Факультет избранных

– Она – дархатка?! И здесь?! Среди нас?!

А затем, когда до всех полностью дошел смысл сказанного ректором, возгласы недоумения сменились на возмущенные и негодующие:

– Почему она?!

– Что за блат?! Она и сама за себя заплатить может!

– Когда это Домен Жизни успел настолько обнищать?!

– Несправедливо!

– Не верю, что она достойна!

Впрочем, Иланна, похоже, и сама в это не верила. Лицо подруги растерянно вытянулось. Она неотрывно смотрела на ректора, беззвучно открывая и закрывая рот, словно пыталась что-то сказать или спросить, но не могла.

– Вы напрасно сомневаетесь, здесь нечему удивляться! – громкий голос ректора заставил студентов чуть поутихнуть и с разной степенью недовольства на лицах все же к нему прислушаться. – Это решение было принято единогласно магистерским советом. И не происхождение девушки тому причина. Главное и основное – Иланна спасла жизнь, проявив самые лучшие качества для целителя: сосредоточенность, отменную реакцию и самоотверженность. Целители с таким потенциалом в Содружестве на вес металлида, поэтому мы будем рады помочь ей развить свой дар.

Иланна всхлипнула. Ее иллюзия пошла радужными разводами и начала исчезать.

Аудитория вновь наполнилась гулом расстроенных и требовательных голосов. Слова архимагистра Данариуса хоть и произвели впечатление, однако не совсем то, на которое он рассчитывал.

– Конечно, у нее потенциал, она же дархатка!

– Вот пусть и идет со своим потенциалом к платникам! Нас-то почему из-за нее обделяют? – продолжали возмущаться студенты.

А вот я была за подругу рада. Пусть остальные говорят, что хотят, Иланна действительно это заслужила. Сама. На этот раз без подкупа и связей.

Плохо было лишь одно: моего имени среди пятерки не оказалось. А это значит – все. Мое обучение в магической академии закончилось, так толком и не начавшись.

Хотя… если таким образом сбывается очередное желание повернуть все вспять и пожертвовать обучением ради родителей, то я согласна без раздумий. Лишь бы они были живы!

Тем временем магистр Ламарна подозвала пятерых счастливчиков к себе, чтобы уладить формальности и обеспечить им, если необходимо, перемещение в академию. Остальные же призраки стали исчезать. Причем не по своей воле: декан уже-не-нашего факультета начал по одному отключать их от энергонакопителя академии. В итоге не прошло и нескольких минут, как из призраков в аудитории, кроме избранных, осталась только я.

Честно говоря, я тоже приготовилась к отбытию в собственное тело и беспамятству, особенно после того, как декан Крост вопросительно взглянул на ректора. Однако тот отрицательно качнул головой, а затем обратился ко мне:

– Вас, Ева, мы пока не отключаем, поскольку вы на лечении и это может быть чревато. Но мы очень надеемся, что до завтрашнего дня вы проявите благоразумие. Вы же не хотите погибнуть?

– Да, конечно, спасибо! – быстро подтвердила я.

– Вот и славно. А сейчас пойдемте со мной. Предстоит небольшой, но серьезный разговор, при котором вы должны присутствовать.

Хм? Это о чем еще он разговаривать собрался? Обсуждать мое убийство с кем-то будет? Или особенности подпитки призраков, а меня как пример приведет?

Озадаченная и немного встревоженная, я в последний раз взглянула на оставшихся с Ламарной и деканом пятерых призраков и последовала за ректором на выход.

Несколько поворотов, знакомый серый коридор – и вот мы уже в знакомой просторной приемной. Только на сей раз кроме пожилой дамы-секретаря здесь обнаружился еще и Айландир.

Ясно. Значит, речь все-таки пойдет об убийстве.

Я приветственно кивнула тленнику, но тот никак на это не отреагировал. Взгляд Айландира оставался равнодушным, словно меня тут вообще не стояло.

– Лорд Грейв пребудет с минуты на минуту, – тем временем сообщила архимагистру Лидару секретарь.

– Очень хорошо. Как только он появится, сразу проводите ко мне, – приказал тот и указал нам с Айландиром на левую дверь.

Кабинет ректора академии имени Гастана Саррийского оказался полной противоположностью кабинета его заместителя магистра Ламарны. Если у той, как я помнила, все утопало в роскоши, то Данариус Лидар предпочитал аскетизм. Закрытые шкафы без ручек сливались со стеной. Длинный стол со сложенными в образцовом порядке стопками документов и папок. Лаконичные светильники и стулья. Даже кресло ректора не выглядело особо удобным. Впрочем, раз архимагистр выбрал именно такое, значит, его все устраивало.

– Чтобы у нас не возникло недопонимания, еще раз хочу уточнить, почему я вызвал твоего отца, Айландир, – произнес архимагистр Лидар, указывая ему на один из стульев. Мне стул ожидаемо никто не предложил, так что пришлось привычно «зависнуть» рядом. – Несмотря на спасение жизни студентки, ты все же применил запрещенные заклинания и активировал печать принадлежности. Мы просто не можем оставить этот факт без внимания, ибо подобные действия обычно наказуемы. И более того, в любом другом случае я все равно был бы обязан сразу сообщить об этом в Канцелярию наказаний. Однако учитывая, что ты – сын главы Домена Тлена, а КаН находится под управлением Домена Пепла, я все же стараюсь не допустить возможных… сложностей.

– Да-да, понятно.

Айландир, внешне никак не впечатленный озвученными перспективами, кивнул. Хотя даже я понимала, что все очень серьезно. Поэтому, не выдержав, выдохнула:

– Но ведь он меня спас! Неужели ему за это не простят нарушение каких-то там правил? Речь ведь идет о человеческой жизни! И я не собираюсь жаловаться, а напротив…

– Никто не говорит о том, что поступок Айландира совершен в дурных целях, – мягко, но с нажимом перебил меня ректор. – Все мы понимаем, что сделал он это только во благо. Однако эти заклинания запрещены к использованию, и студент Грейв просто не должен был их знать. Понимаете, Ева? Увы, при всей моей симпатии к Айландиру, все-таки он наш лучший студент, закон есть закон.

Что ответить ректору на это – я не знала. Тем более сам тленник оправдываться не спешил. В кабинете воцарилась тишина, но ненадолго. Уже через несколько минут дверь без стука распахнулась, и в помещение шагнул высокий темноволосый мужчина в строгом костюме. Худощавая фигура, резкие черты лица, ледяной взгляд таких же, как у Айландира, болотных глаз, не оставляли сомнений: перед нами глава Домена Тлена Кантор Грейв Тленник.

– Что на этот раз? – даже не здороваясь, сразу спросил он. – Надеюсь, повод для вызова очень веский, и я смогу объяснить, почему покинул очень важную встречу.

– К сожалению, повод и впрямь серьезный, лорд Грейв, – подтвердил ректор. – Применение запрещенных заклинаний и наложение печати принадлежности на студентку.

Несмотря на то что я была уверена – глава Домена Тлена удивился, его лицо даже не дрогнуло. Лишь в глазах на мгновение промелькнула тень раздражения.

– Ущерб?

– Практически полное истощение двух энергонакопителей академии и руны запретного заклинания, впечатанные в помещение столовой, – сообщил архимагистр Лидар. – Руны, впрочем, мы уже убрали. А вот восполнения ресурсов энергонакопителей придется ждать почти полгода.

– Жертвы? – голос Кантора Тленника оставался таким же безэмоциональным, словно бы он о погоде спрашивал.

– Нет, к счастью.

– Для чего? – переведя взгляд на сына, отрывисто спросил лорд Кантор.

– Она умирала, – кивнув в мою сторону, ответил Айландир. – Еву убили в ее мире и, соответственно, без поддержки физического тела призрак не мог находиться в академии. Его бы просто выбросило в тот мир, где погибли бы и тело, и структурное вещество призрака. Я создал портал, переместил тело из ее мира в академию, стабилизировал оболочку призрака и позволил телу начать регенерацию.

Провернуть такое не каждому магистру было под силу, даже я это понимала. Но хвалить сына отец почему-то не спешил.

– А также нарушил запрет на применение заклинания, наложил запрещенную печать и, самое главное, оторвал меня от важнейшей сделки столетия, – вместо этого раздраженно произнес он.

– Надо было пройти мимо и дать ей умереть? – спокойствие Айландиру, судя по появившимся в голосе раздраженным ноткам, стало отказывать.

– Он спас мне жизнь! – Я все-таки решила вмешаться в разговор. – Или, раз я обычный человек, моя жизнь ничего не стоит? Если бы не способности Айландира, я была бы мертва!

– Успокойтесь, Ева, – приказал ректор. – Я уже сказал, что спасение вашей жизни, безусловно, достойный поступок, которым Айландир может гордиться. И уровень владения магией показывает, что он не зря считается одним из лучших студентов этой академии. Этого никто не отрицает.

«Но его отец так не считает! – чуть не вырвалось у меня. – Кажется, сын виноват прежде всего в том, что отвлек лорда Кантора Грейва от важных дел каким-то там спасением одной ненужной жизни».