Меч Бури

Когда он заслонил своим телом топку горна, сталь продолжала светиться!

Меч Бури!

Меч Бури лежал перед ним. Исполненный совершенства, рожденный сердцем огня, впитавший в себя саму душу огня, светившуюся сейчас в холодной стали, и этот свет не могла ослабить никакая тьма.

Внезапно постаревший, с широко открытыми глазами, дрожащий, как в лихорадке, Изарн приблизился к клинку, протянул было к нему руку, но сразу же отдернул ее, как будто боялся обжечься. Или не имел права коснуться этой стали…

– Ты видишь? – прошептал мастер. – О парень, ты видишь?

Станах не мог вымолвить ни слова. Он молча кивнул и отступил назад. Но глаз от клинка оторвать он был не в силах. От этого великолепия, от этого еще не имеющего рукояти клинка. В сердце его зазвучали стихи, написанные так давно и столь часто повторяемые повсюду, что их автор был забыт и они стали просто песенкой уличных мальчишек:

Горные гномы знают: у Верховного Короля должны
непременно быть Королевский Меч, отвагу дающий ему волей Отца Реоркса,
Душа, обретшая мудрость в испытаньях суровых борьбы,
Молот, Харасом легендарным сокрытый во тьме.

О да! Королевский Меч, сделанный для Верховного Короля, служивший ему во все дни его царствования и похороненный вместе с ним; мудрая душа, вобравшая в себя опыт, накопленный в дни войны и мира; Молот Хараса, который не видели столь давно, что большинство гномов считали рассказ о нем не более чем мифом.

О, этот Молот Хараса! Однако же мифический он или реально существовавший, но с тех пор как Молот Хараса был утрачен, у гномов не было уже Верховного Короля.

Внезапно похолодев, несмотря на жаркий пот, струившийся по лицу, Станах вздрогнул, закрыл глаза, глубоко вздохнул, стараясь унять дрожь, затем открыл глаза и снова взглянул на меч.

Свечение стали пульсировало, как если бы действительно в ней жило сердце, которое дал клинку сам Реоркс; и Станах почувствовал: его собственное сердце забилось с новой силой, в новом ритме.

Легенда утверждает, что так может дышать только Королевский Меч. За три столетия никто в Торбардине не мог выковать Королевский Меч. И вот теперь…

Станах покачал годовой. Он знал легенды своего народа. Какой же гном их не знает?

Когда-то у гномов была династия Верховных Королей. Последний из них, Дункан, царствовал триста лет назад, когда шла Война Гномских Ворот. У него был телохранитель и друг Харас, «легендарный Харас», воспетый в поэмах. В них говорилось, что Харас, чье имя переводится на соламнийский как «нож», сделал боевой Молот в кузнице бога Реоркса. Говорилось также, что никто не сражался лучше Хараса в то кровавое и жестокое время после Катаклизма, когда ведомые магом Фистандантилусом армии людей вместе с гномами холмов возжелали взять себе то, что, по их представлениям, было богатством Пакс Таркаса и Торбардина.

Торбардин был прекрасно защищен, но пострадал тогда больше, чем Пакс Таркас. Гном воевал против гнома – именно это привело в ярость Реоркса. В гневе бог схватил свой молот – тот самый, которым он некогда выковал мир, – и ударил по Земле; легенда гласит, что затем Реоркс помог Харасу сделать боевой Молот. Бог не собирался просто разрушить разгневовавший его мир; он хотел его переделать.

И мир был переделан. Равнины Дергота превратились в почти непроходимые зловонные трясины, получившие теперь название Равнины Смерти. Когда Молот Реоркса ударил в крепость магов Жаман и разрушил ее, то на свободу вырвались палящие смерчи, несущие раскаленный песок и камни. Сказано в поэмах о Харасе: руины крепости, когда увидел он их, были похожи на огромный оскалившийся череп. Теперь эти руины гномы сделали кладбищем, на котором хоронили своих сородичей, погибших в междоусобных войнах.

Однако же изменения коснулись не только лица мира. Вскоре после войны умер Дункан. Верховный Король еще не был даже похоронен, а его сыновья уже сцепились в яростной схватке за трон…

Опечаленный смертью своего друга и короля, ставший свидетелем борьбы его сыновей за власть, Харас решил, что никто из них не должен править в Торбардине. Он похоронил короля в величественной погребальной пирамиде, ныне известной как Могила Дункана, в Долине Танов. И эта пирамида – с помощью магии – висит там в воздухе вот уже три столетия.

После этого Харас с помощью магии и самого Реоркса спрятал неизвестно где свой боевой Молот и объявил, что без этого Молота ни один гном не должен править в Торбардине как Верховный Король.

«Правда все это или миф, – подумал Станах, – но с тех пор действительно ни одного гнома не короновали как Верховного Короля. А ведь в нашей истории были времена, когда Верховный Король был нам воистину необходим. Вот и сейчас такие времена, – думал он, – во Внешних Землях идет жестокая война. Война с драконами Такхизис…»

Дрожащей рукой Станах вытер со лба пот. Никто в Торбардине не мог править без Молота Хараса, и никто не мог править без Королевского Меча. В разные годы многие кузнецы пытались выковать Меч: некоторые потому, что знали – владелец такого меча может править Торбардином как Король-регент, другие полагали, что если будет выкован Королевский Меч, то будет найден и Молот Хараса. Выкованные разными кузнецами в разные годы мечи были подчас великолепными произведениями оружейного искусства, но ни один из них не был Королевским Мечом. Реоркс никогда не касался своей рукой клинка, никогда не давал стальному мечу темно-красного сердца, никогда… до этого дня.

Кузнецы говорили, что голос каждого гномского молота, ударяющего по наковальне, всегда отзывается в гигантской пещере, соединяющей Северные ворота с Торбардином. В пещере, которую гномы называют Эхо Наковальни.

«Если это верно, – подумал Станах, – то звон молота Изарна сегодня должен был отозваться в этой пещере эхом в сотни раз сильнее обычного».

Станах снова вздрогнул. Когда он отвел взгляд от клинка, то увидел, что Изарн плачет.

Мастер сделал Меч для своего тана, для Хорнфела из Хайлара.

Глава 1

В стародавние времена, до Катаклизма, Торбардин был всего лишь одним из мало чем отличающихся друг от друга гномских городов, однако впоследствии он остался единственным городом во всех некогда великих королевствах гномов на Кринне. Построенный в горах, в пещере, простирающейся на двадцать две мили с севера на юг и на четырнадцать миль с востока на запад, Торбардин был не только великим городом, но и неприступной крепостью. На юге вход в него с поверхности земли надежно защищали Южные ворота; другие ворота, Северные, были во времена Катаклизма сильно повреждены, теперь это была пятифутовой толщины стена, закрывающая проход к Торбардину со стороны Мертвых Равнин.

В городе было много храмов, таверн, мельниц, кузниц, магазинов; здесь были даже сады и парки. Гномы получали хорошие урожаи с участков, расположенных ниже города, а после Войны Гномских Ворот у них были также обширные поля за Южными воротами. Город и фермы освещались установленными в стенах и в потолках пещер кристаллами, передающими солнечный свет с поверхности.

Торбардин называли городом, хотя, строго говоря, он был сообществом шести расположенных в горном массиве городов, или танств, каждым из которых правил свой тан; пять городов располагались по берегам искусственного водоема, получившего название Урханское море, а шестой, самый красивый, находился на острове. Построенный в форме сталактита, этот город, Хайлар, состоял из 28 уровней. (как бы районов). Это был главный город гномов, их правительственный и деловой центр. Здесь заседал Совет танов всего Торбардина, главой его был Хорнфел из Хайлара, правивший уже три сотни лет.

Иногда на Совете между представителями шести гномских городов происходили настоящие баталии. Гномы были темпераментны и страстно отстаивали свои права и свободы, никому не позволяя их нарушать.

Торбардин, можно сказать, был родным домом горных гномов. Все прочие территории, даже их собственные участки за пределами горы, считались Внешними Землями.

Под Торбардином были пещеры, в которые не заходил никто, кроме магов Тейвара. Там находились Глубинные Лабиринты, и расположены они были значительно ниже всех уровней Торбардина, поодаль от пещеры, укрывшей город в сердце горы.

Здесь царствовала Черная магия.

Где-то в глубинах таинственного государства Тейвар находился Чертог Черной Луны. Кроваво-красный свет факелов колыхался на стенах высокой пещеры. Пещера, на первый взгляд казавшаяся естественной, на самом деле была создана руками магов.

На стенах в каменных нишах висели позолоченные металлические светильники, стены были гладкими, камень отполирован и сверкал во всем своем природном великолепии.

Издали пол казался каменным, однако вблизи было видно: он гладкий, как полированное дерево, – его покрывал толстый слой Прозрачного стекла толщиной около дюйма. По этому полу ходили уже четыреста лет, но на стекле не было ни малейшей трещинки; стекло невозможно было оцарапать даже самым твердым алмазом.

В центре пещеры находился круглый помост из черного мрамора, на котором стоял – а казалось, висел в воздухе – стеклянный стол, придвинутое к нему глубокое кресло было покрыто мягким черным бархатом. Здесь Рилгар, тан Тейвара, изучал древние магические книги, произносил заклинания и… замышлял убийства.

В ночь, когда Станах и Изарн наблюдали за биением темно-красного сердца огня в Мече, Рилгар убийства не замышлял – замышлял он воровство.

«Убийство, – думал он, улыбаясь, – убийство должно произойти позже, когда история сможет назвать казнь Хорнфела казнью предателя».

Королевский Меч выкован! И выкован он для Хорнфела!

Тот, кто сообщил Рилгару об этом, не произнес слова «Королевский»; он вообще не видел этого Меча. Он просто пересказал услышанные в таверне слова мальчишки, что прислуживал в кузнице Изарна.

– Если верить парнишке, Меч удивительный, – говорил соглядатай. – Красная сталь. Не голубовато-серебристая, как обычно, а красная.

«Ну что же, – думал Рилгар, – клинок, видимо, и правда необыкновенный. Клинок с огненным сердцем подобный тому, какой был у легендарного Дункана. Но действительно ли это Королевский Меч, созданный, чтобы возвести на престол Верховного Короля, а потом, когда король умрет, Меч будет похоронен вместе с ним? С тех пор, как триста лет назад был погребен Меч Дункана, с того дня, когда Харас спрятал свой божественный Молот, ни одному гномскому кузнецу не удавалось выковать Королевский Меч. Но ведь боги теперь находятся повсюду, странствуют по всему миру, они должны будут обнаружить себя в борьбе друг с другом – в войне, которая, как утверждают предсказатели, скоро запылает по всему Кринну. Наблюдатели на вершине горы уже видели летающих по ночам драконов Такхизис».

Рилгар оскалил зубы в мрачной улыбке. Ну что же, уже этой ночью бог может посетить Торбардин.

Но действительно ли коснулся Реоркс огня в горне Изарна? Превратил ли он простую сталь в Королевский Меч?

Изарн, видимо, думает именно так. Мастер ушел из кузницы совершенно без сил, но он оставил в ней своего родственника-подмастерье – сделать рукоять и, как говорил в таверне мальчишка, велел этому родственнику не спускать с Меча глаз всю ночь. Конечно, если это Королевский Меч, Изарн не мог оставить его без охраны. Пальцы Рилгара сжались в кулак. Да, охранять Меч будут всю ночь, а утром принесут Меч Хорнфелу. В знак расположения к нему бога.

Рилгар знал, что Королевский Меч не способен сделать Хорнфела Верховным Королем. Никто, кроме Молота Хараса, не может этого сделать, и даже сам Хорнфел уже не верит, что Молот найдется. Слишком давно утерянный, слишком далеко спрятанный, Молот уже никогда не даст гномам Верховного Короля.

Но Королевский Меч всетаки принесет своему хозяину титул Короля-регента, и таном, который получит этот титул, должен будет стать именно Хорнфел.

Совет танов будет приветствовать возвышение Хорнфела. Только Хорнфелу удавалось примирять на Совете враждующие стороны – даже сейчас, когда у него было всего лишь традиционное не более! – право главенствовать на Совете. Конечно, далеко не всегда Совет танов принимал решения, какие были желательны Хорнфелу, и если теперь он станет Королем-регентом, то сможет навязывать Совету свою волю. Да, его не будут величать Верховным Королем, но на деле именно он будет править Торбардином.