Оценить:
 Рейтинг: 0

Коробочка монпансье

Год написания книги
2018
<< 1 2 3 4 5 6 7 >>
На страницу:
5 из 7
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Но есть один нюанс: наша пациентка оглохла в возрасте двух лет. И теперь нормально слышит только благодаря аппарату, вживленному под кожу пониже уха. А существенной частью этого аппарата является железное колечко. А с ферромагнетиком внутри, сами понимаете, МRI сделать невозможно. Потому что основой сканнера является магнит неописуемой силы. Он притягивает все железное так, что когда кретин-уборщик, который в своем рвении навести чистоту проник через все преграды, вошел в экранированную комнату, – его тележка сорвалась с места, пролетела по воздуху и со всей дури вломилась в аппарат, полностью разрушив его и сама превратившись в лепешку. Уборщик остался жив только благодаря покровительству ангелов-хранителей, густо напичкавших своим присутствием все корпуса нашей больницы.

То есть, чтобы сделать необходимый МRI, нашей пациентке надо удалить железяку. Значит, организовать операционную со всей командой, потом комнату восстановления после наркоза. Потом СТ. Потом МRI. Дальше материалы попадут к двум врачам, которые договорятся между собой, какие именно районы мозга будем облучать, и всё аккуратно нарисуют. И не думайте, что для них договориться об этом так же просто, как двум литературным критикам договориться, хорош ли новый роман Сорокина.

Дальше всё переходит к физикам, и ко мне в частности. Мы вдвоем за два часа делаем очень непростую программу. Потом для верности проводим измерения и убеждаемся, что на практике получим в точности то, что запланировано. Потом передаем все данные на ускоритель. Теперь, в шесть вечера, техники, которые на работе с семи часов утра, могут вызвать больную. Но – упс! – не могут: она в операционной, ей вживляют слуховой аппарат. Потому что отоларингологи утверждают, что его нужно вернуть в очень короткое время. Иначе он окажется непригодным, и придется заказывать новый.

Теперь мы ждем все вместе: родня старушки – две дочери и внук, симпатичный рыжий парень в шортах и кипе; доктор М., у которого сегодня, как на грех, день рождения; два физика и два техника. Семь часов вечера. Мы все от усталости уже сидим сгорбившись и болтаем о пустяках.

Подходит старый араб в галабии, с женой в длинном пальто и хиджабе. Спрашивает о чем-то. Внук внезапно отвечает на хорошем арабском. Ага, понятно, скорее всего офицер из элитных частей – они арабский знают отлично. Доктор М. неожиданно тоже вмешивается в разговор. Он говорит по-арабски с запинкой, зато лучше знает географию больницы. Арабы ушли удовлетворенные.

Наконец больную привозят из операционной. Мы укладываем ее со всем тщанием. В десять глаз следим за точностью лечения – мы все так устали. Еще восемьдесят минут, и все метастазы уничтожены.

А мне еще час ехать домой. На автопилоте…

Обыкновенное больничное (https://ottikubo.livejournal.com/89290.html)

Способностями меня Господь не наделил. Не рукодельница. Или там спроворить торт с лебединым озером и замком Лорелей – это не про меня. Хотя одна моя подруга молодости делала поразительные ландшафтные торты и учила меня, как на яйце вылеплять из сахарного теста лебединую спинку, и как делать шейку, и красный клюв, и маленькие круглые глупые глазки. Торты ее были невероятно вкусны, однако так красивы, что есть их было мучительно – грубо уничтожить еще один кусочек дивной картинки… Но это так, отступление.

Мне не удается множество вещей, доступных другим. Не умею сшить оригинальные шторы. Всю жизнь бесплодно учу английский. Ни фасон платья измыслить, ни интерьер комнаты облагородить…

Но одна способность у меня есть – все-таки и моя фея не дремала. Я могу по доступной половинке телефонного разговора восстановить неслышную мне часть. Понять (или хотя бы правдоподобно вообразить) драму, которая происходит между двумя людьми.

И вот сижу я, погруженная в работу. Думаю. Стараюсь сосредоточиться и отключиться от окружающей болтовни. Но уши – не глаза. Для них перепонок не придумано. Поэтому я слышу напряженный телефонный разговор.

По эту сторону – мой молодой друг, человек легкий, мягкий, дружелюбный и обаятельный, доктор от бога Илья Софер. А по ту сторону – ответственный за онкологическое отделение. Его забота – палаты, медсестры, лекарства, пациенты: и те, которые выпишутся с явным улучшением, и те, которые уйдут из больницы в последний путь, в сопровождении «хевра кадиша». Незавидная должность. Никто и не завидует. Назначают всех старших врачей по очереди.

Илья говорит мягко, как обычно, но я слышу в его голосе непривычную мне настойчивость.

– Ну и что ты хочешь? – спрашивает он собеседника. – У больного излечимая болезнь, и он не должен умереть от рака. Каковы бы ни были обстоятельства, он должен пять недель получать облучение. Да, конечно, я знаю, что ему восемьдесят семь лет. Как я могу не знать? Я его врач. Но это же не причина, чтобы мы его не вылечили, разве нет? Да, он нуждается в госпитализации. Кто виноват, судьба так распорядилась – он упал и сломал таз. И не может ездить на облучения из дома. Но рак его излечим, и он от него не умрет. Да, я помню, что во время ортопедической операции у него был сердечный приступ. Я ведь не кардиолог. Они делают, что следует. Нас с тобой это не касается. Я говорил с ними, облучение не противопоказано. Конечно, я понимаю, что мест нет, но что же делать? – договорись с другим отделением: он будет лежать на другом этаже, а наши врачи и сестры будут его лечить. Дело обыкновенное. Конечно, сестрам неудобно. Много лишней беготни. Но что ты можешь предложить? Без облучения он умрет от рака.

Голос Ильи неожиданно крепнет и звучит уже как металл:

– Курабельный больной не можетумереть от рака. У нас с тобой нет выбора. Прости, Амир, я, кажется, был резок, но ты понимаешь… Куда едешь в отпуск? В Норвегию? Здорово! Завидую…

О мистике (http://ottikubo.livejournal.com/49882.html)

Почти у всякого здравомыслящего человека есть в запасе история о каком-нибудь иррациональном событии в его жизни.

У меня товарищ в Москве – умный, ироничный, образованный человек. Мы вместе учились на физическом факультете. Заслуживает полного доверия! И он рассказал мне, что попал в тяжелейшую жизненную ситуацию, из которой сам не видел никакого выхода. Он был крещен в младенчестве, но в бога не верил и в церковь не ходил. Однажды, проходя мимо какой-то церкви, он почувствовал желание зайти внутрь и помолиться. Не зная правильных слов молитвы, он с тоской, надеждой и слезами, стоя на коленях, изложил иконе свои опасения и просьбы. По его словам, неразрешимая ситуация разрешилась как по волшебству. Привыкнув признавать критерием истины опыт, он принял православную церковь как истинную, стал соблюдать праздники и посты, и, приехав в Иерусалим, с ненарочитым благочестием посетил Святые места. Он бесконечно далек от религиозного фанатизма, а просто верит в Бога.

Вот же и Благодатный огонь нисходит именно православным в Иерусалиме в Великую субботу каждый год регулярно, начиная с XI века (когда и разделение церквей еще толком не произошло). Это реальный факт хотя бы потому, что мой племянник иногда вынужден в своей полной офицерской полицейской форме охранять порядок вокруг Храма Гроба Господня в эту субботу.

С другой стороны, Лурдская Богоматерь излечивает иногда совершенно неизлечимых католиков, о чем свидетельствуют крупнейшие онкологи и невропатологи. Да и Папская Академия наук известна своим скептицизмом по отношению к чудесам, и все исследования по этим вопросам производит с величайшей скрупулезностью. А уж такие пророки, как Мессинг, Хануссен, Ванга или Джуна – их приверженцев не меньше, чем у пророка Мухаммеда, и они не менее страстно почитают своих чудотворцев.

А я чего-то в чудеса не верю! Мне подавай причинно-следственные связи. И чтобы в системе соблюдался не только закон сохранения энергии, но, желательно, даже и закон сохранения количества движения.

Простую телепатию, не говоря уж о телекинезе, я принимаю с большим сомнением. Такая натура. А теперь короткий печальный рассказ.

У нас случилось несчастье, и диагноз не оставлял надежды. Мы оба это хорошо понимали. В это же время с нашей маленькой внучкой начало твориться неладное и страшное. Жизнь покатилась под откос.

И стали являться ко мне ближние и дальние со своими рецептами. Племянник из Силиконовой Долины настойчиво рекомендовал свекольную диету. Двоюродная сестра мужа принесла с горы Мерон две свечи, освященные и обмоленные каким-то неортодоксальным раввином, творящим чудеса даже не в рамках каббалы, а исключительно собственной индивидуальной святостью. Их полагалось возжечь у колыбели, приговаривая текст, отпечатанный на мятом листочке, который она же и принесла.

Близкий друг, проверенный годами и делами, предлагал прислать ему фотографии обоих заболевших. У него был знакомый экстрасенс, который излечивал по фотографиям. Он не брал денег. Но его следовало попросить о чуде. Таково было единственное условие. И все говорили мне: «Ты не веришь в чудеса? Тогда какая разница?! Сделай все, что предлагают, хуже ведь не будет?! А вдруг???»

Знаете, я ничего этого не сделала. Я подумала, что религиозный человек на моем месте не предал бы своей веры. А мое мировоззрение разве не дорого мне, как его ему? Ведь у меня после всего останется не так уж много – почти только одно мое «я». И хоть его-то я сохраню в целости до конца.

Размышления на Святой Земле

В самом центре Рима на священной дороге Виа Сакра расположена Триумфальная арка Тита. Евреи под ней не проходят. Тит осадил и взял Иерусалим, ограбил, разрушил и сжег Храм и увел в плен оставшихся в живых жителей города. Они рабами прошли в его триумфе под этой аркой, а дальше веселые легионеры тащили золотую менору и эфод первосвященника, что и изображено на ее внутренней стене.

Все! Больше никогда мы под ней не пройдем! С нас довольно! Еврейские туристы Вечного города (кстати, почему вечный город Рим, коли Иерусалим старше его на триста лет?)

обходят арку, или заходят внутрь и выходят с той же стороны, что и зашли. Наши счеты не закончены. Пока арка не рассыпалась в прах, а евреи не забыли, что происходят от Авраама, Исаака и Иакова, – мы под ней не пройдем!

Если быть предельно откровенными, то и в первый раз мы там не проходили, потому что арка эта построена уже после смерти Тита, а для его триумфа была сооружена временная арка на скорую руку, под которой нас и прогнали со скованными руками и склоненными головами. Но неважно! А важно ощущение вплетенности в историю, которое не оставляет нас ни на минуту. По этому поводу еще одна история.

Приехал к нам лечиться какой-то видный православный иерарх, то ли из Краснодара, то ли из Ставрополя. Человек необыкновенно доброжелательный, симпатичный и открытый. Сопровождали его два священника рангом пониже: один приехал с ним из России, а другой местный, свободно разговаривающий на иврите.

Архиерей понравился мне чрезвычайно, и поскольку программу его облучения составляла я, то охотно взялась присутствовать при его первом лечении: объяснить, перевести и вообще помочь технику установить необходимый контакт с пациентом.

Техником оказалась умная, профессиональная, религиозная и довольно стервозная молодая женщина по имени Лили.

Пациент был взволнован и испуган и крепко сжимал свой золотой епископский крест с большими драгоценными камнями. Лили сурово взглянула и сказала мне:

– Перед крестом склоняться не буду!

Мне было жалко старика, и я попыталась ее урезонить:

– Лили, голубушка! Мы же не в средневековой Испании, а у себя дома. Нас насильно в христианство не обратят. Чего нам бояться креста?

– Мы столько всего от них вынесли! – сказала она. – Перед крестом не склонюсь!

Я поняла, что уговоры бесполезны, и повернулась к священнику.

– Будьте добры, – сказала я, – оставьте крест в раздевалке! Металлические предметы… э-э… мешают облучению.

Бедняга безропотно встал, снял цепочку с шеи, поцеловал перекладину и пошлепал босиком за ширмы. Вернувшись, он сказал мне тихонько:

– У меня под майкой нательный крестик. Совсем маленький. Можно я его оставлю?

Я обернулась к Лили и сказала на иврите:

– У господина под майкой маленький крестик. Он не мешает лечению.

– Если не вижу – не мешает, – буркнула Лили. И священник получил первую фракцию.

Я ушла к себе в комнату и задумалась. Сама-то я не верю, что большая пустая вселенная интересуется нами. Но эти двое – оба религиозны и готовы за свою религию пойти хоть на муку. И все же архимандрит не уверен, что благословение его креста на расстоянии двух метров такое же сильное, как и когда он его касается. А Лили не надеется, что всемогущий Господь наверняка убережет ее от черного проклятия ненавистного символа.

Кто бы мог подумать!
<< 1 2 3 4 5 6 7 >>
На страницу:
5 из 7

Другие электронные книги автора Нелли Воскобойник