое.

– Она об Иване думает, терзается, – прошептала Элина. – Ей, наверное, плохой сон приснился.

– Мне тоже, – ответила Лида. – Знаешь, к чему коты снятся?

– Коты? Какими ты их видишь?

Лида пожала плечами:

– Ну… то на грудь мне улягутся, то пищат, мяукают и скребутся. Как будто совсем рядом, под окном или под дверью… А на самом деле нет никого.

На улице разыгралась метель. Сильные порывы ветра раскачивали вековые ели. В доме стало темно, как в сумерки. Девушки зажгли керосиновую лампу.

– Ты вспомни, не причиняла ли вреда какому животному? – сказала вдруг Элина.

– Нет… я люблю животных. Даже рыбу чистить не могу, пока она еще шевелится…

– Подумай все-таки.

Дед Илья свернул себе самокрутку из бумаги, вышел на порог покурить, но тут же вернулся обратно, весь засыпанный снегом.

– Ну и лютует! – произнес он удивленно. – Давно такой зимы не помню. То вода стоит по колено, то вьюга, как на Северном полюсе. Чудно это!

– Я вспомнила! – воскликнула Лида. – Вспомнила! Я же убила козу! Но… я не могла поступить иначе, я должна была… Она осталась в пещере, завернутая в одеяло…

Лида ощутила на губах вкус крови, которую пила, надрезав жилу на шее козы, и ей стало не по себе.

– Я ее похоронила. Ты думаешь, она все еще обижается на меня?

– Может быть… Дух животного надо успокоить.

– Как это сделать?

Элина села на лавке, скрестив ноги, закрыла глаза. Она тоже не знала.

– Сейчас что-нибудь придумаем! Садись рядом…

Они сидели на лавке, как два китайских болванчика. Лида не выдержала и прыснула со смеху.

– Представь себе образ козы, – нараспев произнесла Элина. – И поблагодари ее за то, что она отдала тебе свою кровь…

Лида послушно все выполнила. Ей показалось, что у нее получается.

– Ну что, она довольна? – спросила Элина.

– Кто?

– Коза.

– А… да. Кажется, довольна! Подожди-ка…

– Что?

– Коза не одна. С ней маленький козленочек. Веселенький такой! Беленький, с золотыми рожками. И прыгает. Он хочет, чтобы я пошла за ним. Идти?

Элина приоткрыла глаза и кивнула.

– Ой… – Лида беспокойно заерзала. – Он провалился…

– Куда?

– Сквозь землю…

* * *

Горский любовался древним собором из камня. По жестяным желобам стекала вода, с каменных фигур у входа капало. Франция – родина готики, и почти в каждом маленьком городке есть старинная церковь или монастырь, а то и остатки замка знатного дворянина, бывшего владельца здешних земель. Сергей любил эти маленькие селения, расходящиеся в разные стороны от соборной площади улочки с остатками крепостной кладки. Он сам некоторое время жил в таком городке, снимая квартиру с окнами, выходящими на рынок и мэрию. Когда стали позволять средства, он перебрался в Латинский квартал Парижа.

Сегодня высокое и стройное, летящее ввысь здание собора неожиданно напомнило Горскому замок Камелот, в котором собирались рыцари короля Артура.

«Кстати, в этом же городке жила Нина, – снова подумал он. – Надо непременно зайти, поговорить с хозяйкой дома, может, та вспомнит что-нибудь необычное… Но это потом. Сначала – Мари, ее таинственное жилище…»

Сергей вспомнил лицо Лили с округлившимися глазами, когда она рассказывала про «замок», в котором поселилась подруга после замужества, и усмехнулся. Сиур тоже пугал его «ловушками» и «капканами» – а что вышло? Попал в офис Франсуа, тот оказался женихом Лили, приревновал, подрались…

Не стоит преувеличивать опасности и злонамеренные козни неизвестных противников. Осторожность хороша, когда она в меру.

Улыбаясь своим мыслям, Горский шагал по улице, застроенной домиками, которые выглядывали из-за каменных заборов. Над черепичными крышами качались голые буковые деревья, по заборам вился дикий виноград… Эта мирная картина не менялась столетиями. Так же поднимались вверх дымы из труб, так же пастухи гоняли коз искать остатки зеленой травы на склонах…

Узкая улочка оборвалась внезапно, открыв взору зеленовато-бурые холмы, над которыми сияло солнце. Далеко в золотистом тумане текла река. Впереди мрачной громадой возвышался старинный рыцарский замок, вернее, его часть, отстроенная новым хозяином. Остальное лежало в руинах, темных от лишайника и сырости.

Горский подошел поближе. Замок стоял на холме. С обратной стороны был крутой обрыв, а спереди неглубокий ров, некогда заполненный водой. Деревянные сваи моста еще кое-где виднелись среди молодой дубовой поросли и кустарника, сам ров почти сровнялся с землей. Никакой ограды не было – прямо к массивным, окованным железом дверям вела усыпанная красным гравием дорога, напоминающая подъезд для карет и экипажей. Во всяком случае, гораздо легче было представить скачущего по ней всадника, чем современный автомобиль. Вокруг не было ни души… только неподалеку, позванивая колокольчиками, паслись козы…

Узкие окна замка утопали в толстых стенах. Сергей задрал голову – крыша заканчивалась по углам башенками. Из каминных труб не вился дымок… Видимо, обитатели покинули свое жилище, напоминающее скорее мрачную темницу, полную призраков прошлого, нежели жилой дом.

«Н-да… в таких стенах поживешь пару недель, не то что нервы расстроятся – крыша съедет! – подумал Горский. – Неудивительно, что Мари отсюда уехала. Однако как же мне попасть внутрь? Может, все-таки в доме кто-то есть?»

Ему показалось, что в одном из окон мелькнула фигура в светлой одежде. Кто-то все же есть! Не могли хозяева оставить дом без присмотра…

Он долго стучал по прибитой к двери медной пластинке толстой скобой в виде двух львиных лап. Никакого ответа. Неужели он зря сюда приехал? Другого способа проникнуть в дом, кроме как через дверь, Сергей не видел. Окна высоко, к тому же на них, кажется, решетки. Черт! Что же делать?

Горский был на редкость упрям и не привык отступать, поэтому, вместо того чтобы повернуться и уйти, он начал что было сил дергать за ручку из потемневшего металла. В какой-то момент ему показалось, что дверь поддалась, и он удвоил усилия. Разозлившись, он дергал и вертел ручку, так, что если бы она не была достаточно прочной, то давно отвалилась бы. Вдруг раздался громкий щелчок, и… дверь с легким шорохом отворилась…