Контракт со зверем

Он повернулся, ринулся в свою комнату, громко хлопнув дверью. Ничего. Пусть попереживает. Я убедилась, что ключ от гаража всё ещё висит на моей связке, и отправилась в магазин за тортиком.

Через полчаса я стояла возле нужного подъезда добротной пятиэтажки. Лет тридцать назад её построил для своих сотрудников завод «Атлантик», которым руководил покойный муж Веры Львовны. Второй этаж. Восьмая квартира. Я нажала кнопку звонка, и тут же дверь распахнулась.

– О, деточка! Заходи.

Я передала хозяйке торт и переобулась в предложенные тапочки.

– Зачем тратилась? – Старушка тряхнула пластиковой коробкой. – У меня же сахар!

Я скинула пончо.

– С сахаром у вас всё в порядке.

– Он приехал. Не посмел ослушаться маму, – шепнула женщина и указала на плотно закрытую дверь, ведущую в комнату.

– Приехал?

Вера Львовна потянула меня в гостиную.

– Саша живёт не у меня, в гостинице. А ко мне в гости приходит. Я не против, всё понимаю. Он же молодой симпатичный мужчина. Возможно, захочет девушку на ночь позвать. А тут мать-старуха с вечной бессонницей.

Я осмотрелась. Просторная комната была похожа на музей восьмидесятых. Добротная югославская стенка, такая же была и у моих родителей, хрусталь на полках, стеллажи с книгами, ковер на полу. В центре стоял развёрнутый стол-книжка, накрытый вышитой скатертью.

Вера Львовна тяжело вздохнула.

– Представляешь, Саша постоянно требует, чтобы я согласилась на ремонт. Говорит, что мебель старая, поменять давно пора. А вот для меня каждая дощечка, каждый лоскуток тут связан с чем-то памятным. А что у меня осталось сейчас? Только воспоминания. Вот я и говорю: как помру, можешь всё это великолепие вынести прямо за гробом. А пока ни-ни!

Я положила руку на морщинистую ладонь.

– Даже не думайте о смерти. С вашим здоровьем вы будете жить ещё очень долго и счастливо.

– Тс-с. Сашке не говори, а то вообще мать забудет со своим бизнесом.

Я улыбнулась и кивнула.

Из закрытой комнаты доносилась английская речь. Видимо, сын Веры Львовны отчитывал кого-то из подчинённых. Я очень долго и упорно изучала язык Шекспира, чтобы однажды, встретившись с отцом, высказать ему всё, что думаю, на американском диалекте. Невольно прислушалась. «За что я вам деньги плачу? Шесть замов, и ни один не может поднять свою задницу?» Далее послышался русский мат и небольшое продолжение: «Всё, я занят. Вернусь через неделю, всех на хрен поувольняю!»

Через минуту в гостиную вышёл высокий широкоплечий мужчина, а я поняла, что уже созрела для того, чтобы провалиться сквозь землю.

Глава 5

– Аннушка, детка, позволь представить тебе моего сына. Александр. Саша, а это мой любимый доктор.

– Анна Игоревна. – Я кашлянула.

Мужчина, хищно улыбаясь, медленно подошёл ко мне и взял мою ладонь в свои огромные руки. Не отрывая от меня насмешливого взгляда, он легонько дотронулся губами до ледяных пальцев.

– Рад знакомству. Даже не знал, что доктора в России такие сексуальные, а то давно вызвал бы к себе в номер парочку.

Я покраснела. О-о, с каким удовольствием я бы сейчас расцарапала это самодовольное холёное лицо!

– Сын! Не смущай Аннушку. Она девушка порядочная и уважительная. Столько лет терпит зловредных старух на своем участке! Одна я чего стою. – Вера Львовна дождалась, пока сын займёт своё место за столом, и продолжила: – Знаешь, она даже отказалась от работы в новом центре, чтобы нас не оставлять. Кому мы нужны, если даже родные дети… – Хозяйка смахнула слезинку батистовым платочком.

– Мам! Ты опять за своё? Сколько раз я предлагал переехать в Америку?

– В Америку? – взвизгнула старушка. – И что я там буду делать? С кем общаться? Ни телевизор посмотреть, ни газету почитать. Были бы хоть внуки. – Она махнула рукой и отвернулась.

Мажаров положил себе на тарелку огромный кусок запечённой курицы и подмигнул мне:

– Какие наши годы? А вы кушайте, Анна Игоревна. Это домашняя еда. Смею заверить, никто в вашу тарелку тут не плюнет.

– Саша! – Вера Львовна была искренне возмущена поведением сына. – Чем говорить непристойности, лучше поухаживай за гостьей.

Когда моя фарфоровая тарелка была наполнена до краёв, старушка повела беседу в нужном направлении.

– Сын! Я вот для чего тебя позвала. Аннушка попала в очень неприятную ситуацию. На неё наехали какие-то бандиты, шантажисты-наркоманы, и теперь девочке требуется большая сумма. Для тебя это сущие пустяки, всего лишь семьсот пятьдесят тысяч российских рублей. Мы должны помочь хорошему человеку.

– Поможем. – Мажаров откинулся на спинку стула. – Отчего не помочь? Мы обязательно поможем друг другу, но я должен узнать всё в деталях, особенно про бандитов, шантажистов и наркоманов. Если ты не против, мама, мы прогуляемся. Не хочу отвлекать тебя от сериалов.

Вера Львовна кивнула.

– Спасибо, сын.

Звонок на сотовый заставил Мажарова выйти из-за стола и уединиться в соседней комнате.

– Я же говорила, Аннушка, Саша поможет! – Старушка опять перешла на шёпот. – Таким бизнесом ворочает, а человеческого лица не потерял. И невесту приехал искать сюда, в Россию, чтобы по душе была. Вот так.

На лестничной клетке человеческое лицо Александра исчезло.

– В «Континенталь»?

– Для чего?

– Странный вопрос. Мы подпишем контракт, а завтра узаконим отношения в местном загсе без шумихи и пафоса.

Я стала спускаться по лестнице, но тут же остановилась.

– Послушайте. Я согласна продать квартиру. Мы можем всё оформить у нотариуса, только оставьте меня в покое.

– Продать? – Мажаров взял меня под локоть, быстро вытолкал на улицу и буквально запихал в чёртов джип. – Боюсь, вы не знаете законов, моя милая. Продать квартиру, в которой прописан несовершеннолетний ребёнок, без места его новой регистрации невозможно. Да и к чему такие жертвы? Вы поможете мне получить выгодный контракт, а я забуду про долг. Всего четыре месяца. Неужели я так противен вам?

Неожиданно он притянул меня за затылок и крепко поцеловал, пытаясь проникнуть внутрь мягким языком. Мне захотелось достать салфетки и вытереть лицо, а потом прополоскать рот и почистить зубы.

Усмехнувшись, он завёл мотор.

– Мне что, и спать нужно будет с вами в одной кровати?

Мажаров стал серьёзным.