Анатомия шпионства. Ищите женщину

– Синьор Буджардини тоже придет? – удивленные глаза г-на Д'Амбре распахнулись, поднимая кверху густые брови.

– Почему ты удивляешься? Я должна танцевать сегодня с кем-то – спокойно и рассудительно проговорила Изабелла.

Отец не стал спорить с дочерью о том, что сегодня будет много желающих потанцевать с именинницей, и они гораздо знатнее и состоятельнее учителя – итальяшки.

И вдруг девушка заговорила на испанском:

– Что я действительно жду сегодня, это приезда маркиза де Мирабель с подарком от бабушки, – ее голос был взволнован, но взгляд оставался совершенно безучастным.

Все эти года донья Изабелла пересылала деньги на содержание внучки и подарки на день рождения. Она только однажды видела девочку, десять лет назад, когда приехала на похороны Бланки.

– Ничего не изменилось, г-н Д'Амбре, – холодно сказала она зятю тогда, – наша семья все так же не принимает ни вас, ни это несчастное дитя. Но я хочу, чтобы Белль получила все, что подобает внучке испанского графа. Все приличные девочки должны воспитываться среди монашек. Белль должна быть «правильной» женщиной, должна быть набожной, не помышляющей об измене и всегда подчиняться мужу. Посему, поместите ее для обучения в монастырь Пор-Рояль. Место не из дешёвых, но за это не беспокойтесь.

И все эти десять лет, либо сам маркиз де Мирабель, посол Испании в Париже, близкий друг семьи де Рибера, останавливался на постоялом дворе г-н Д'Амбре, привозя деньги и подарки для Белль, либо люди с таинственными и заговорщицкими лицами из его ведомства были частыми гостями в «Жирном гусе».

– Нынче неспокойные временя, – вздохнул отец, – возможно сегодня посланника не будет.

Изабелла пожала плечами и зашла внутрь помещения.

Это было двухэтажное здание с пристройками, в которых можно было оставить лошадей. На первом этаже располагалась большая и просторная комната. В ней постояльцы отдыхали, ели и общались. Второй этаж был разделен на множество комнат, в которых приезжие останавливались на ночлег.

«Жирный гусь» был не только постоялым двором, это был своего рода центр культурной жизни окрестности. Сюда приходили люди пообщаться, иногда здесь останавливались философы и поэты, бродячие актеры и циркачи устраивали представления. Здесь можно было просто выпить и перекусить, узнать о происходящих событиях в близлежащих городах и далеких странах, откуда приезжали путешественники, торговцы и коммивояжёры. Иногда г-н Д'Амбре устраивал петушиные бои и состязания по стрельбе из арбалета. Одним словом, в «Жирном гусе» всегда было многолюдно и весело.

Несмотря на то, что семья Д'Амбре имела дом в городе, отец почти никогда не ночевал там. Изабелла тоже любила оставаться на ночь в «Жирном гусе», особенно когда были какие-то праздники, или приезжал кто-то важный и интересный.

Белль поднялась в свою комнату, скинула одежду для верховой езды и налила воду из кувшина в таз; добавила несколько капель привезенного кем-то из постояльцев ароматического масла, и с удовольствием опустила руки в прохладную воду. Приятный запах то ли гвоздики, то ли мускатного ореха приятно защекотал нос.

Изабелла быстро ополоснула тело холодной водой, сильно растерла его полотенцем до приятного покалывания и, поглядывая на дверь, старалась подавить злость на свою служанку Николетту, неизвестно где пропадающую все это время.

Дверь приоткрылась, и Изабелла увидела в проеме хорошенькую курносую мордашку с копной рыжих кучерявых волос на голове и лучезарной улыбкой на пухлых губах. Девушка была не просто служанка, она была подруга, поверенная во все тайны госпожи, собрат (то есть со-сестра) по радости и по несчастью.

– Где ты вечно ходишь? – нервно спросила Изабелла у служки, – приготовь платье, да побыстрее, – я хочу увидеть Лоренцо до празднования.

– Значит, учесть бедного учителя танцев решена, – захихикала Николетта, от чего ее глаза стали похожи на лисьи, – он и до этого дня страдал-то безмерно, а если вы все-таки решились отдаться ему, а потом бросить, он сойдет с ума, или еще того хуже, повесится, – рассуждала служанка, затягивая корсет.

– С чего ты взяла? Да не затягивай так туго, не продохнуть, – огрызнулась Изабелла.

– Взяла что? – не обидевшись на хозяйку продолжала Николетта, – что решили отдаться или что бросите?

Перед глазами Изабеллы вдруг всплыло красивое лицо отца Бенедикта: его мускулистые руки, выразительный, пронизывающий до самых косточек взгляд. Худосочный, смазливый Лоренцо не шел ни в какое сравнение с ее первым возлюбленным. Девушка несколько раз дернула головой, чтобы прогнать видение.

– Ну надо его как-то отблагодарить за…, – Белль замолчала, подыскивая слово, – …за его полезность, – закончила она и засмеялась.

– Короче, вы его тоже не любите, просто играете с ним, как с котенком, а сами при этом не испытываете никаких чувств, – сделала заключение служанка и стала расчесывать волосы госпожи.

– ?Por favor![2 - «Перестань!»] Разумеется нет. Он не тот, кому бы я отдала свое сердце.

– И как долго вы будете мучить беднягу? – поинтересовалась Николетта.

– Ровно до того момента, пока он мне полезен, – Изабелла улыбнулась виновато-озорной улыбкой. – Ну как я выгляжу?

– Как всегда, госпожа, – присела в реверансе Николь, – соблазнительная, красивая и завораживающая.

– Вуаля! – радостно воскликнула Изабелла и щелкнула пальцами.

– Ой! Забыла сказать, – заморгала глазами Николетта, – испанец приехал, – зачем-то шёпотом произнесла она.

– Так рано? – Изабель распахнула темные глаза и моргнула длинными черными ресницами, – обычно маркиз де Мирабель приезжал ближе к вечеру.

– Это не сеньор маркиз, – заговорщицки продолжала шептать служанка, – я этого месье никогда не видела тут.

Брови Изабеллы приподнялись еще выше, так что они стали изогнутыми и высокими. А Николетта продолжала:

– Этот месье какой-то неприятный, мадмуазель Белль. Нос орлиный, борода черная, большие, сверкающие, злые темные глаза, и брови черные, будто нарисованные, губы сжаты, словно боится лишнего слова сказать. Отвратительный тип!

– Ладно, посмотрим. В конце концов, no es el Diablo.[3 - Он не дьявол.]

Ее мало волновала внешность нового посыльного, она была вся в предвкушении получения подарка и от свидания с Лоренцо. Она попросила Николетту оставить волосы распущенными и лишь по бокам зачесать двумя серебряными гребнями с сапфирами.

– А если этот, – Николь махнула головой на дверь, – жених ваш, присланный бабкой, тот про которого вам батюшка все время говорит? Вот он и есть подарочек ваш.

– Он не говорит, что бабушка должна прислать мне мужа, – зло скривилась Изабелла, – он говорит…, – Изабелла замолчала и пристально взглянула на служанку.

И Николетта поняла, что все эти разговоры за «правильно подобранного жениха», ее госпожа воспринимает болезненно и неоднозначно.

2

Белль не любила подчиняться, а сейчас ей пришла в голову мысль, что, возможно, Николь права, и ее обуяла откровенная злость. В таком состоянии с чувством раздражения, гнева и досады она выскочила из комнаты и натолкнулась на молодого человека, проходящего мимо ее дверей. Резкий запах лаванды, исходящий от мужчины, ударил ей в нос. Она чертыхнулась и вскинув глаза на незнакомца, грубо выпалила:

– Вы что глаза дома оставляете, когда отправляетесь в путешествие?! Там же надпись «Вход воспрещен».

Девушка выглядела, будто взбалмошный арабский скакун с горячим темпераментом и нравом, темные выразительные глаза бесстрастно смотрели на мужчину, метая «огненные стрелы», словно Зевс со своей колесницы молнии на землю. Мужчина в замешательстве остановился.

– Я… мне… я…к г-ну Д'Амбре, – неуверенно бормотал он, не в состоянии оторвать взгляд от дерзкой бесцеремонной девицы.

– О боже! Мало того, что вы, сударь, без глаз, вы еще и без языка. Не можете связать двух слов, чтобы объясниться, – презрительно бросила она и легко, словно порхающая бабочка, сбежала по лестнице вниз.

Она произвела неотразимое впечатление на молодого человека. Какой-то чувственный, возбуждающий подтекст читался абсолютно во всем: в ее манере общения, в ее голосе, во внешнем виде. Да, он был поражен. С одной стороны, она была груба и нахальна, а с другой, в ней чувствовалась какая-то порода: прямая осанка, гордо поднятая голова, прямой взгляд, изящество движений.

«Интересно, кто это? Сама сеньорита или кто-то из служанок? – усмехнулся про себя гость, и медленно спустился в общую залу.

Белль выскочила во двор и поспешила в конюшню.

– Шарль! – позвала она грума.

Парень откликнулся, и она пошла на его голос.

– В какой карете приехал испанец? И сколько с ним людей? – она пристально посмотрела на конюшего.