Проклятие

– Мне без разницы, – пожала та плечами. Белки везде одинаковы.

– Ладно, тогда пойдем по стандартному плану, – решила Пенелопа. Ты, Карл, остаешься и организуешь разведку. Мне нужно знать, какие еще страны и какие правители есть в ближайших местах. Еще нужно проверить зоны технологической активности – вдруг из нормальных людей еще кто остался? На свадьбу потом поедем. Саманта и Грей, Джейк и Барбус отправятся первой партией и произведут разведку города. План действий составим потом в зависимости от обстановки. Вопросы есть?

– Мне бы с терминалом нужно поработать…

– Тысячу лет ждал, и еще недельку подождет!

Найл впервые услышал про такую меру измерения времени, как «неделя». Семь дней. Откуда взялось такое странное, неуклюжее, неровное понятие? Может, на Новой Земле оно имело какое-то астрономическое или хозяйственное значение? – Мы с благодарностью принимаем ваше предложение, Посланник, – учтиво сообщила капитан, вдавливая кнопку переговорного устройства. Найл уже начинал путаться, когда он слышит механический перевод, а когда ловит мысли «предков» напрямую. И будем рады помочь вам добраться до вашей столицы. Надеюсь, вы не станете возражать, если несколько моих людей вылетят с вами и приготовят все для нашего визита?

– Буду рад, – кивнул Найл.

– Они подозрительны и враждебны, Посланник Богини, – предупредил Дравиг. – Но их мало. Может быть, уничтожить их, пока не поздно?

– Нет, – мысленно ответил правитель. Они вооружены. У них слишком опасное оружие, чтобы давать им повод применять его. Не хочу новой крови на нашей земле. Мы должны действовать так, чтобы пришельцы не получили повода для стрельбы.

– В знак наших добрых намерений, – продолжила Пенелопа, – мы хотели бы подвезти вас до вашей столицы.

– А я в знак своих добрых намерений оставляю вам телохранителя, – поклонился Найл. – Он спрячется наверху корабля, чтобы не смущать вас своим внешним видом, и защитит в случае неожиданной опасности.

– Ну что вы, Посланник, – опасливо покосилась на Торна Пенелопа, – мы вполне способны за себя постоять.

– Вы недооцениваете пустынных скорпионов и сколопендр, – заботливо склонил голову правитель. Самое совершенное оружие бессильно против врага, которого не успеваешь заметить.

– Благодарю за предупреждение, – капитан вскинула к горлу большой палец. Анна, позаботься о периметре пассивного уровня. Тут могут быть звери или еще люди.

– Торн, – продолжая улыбаться капитану, мысленно приказал правитель. Даю тебе день, чтобы подкрепить свои силы, потом заберешься наверх корабля и будешь следить за мыслями людей. Я хочу знать, что они смогут разведать о ближайших землях, и что собираются делать по мере времени.

– Да, Посланник. Восьмилапый воин развернулся и побежал на охоту.

– Куда это он? – вздрогнула капитан.

– Смертоносцы редко нуждаются в еде, – объяснил Найл. – Сегодня он подкрепит свои силы, а потом сможет не отвлекаться от вашей охраны хоть целый год.

– Смертоносец? – удивился Карл знакомому слову.

– Да, – кивнул Найл, – именно так люди называют разумных пауков.

– Интересно, – мужчина перевел взгляд с паука на человека и с любопытством переспросил: – Скажите, Посланник, а звание «Смертоносец-Повелитель» в вашем титуле означает то, что вы повелеваете пауками? – Нет, – улыбнулся Найл, – это означает, что я и есть главный паук.

– Ну вот, – обрадовался Карл, обращаясь к сопровождающим капитана женщинам, – я же говорил, что этого не может быть! «Пауки, пауки»! Это просто титул земных правителей! И все! Вот и конец всем слухам о власти насекомых!

Найл этого опровергать не стал.

Учитывая малопонятную беспричинную ненависть и брезгливость к сопровождающим его смертоносцам, которая просвечивала в сознаниях почти всех «братьев со звезд» – пусть лучше считают их дрессированными домашними животными. В домашних животных по крайней мере не стреляют без причины. У прилетевших на прародину «предков» имелось при себе слишком много оружия. Насколько Найл знал историю, всего три-четыре поколения назад эти двуногие запросто стреляли друг в друга только потому, что принадлежали к разным нациям или молились разным богам.

Опять послышался натужный скрежет, открылась еще одна из секций корпуса. Из темного проема на песок соскользнула машина, удивительно напоминающая голову кролика с преувеличенно большими глазами. «Уши» с тихим жужжанием опустились в стороны, превратившись в тонкие, как у стрекозы, крылья; «глаза» оказались лобовыми иллюминаторами и только усики на «носу» так и остались тонкими кроличьими усиками с теми же самыми функциями – прощупывать дорогу в условиях нулевой видимости и блокировать движение при опасности столкновения.

– Вот и глиссер, – указала на него капитан. Надеюсь, командующий вашими войсками не обидится, если мы попросим его занять место в грузовом отсеке? К сожалению, кресла пассажирской капсулы мало подходят для его тела.

– Он не обидится, – уверенно заявил Найл. Дравигу доставало прагматизма предпочесть быстрый перелет в качестве груза долгому переходу на своих лапах.

– В таком случае передайте ему, что он может занять свое место.

Женщины попятились, пропуская паука. Некоторые даже поежились от неприязни.

Дравиг в ответ обдал их волной презрения – что интересно, «предки» восприняли эту эмоцию, как свою, – а потом занял место в отсеке. Здесь ему даже понравилось. Просторно, сухо, чисто. Он раздвинул ноги, упершись в стены, и замер.

– Одну секундочку. Найла небрежно отодвинул в сторону паренек лет шестнадцати, в простеньком синем матерчатом комбинезоне и захлопнул дверь багажного отделения. А наш вход сбоку.

Пассажирская капсула оказалась плотно упакованной емкостью около метра шириной и двух в длину. На этом пространстве стояло шесть кресел в два ряда с узким двадцатисантиметровым проходом между ними. Два передних, по всей видимости, предназначались для водителей – между ними, на небольшом возвышении, торчал джойстик. Найл выбрал себе правое кресло, паренек уселся в левое. Позади, тяжело пыхтя, занимали места остальные пассажиры.

– Стив, – протянул паренек руку.

– Найл, – Посланник пожал протянутую руку еще до того, как осознал свой поступок, настолько естественным оказался жест водителя и его эмоция.

– Ну что, Найл, покатаемся?

Посланник остро ощутил нервный зуд в ладонях паренька, его тоску по стремительному полету, накопившуюся за время трехлетнего путешествия. Стив положил руку на джойстик и замер, оттягивая миг наслаждения, предвкушая его. Потом резко толкнул ладонь вперед.

Глиссер с тихим шелестом заскользил вперед, скатываясь с песчаной насыпи, разгоняясь все сильнее и сильнее. Паренек легким движением направил его между ближайших дюн. Скорость нарастала. Шелест прекратился, сменившись тонким свистом. Расселина между барханов кончилась, но Стив с резким креном повернул в другую. Глиссер проскочил ее чуть не за секунду и взметнулся на огромную гору песка, замыкавшую проход.

– Понеслась! – сообщил паренек, поворачивая нос машины на запад.

Они стремительно промчались по гребню бархана, ухнулись вниз, в очередную расселину, но не ударились о грунт, а мягко просели, словно опершись на невидимую подушку, потом, скользя по «подушке», взлетели на очередной бархан.

– Сейчас, разгонимся, скачки прекратятся, – пообещал Стив.

Дюны все быстрее и быстрее улетали назад, стремительно мелькали оазисы из опунций и шипастиков, пару раз Найл успел разглядеть пауков-верблюдов и черных скорпионов, однако большей частью ничего разобрать не удавалось. Глиссер и вправду пошел ровнее, но не потому, что перестал проваливаться, а потому, что не успевал глубоко опуститься в расселины между дюнами.

– Ну как? – душа паренька жаждала восхищения, словно людей несла не машина, а он сам, на собственных руках.

– Здорово, – кивнул Найл. – Раз в пять быстрее паука.

– Мы идем двести километров! – почему-то обиделся Стив.

– Странно, – удивился правитель. Я думал, такой скорости по бездорожью достичь невозможно.

– А мы в воздухе! – парировал паренек. Просто на высотах порядка двух-трех метров подъемная сила выше, и можно перевозить втрое больше грузов, чем на самолете. Ты летал когда-нибудь на самолете? – Только на воздушном шаре.

– Правда? – повернул к нему голову Стив.

– Самолетчикам этого не понять, – поймал Найл его эмоцию и не удержался от подначивания. – Когда сидишь не в запертой кабине, а прямо в небе, когда не пробиваешь облака пластиковым фонарем, а ощущаешь их прикосновение к своему лицу, когда не режешь воздух крыльями, а скользишь в его потоках…

– Откуда у вас воздушные шары? – засомневался паренек. Ведь у вас каменный век, и пауки всем заправляют?

– Восьмилапые их и придумали.

– Насекомые, что ли? – фыркнул Стив.