Метанойя. Репликация

Глядя на безупречный образ своего родственника, я чувствовал, как холод, покрывает мое тело, а вместе с телом и душу. Ощущение темноты, исходящей от одного его взгляда, было похоже на прыжок в страшное прошлое. Я бежал от этого прошлого, но оно ко мне вернулось.

– Как ты сюда попал? – пораженно спросил я. – Ты оставил моего брата несколько лет назад.

– Не разделяй меня с твоим братом, – сказал Валентин. – Разве ты не видишь, что мы одно?

– Он долго лечился после тебя. Я его навещал, видел, в каком состоянии он находился, но он был свободным.

Валентин вынул из кармана пиджака мятную конфету, я приносил ему такие в больницу во время реабилитации, и, покрутив ее в пальцах, задумчиво улыбнулся:

– Я обещал тебе вернуться к жизни. Помнишь? А обещания нужно выполнять.

Невозможно… Пусть это будет сном. Пусть будет сном… Потому что происходит что-то страшное. Древний снова завладел моим братом, и сейчас стоит передо мной. Да, я помню наш разговор в лечебнице, в тот день я принес кулек его любимых мятных конфет. Валентин стал только приходить в себя и на мою просьбу – начать жизнь сначала – ответил обещанием. Он тогда протянул руку и сжал мое плечо, как делал обычно, имея в себе Самаэля. Но в тот момент он был моим братом, обычным человеком, свободным от тьмы. Я точно это знал. Чувствовал.

– Как ты снова сюда попал? Что ты задумал? – Мои вопросы были бессмысленными, потому что все уже произошло. Прошлое вернулось и сейчас стоит передо мной. Я не мог подумать, что за всей этой нелепой и чудовищной ситуацией с вирусом, встречу его. Того, кого несколько лет назад победил. И кого надеялся никогда больше не встретить.

Валентин бросил конфету на стол, медленно прошел к дивану и опустился в самый центр, расслабленно откинувшись на спинку.

– Я не закончил свои дела, – ответил он, глядя на меня. – Ты отказался стать главной частью будущего. Это твой выбор. Но он не влияет на мое будущее. Мы продолжаем идти к своей цели.

– Мы?! – ошарашенно воскликнул я, содрогнувшись возможному возвращению тринадцати. – О ком ты сейчас?

– Марк, – покачал головой мой родственник. – Не думаешь же ты, что я строю будущее один? У меня масса помощников.

Я перевел взгляд на стеклянные стены, за которыми виднелся Серый Город, и ужаснулся:

– Это и есть твое будущее?! Это все твоя работа?

– Скажем так: это подготовка к нашему прекрасному будущему. Мы на пути к его рассвету.

Оглядев своего изменившегося брата, я настороженно спросил:

– С чьей помощью ты собираешься воплощать свои планы?

– Грабли, на которые я наступил, остались позади. Два моих сосуда потеряли силы и значимость. У меня новые планы, более практичные.

– Это не ответ… – начал было я, но тут же осекся, увидев тяжелый взгляд Валентина.

– Сейчас я разговариваю с тобой только потому что ты мой брат, – холодно ответил он, понизив голос. – И мой бывший сосуд. К несчастью потерявший ценность. Но я пересмотрел свои планы. Теперь работаю с продолжением. Ты хотел меня видеть – твое желание исполнено. Но в любом случае тебе не позволено устраивать бунт.

– Что ты задумал? – снова спросил я, понимая, что это может быть единственной возможностью узнать цель того, что происходит. – Зачем ты мучаешь людей? Загнал нас в подвалы и заставляешь колоться какой-то дрянью. А что потом?

Валентин сменил выражение лица и улыбнулся:

– Со временем узнаешь, брат. В моих действиях нет бессмысленности, всему есть причина.

– Я отказываюсь вливать в себя что-либо. И запрещаю подходить с этим к моей семье.

– Хорошо. Только грязный ген не может находиться среди чистых.

– Так выпусти нас! – обрадовался я возможности вырваться из этого кошмара. – Дай нам уйти, открой ворота.

– Это исключено, – спокойно ответил мой родственник. – На внешней стороне вы можете способствовать новой мутации гена, а это подвергнет опасности всех живых и излеченных индивидов, когда они вернутся.

– Ты сейчас серьезно?

– Абсолютно.

– Тогда дай нашей семье соединиться, друг другу мы не навредим.

– Нет. Я не могу подвергнуть риску область, над которой работаю. Вы будете помещены в специальные отделения до выбора нашего решения.

Оглядев Валентина, я покачал головой:

– Что происходит? Почему снова всем управляешь ты? Где те, кто руководил странами?

– Они стали моими помощниками, – самодовольно ответил брат. – Число моего подчинения растет. Вспоминай: в моем будущем голову поднимет только тот, кому я позволю это сделать.

– А если я не буду подчиняться? Убьешь меня?

Валентин вздохнул:

– Убивать не в моих планах. Тот, кто отказывается от послушания, будет использован во благо нового мира.

Содрогнувшись от ответов, я всмотрелся в темный взгляд напротив, пытаясь найти в нем проблеск света, но света там не было совсем.

– Ты страшное существо. Твое место не здесь. Пока я жив, не дам в обиду свою семью. Не смей посылать к ним своих прихвостней, я буду бороться.

Темный взгляд брата метнулся на меня, сковав леденящим холодом.

– От тебя осталось только кровное родство, – сухо заявил Валентин. – И моя бывшая оболочка. Ты потерял свое преимущество и силы и встал в уровень серой массы. Поэтому сейчас ты возвращаешься на свое место, в подвал для генетически грязных. И ждешь моего решения.

После этого в комнате появились охранники и мужчина, которого я брал в заложники. По знаку рукой своего главы он остался, а меня заковали в наручники и повели обратно.

Я передвигался в таком состоянии, словно был под каким-то воздействием. Что он со мной сделал? Мой брат, который снова стал чудовищем. После выхода Самаэля, Валентин долго не мог прийти в себя, продолжительно лечился в элитной клинике, я навещал его и видел, как мучительно для него состояние, в котором он пребывал. Но со временем ему стало лучше, он начал осознавать реальность, привыкать к жизни. Врачи сказали, что ему еще долго придется быть под медицинским присмотром и делали все, что требовалось.

Что произошло потом? Как тьма снова проникла в него? Это чудовищная новость. Быть может, хуже, чем та, что мир накрыла странная болезнь. Ведь это его рук дело. А что стало с его тринадцатью братьями? Что стало с теми несчастными людьми, которые послужили сосудами для древних? Они лежали в лечебнице вместе с ним. И кто сейчас помогает моему брату?

Я был настолько шокирован, увидев Валентина, что не смог задать нужные вопросы. Но даже на те, что я задавал, он отвечал по-своему и вряд ли бы раскрыл все карты мне, его бывшему сосуду, который встал в ряд с серой массой. Он потерял ко мне интерес по причине обнуления моих способностей, я был уверен в этом. Так же бесполезна стала Мия. Такие обратники для древнего не имеют ценности и не опасны. Но это только радует, потому что говорит об одном: Валентин не знает, что мы можем вернуть сверхсилы. А если мы вернем способности, я смогу защищать свою семью, потому что сейчас у меня буквально голые руки. А с темной силой можно сражаться только сверхсилой.

На обратном пути мы пошли не в сторону моего сектора, а в сторону изолятора. На все мои вопросы, охранники не реагировали, и когда мы спустились в подземное помещение, завели меня в комнату, похожую на тюремную камеру, и закрыли решетку на замок.

Оглядевшись, я понял, что это и есть изоляция нечистого гена. Кирпичные стены с трех сторон и решетка на входе. Значит, Мию с детьми определят сюда. Но в какую камеру? И что делать дальше?

Я словно зашел в тупик. Появление Валентина превзошло все проблемы, которые возникли ранее. Он снова в прежнем образе и силе. И снова руководит. Это хуже, чем если бы главой был незнакомый человек. Потому что последнего можно было бы понять и построить план борьбы под его портрет. Но понять Валентина невозможно. Древнее существо, что им управляет, для меня непредсказуемо.

На следующий день мне принесли еду и оставили в окошке дверной решетки. Словно бешеной собаке. Вареная крупа в алюминиевой чашке не вызвала у меня аппетита, но я съел несоленую кашу, потому что не хотел слабеть. Крупа хоть и неприглядна на вид, имеет витамины и питательную ценность, что мне сейчас необходимо, потому что я собирался бороться. Как будут развиваться события дальше, непонятно, что будет с моей семьей – тоже. Но теперь я знаю, кто за всем этим спектаклем стоит, и именно после встречи с ним, я ощутил прилив сил и решимость не отчаиваться. Какое-то забытое чувство получило во мне возрождение, и я не хотел его упускать.

Через время за посудой пришли два человека в синих формах сотрудников, один катил телегу с грязной посудой, другой забирал посуду из окошка. И когда мое окошко открылось, я подошел ближе к решетке и спросил: