Дом будущего. Под Берлинской стеной и обратно

Внезапно в комнате вспыхнул свет – это Ева нашла, где включается лампочка. Они огляделись.

Здесь действительно стоял огнетушитель, а также ведро и деревянная швабра с истерзанной серой тряпкой. В углу возвышался тяжелый письменный стол, на котором лежал трудовой журнал, пара вырванных из тетради листков и шариковая ручка. На стене висел маленький шкафчик с красным крестом – там, очевидно, хранились средства первой помощи. Больше в комнате ничего не было.

Ричард шагнул к шкафчику и распахнул его. Внутри, разумеется, обнаружились не только бинты, но и связка ключей.

– Хорош бы я был сейчас без пластилина… – пробормотал он.

Ева только подняла брови.

Он высыпал из портсигара папиросы и спрятал их в карман куртки. Потом быстро размял в ладони кусок пластилина, специально припрятанный на такой случай, и распределил его по дну. Осмотрел связку ключей, выбрал один и сделал отпечаток.

– Откуда ты знаешь, какой нам нужен? – шепотом спросила Ева.

– Скважина узкая. Он должен быть тонким.

Закончив, Ричард закрыл портсигар, тщательно очистил ключ и вернул связку на место, пристроив ее на полочке так же, как было.

– Тут повсюду наши пальчики, – заметила Ева.

Они переглянулись и молча принялись вытирать носовыми платками все, до чего успели дотронуться. Потом Ричард попросил:

– Погаси свет.

Он прижался к холодной дверной створке, прислушиваясь, что творится на перроне. Ничего не было слышно, поэтому Ричард аккуратно приоткрыл дверь и выглянул наружу.

На станции было пусто – новый поезд еще не подошел. Он нашел в темноте ладонь Евы, и они выскользнули из подсобки.

Сердце бешено колотилось: Ричард еще ни разу не использовал свои отмычки по назначению – только для тренировки. Он вновь засунул их в замочную скважину, чтобы запереть дверь.

Ева стояла рядом, отчаянно дергая шерстяную нитку на рукаве свитера. В конце концов она оторвала ее и зашипела сквозь зубы, потому что случайно поцарапала себя ногтем. В тот же момент в замке что-то щелкнуло, и дверь закрылась.

Ричард шумно выдохнул. Они торопливо поднялись по лестнице на улицу. Давно стемнело, моросил мелкий холодный дождь, и вокруг было черным-черно – город экономил на электричестве. Тротуар поблескивал, как река, ночь затопила улицы – населенная секретами, ближе ко дну, глубже в тени под фонарными столбами.

Все невидимое, казалось, сейчас было на самом виду.

– Ты чокнутый, – проговорила Ева.

– Абсолютно.

– Я тебя когда-нибудь убью.

Ричард улыбнулся.

– Мне нравится тебя сердить.

– Идиот, – сказала Ева. Потом взяла его за руку и потянула за собой.

Вернувшись в Западный Берлин, Ричард сразу отнес отпечаток в мастерскую и сделал дубликат. Дитриху пока незачем было знать об этой маленькой эскападе, так что он просто прицепил новый ключ на кольцо вместе с остальными.

Теперь Ричард хотел узнать, куда ведет люк, располагавшийся в будке. Брать с собой Еву он на этот раз не собирался – затея была слишком опасной. За такие дела людей сажали в следственный изолятор «Штази» даже с западными паспортами. В тоннеле метро к западу от «Тельманнплатц» наверняка имелись сигнальные пластины, размещенные прямо на земле, – наступишь на такую, и у пограничников включается лампочка и сирена. Однако контактный рельс, по идее, был обесточен, и Ричард всерьез подумывал пройти по нему.

В этом тоннеле следовало искать двери, которые могли вести в бункер, или старые дверные проемы, заложенные кирпичом. Ричард знал, что подобные вещи люди могут не замечать годами: какой-то вход, какая-то лестница… Никто не стал бы обращать на них внимание, если бы не знал, что скрывается внутри.

Он соврал Еве, что поедет на репетицию, но бросил машину у вокзала и вновь отправился в Восточный Берлин. Пройдя границу, Ричард зашел в туристический магазин и купил карманный фонарик, а после направился к станции.

В подземке было совсем немного народа: рабочий день еще не кончился, и сотрудники многочисленных органов госуправления, располагавшихся возле «Тельманнплатц», сидели по кабинетам. Свет в будке, как и в прошлый раз, не горел, поэтому, дождавшись, когда перрон опустеет, Ричард вставил ключ в скважину. Замок поддался, он нажал на ручку, скользнул в будку и запер за собой дверь.

Включать фонарик пока не стоило, но сквозь занавешенные окна со станции все же проникало немного света. Ричард огляделся. Здесь был еще один огнетушитель, электрический щиток и закрытый на задвижку металлический шкаф, в котором, очевидно, хранили противопожарное оборудование – рукав с брандспойтом, топорик, лопату. В полу, действительно, обнаружился широкий люк, и Ричард склонился над ним, чтобы осмотреть.

Он был не заперт, но одна из ножек шкафа упиралась прямо в крышку. Пришлось изрядно попотеть, чтобы ее освободить. Не хотелось, конечно, каждый раз так делать, однако выхода не было – иначе служащие могли заметить, что кто-то лазает в будку.

Покончив со шкафом, Ричард открыл люк и заглянул внутрь. Темный ход вел под платформу, в стене были закреплены простые металлические скобы – лестница. На всякий случай Ричард проверил, нет ли на крышке автоматической защелки, потом включил фонарик, зажал его в зубах, запрыгнул в шахту и закрыл люк.

Долго спускаться не пришлось – через пару секунд он нащупал пол. Здесь пахло бетоном и было очень грязно – похоже, внизу давно никто не бывал. Два коридора уходили вправо и влево, но на полу, покрытом вездесущей серо-коричневой копотью от поездов, не было никаких следов. Мельком Ричард подумал, что в следующий раз все нужно будет протереть тряпкой, чтобы никто ничего не заподозрил, если откроет крышку. Потом перехватил фонарик поудобнее и, пригнувшись, двинулся на запад.

Коридор оказался довольно длинным. Он был построен исключительно неудобно, вровень с основанием тоннеля – слишком высокий для того, чтобы ползти на четвереньках, но слишком низкий, чтобы выпрямиться во весь рост.

– Ну кто так строит! – в сердцах пробормотал Ричард. От неудобного положения у него начала затекать шея.

Он настолько погрузился в собственное раздражение, что едва не разбил нос, споткнувшись о не пойми откуда возникшую ступеньку. Фонарик, дрогнув, выхватил из темноты дверь, которой оканчивался ход. Ричард тихонько выругался про себя – он совсем забыл, что нужно смотреть под ноги.

Дверь оказалась закрыта на засов и подалась без труда. Снаружи ощущался характерный запах подземки – камень, сырость, пыль. А вот электричеством и техникой тут не пахло. Это был хороший знак.

Ричард замер и внимательно оглядел уходившие вниз бетонные ступени. Зазоров по бокам не наблюдалось, но на всякий случай он решил туда не наступать и вместо этого с порога шагнул прямо на бордюр, уцепившись за металлические перила. Потом перемахнул через них и спрыгнул на камни. Он точно не знал, как выглядят сигнальные пластины, но подозревал, что они могут быть замаскированы под шпалу или ступеньку, либо засыпаны щебнем, и не хотел рисковать.

Длинная бетонная пристройка, из которой вышел Ричард, была продолжением платформы и торчала ровно посередине тоннеля. С двух сторон от нее уходили в темноту ряды старых шпал, оставшиеся после того, как демонтировали пути, и темный контактный рельс. Ричард мигом вспотел, глядя на него.

Он с надеждой оглядел тоннель. Тишину здесь нельзя было назвать абсолютной – то и дело слышалось шуршание и едва различимый свист. На секунду Ричарду показалось, что вдалеке он увидел, что хотел, – крысу, сидевшую на контактном рельсе. Если бы тот был под напряжением, ее бы убило током. Но стоило направить на зверька фонарик, его и след простыл.

Ричард вздохнул, ухватился за каменную стену, чтобы не держаться за металл, сделал широкий шаг и осторожно коснулся ступней рельса. Ничего не произошло. Тогда он перенес туда вес, как будто хотел пройти по канату. «Способности канатоходца передаются по наследству», – мелькнуло в голове.

Теперь дело было в шляпе. Он медленно двинулся вперед, осматривая тоннель: пол, стены, потолок. Очень скоро внимание привлекла одна из шпал – судя по цвету, новее остальных. Ричард остановился и посветил. Шпала оказалась немного приподнятой, камни вокруг нее будто бы лежали не на месте. Ухмыльнувшись, он нагнулся, поднял один из булыжников и положил на рельс, чтобы отметить место. Видимо, это и была та самая пластина – хотя она могла оказаться не единственной.

Он некоторое время шел вперед и почти отчаялся. Вдалеке уже маячила кирпичная стенка, преграждавшая тоннель. Никаких дверей не было и в помине, но внимание Ричарда внезапно привлекло углубление у стены – нечто вроде узкого колодца.

Осторожно пройдя между шпалами, он заглянул туда и в полумраке разглядел металлические скобы, – но не такие, как под платформой, а поновее. Внизу виднелась небольшая дверь – судя по виду, бронированная. Ричард спустился, поковырял ее отмычкой, но не преуспел. Здесь, видимо, требовался специалист.

Времени прошло уже довольно много, следовало возвращаться. Он без труда преодолел обратный путь: тоннель, лестницу, коридор и шахту. Ладони и ботинки почернели от грязи, поэтому пришлось замешкаться в будке, вытирая их.

В этот момент Ричард услышал, как в замок снаружи вставили ключ.

Он метнулся к шкафу, который от его манипуляций с крышкой успел раскрыться, и распластался внутри. Пришлось придерживать дверцу – места было совсем немного. Закрепленный на скобах топорик больно упирался в бок, и Ричард молился, чтобы он не упал.

В будке зажегся свет. Мелькнула форменная женская куртка, звякнуло ведро, потом послышался скрип вентиля и звук льющейся воды. Ричард сообразил, что если в будке располагался щиток, значит, тут же должна была находиться и труба. Но кому, черт возьми, потребовалось мыть пол в шесть часов вечера!

Уборщица набрала воды, попыхтела немного, закрывая неподатливый кран. Подошел новый состав – по платформе зашаркали ступни, квакающий голос диктора в вагонах неразборчиво объявил, что станция конечная. Затем в щелке вновь показалась казенная куртка, и свет выключили.

Судя по звуку, женщина не стала запирать дверь, так что, постояв немного без движения, Ричард осмелился высунуться из шкафа.