Северный ветер

Подходит. Без сожаления
С обрыва его толкаю.

Зашла во время разговора

Зашла во время разговора
И тихо, чтобы не мешать,
Закутываясь в сумрак взора,
Глаза прикрыв ладонью, шасть
За спины в угол полутемный,
Как ищет уголок укромный
нашкодивший всерьёз  малыш,
не дышишь и едва стоишь
И чрез густой  дымок и вязкий,
Чуть приоткрыв вуаль ресниц,
Неброская в толпе девиц,
Наряженных, веселых праздных,
Ты жадно ловишь даже тень,
И даже тень его ты любишь,
Сгораешь в призраке прелюдий,
И что с тобою дальше будет,
Тебе не важно  уж теперь.

Возле самого края

Не касаясь ногами песка,
Чтобы шрамов на нем не оставить,
Шла вдоль берега чья-то тоска,
Возле самого-самого края
В пену взбившейся солью воды,
И звала, и кричала, и пела,
Так нелепо и так неумело,
До надрыва и до хрипоты.

Где у моря невидимый край,
Где, скажи, начинается берег,
И ответь мне, хоть кто-нибудь верит
В чертов ад и божественный рай.

Бесконечное море песка,
Безграничные серые скалы,
Я давно безнадёжно  искала,
Ничего, никого, лишь тоска.

В моей прихожей

в моей прихожей  зима
в комнатах  ледяные горки
ярких лампочек кривизна
вечно зеленые елки

в моих окошках снега
черные вороные крылья
я пробовала сбегать
снова меня ловили

в моем пропащем  дому
собраны золотые горы
не думала, что смогу
тем более  так скоро.

Поверье

На ветке колючей  комком,
Ранеткой, почти ледышкой
За чёрным слежу платком.
Невидимо и неслышно.

Поверьем клюю  вам  окно,
Но что я об этом знаю?
Птенчик я заводной,
чужая.

Калитка из дождя

Три столба колючей проволокой сомкнуты.
Ночь крышует сон, день – забвение.
Вверх глядишь – воронки, чёрные омуты.
Вниз – в грязи   по  самое затмение.

Ветер дождь  калиткой  вешает на прошлое,
Вдоль забора сор из откровения.
Вот идёт  пропащий  вечер, крошкою
Мраморной отсыпано забвение.

Три сестры обузой каменной стёсаны,
Под обрывом шторм сумасшествия.
Ходят берега, лодки вёслами
Выгребают штиля последствия.

Скалы  цвет сиреней выскребли до» черна,
Положили свет  в дом из трёх столбов,
Вынули песок из морского дна,
Вымели часы из пустых  домов.

Будет тосковать ветер северный до темна,
Одинокий крик чайки вымершей.
На скале у неба живёт зима,
Под забытый голос танцуешь ты.