Дуэль с Оракулом

– Он туда уехал после дембеля. Не домой, а к черту на кулички.

– За длинным рублем, что ли? – Ренат крутил в руках записку, пахнущую ладаном. От нее веяло чем-то зловещим. – Смерть!.. – вырвалось у него. – Я чувствую смерть…

– Отец с этим Сазоновым работали у генерала, строили ему дачу над рекой. Однажды генерал приехал под вечер, зашел в дом… и…

– Умер?

– Ага. Отец говорит, кроме них с Сазоновым, на даче был пьяный прораб, который спал в мансарде…

– Постой. Генерала убили?

– Отец уверяет, что никто пальцем его не трогал. Когда тот неожиданно заявился на дачу, они с товарищем спрятались за поленницу. Чтобы не попадаться ему на глаза. А потом…

Перед Ренатом фрагментами развертывалась картина давней трагедии. Новый деревянный дом, запах стружек, которые валялись повсюду. Просторную комнату тускло освещала свисающая с потолка лампочка…

– Генерал вошел внутрь и крикнул: «Есть кто-нибудь?» – продолжала Лариса. – Никто не отозвался. Прораб не проснулся, а солдаты решили себя не выдавать. Генерал поднялся по лестнице наверх, увидел спящего прораба, махнул рукой и спустился на первый этаж. Он решил, что больше на даче нет ни души. Окна гостиной выходили на ту сторону, где складывали дрова. Когда в комнате зажегся свет, Сазонов не удержался и заглянул в окно. Генерал присел на корточки и возился в углу…

«Что он делает?» – прошептал Витек. Товарищ дергал его за гимнастерку и бормотал: «Идем отсюда, не то хуже будет!»

«Да погоди ты! – отмахнулся Сазонов, которого разбирало любопытство. – Может, у него там тайник для денег!»

«А наше какое дело? Меньше знаешь, крепче спишь».

«Трус ты, Курбатов…»

«Подглядывать нехорошо!»

«Генерал достал сверток, – шепотом сообщил Витек. – Точно деньги! Он их от жены заныкал!»

«Идем отсюда, дурья твоя башка!»

Сазонов в азарте забыл об осторожности и прильнул носом к стеклу, бормоча: «Неужели, в доме были спрятаны деньги, а мы не подозревали? Вот, дурачье!»

«Ты что задумал, Витек? – испугался товарищ. – Мы не воры!»

«На стройке столько народу шастает, любой может на тайник наткнуться…»

Курбатов не выдержал и тоже привстал, заглядывая в окно. Ему было интересно и страшно. Под ложечкой неприятно заныло.

Генерал положил сверток на стол и разглядывал его содержимое. Проверяет, все ли на месте? Он сидел спиной к солдатам, загораживая от них пачки денег. То, что это именно деньги Сазонов с Курбатовым не сомневались.

«Считать будет, – прошептал Витек. – Хитрый лис! Никому не доверяет. А вдруг, кто-нибудь понемногу потягивает из тайника? Чтобы не сразу заметно было!»

Его возбужденное состояние передалось товарищу. Время шло, а генерал продолжал сидеть над своими сбережениями, как зачарованный.

«Долго считает, – пробормотал Курбатов. – Видать, сумма большая».

«А я о чем? Это же… это…»

Витьку не хватило слов, чтобы выразить завистливый восторг. Он вдруг недовольно покосился на товарища. Лишний свидетель. Лучше бы тот ушел вместе со всеми в поселок, а его оставил одного охранять стройматериалы и пьяного прораба.

Между тем генерал все сидел, наклонившись над свертком, и почти не двигаясь.

«Уснул, что ли? – беззвучно хохотнул Витек. – Застыл, как статуя!»

Должно быть, генералу не хватало света. Он зажег свечу из тех, что стояли на столе на случай перебоев с электрикой, и взял ее в руки. Может, он решил закурить?

Внезапно перед ним что-то вспыхнуло и озарило полутемную гостиную…

* * *

Утром Ренат проснулся в скверном расположении духа. Ночью его мучили кошмары. Какие-то белогвардейцы расстреливали пленных комиссаров… какой-то маленький отряд пробирался сквозь таежную чащу… кого-то жестоко пытали в тесном земляном подвале…

Он вытер кончиком простыни испарину и обнаружил, что подушка Ларисы не смята. Вчера, возвратившись из монастыря, она была тиха и молчалива. Впрочем, он сам не заговаривал с ней: обдумывал историю ее отца. После ужина Ренат отправился в спальню первый и его сморило. А Лариса, выходит, так и не ложилась…

Он прислушался к звукам в кухне, где кипел чайник и звенели тарелки. Значит, она готовит завтрак. Ренат встал, потянулся и босиком прошлепал в душ. Вода привела его в чувство. Кровавые пытки и расстрелы отступили, на ум пришел адрес: Уссурийск, улица Никольская…

Брат Онуфрий попросил дочь проведать бывшего сослуживца. Переться в такую даль Ренату не хотелось. Лариса и не настаивала. Погруженная в свои мысли, она казалась крайне рассеянной.

Ренат насухо вытерся, пригладил перед зеркалом волосы и удовлетворенно кивнул. Он отлично выглядит, несмотря на утомительную поездку и ужасную ночь.

– Борода растет, как сумасшедшая, – отметил он, глядя на свое отражение. Симпатичный шатен, красиво очерченные губы, подбородок с ямочкой. Хоть сейчас на обложку модного журнала.

– Любуешься собой? Красавец!

Лариса застала его врасплох и окатила холодным сарказмом. Ренат не обиделся. Вчерашняя встреча с отцом выбила ее из колеи. Брат Онуфрий до сих пор не обращался к дочери с просьбами, скорее наоборот, отвергал ее внимание и заботу. Значит, что-то изменилось.

– Ты совсем не спала?

– Не смогла глаз сомкнуть, – призналась она и добавила. – Давай, поторапливайся, яичница стынет.

За едой Лариса заявила, что завтра улетает во Владивосток. Ренат ожидал чего-то подобного, но не так скоро.

– Уже завтра?!

– Я заказала билет. Восемь часов в самолете лучше, чем тащиться несколько суток на поезде. Духота, пыль, навязчивые попутчики! Нет уж!.. Я предпочитаю комфортабельный салон пассажирского лайнера, а не пропахший углем вагон.

– Билет? – напряженно переспросил Ренат. – Только один, для себя? А мне?

– Я должна сама с этим разобраться, – отрезала она. – Я думала всю ночь и решила, что тебе лучше остаться в Москве. Съездишь под Калугу, отыщешь ту злополучную дачу, осмотришь дом, поговоришь с людьми… в общем, ты знаешь, что делать. Связь будем держать по сотовому или в скайпе. Надеюсь, там нет проблем с Интернетом.

– «Там» – это где?

– От Владивостока до Уссурийска ходят автобус и электричка. Пожалуй, туда можно и на такси добраться. Посмотрю по обстоятельствам.

Ренат обескураженно пожал плечами. Возражения застряли у него в горле, когда он ощутил ее внутренний отпор.

– Не стоит меня переубеждать, – твердо молвила Лариса. – Я обещала отцу, что выполню его просьбу, и сделаю это. Он никогда ни о чем меня не просил…