Зовите меня Фомич

– Вкусное молоко. Мне начинает нравиться мой сон.

Услыхав это, старик недовольно буркнул:

– Ишь, сон ему начал нравиться! Сядь нормально! Не ровен час, стул сломаешь. Имущество-то не казенное, – и он, кряхтя, полез под кровать.

Тил послушно сел прямо и прислушался. Под кроватью застонала какая-то пружина, затем, что-то грохнуло, и раздался звук бьющейся посуды. Немного подождав, молодой человек, словно боясь, что его не услышат, громко произнес:

– Все равно у молока нет души!

Под кроватью послышалась возня и до Тила донесся глухой голос старика:

– Каждому свое. Хочешь – будет душа, не хочешь – не будет.

Снова застонала пружина, и из-под кровати показался Фомич. В руках он держал старый чайник с погнутой ручкой, тарелку и несколько больших кружек.

– Вот, – с трудом поднимаясь с колен, сказал старик. – Сейчас чай готовить будем. А насчет того: есть ли душа у молока или нет… Заходил тут ко мне один, рассказывал, что субстанцией какой-то питается. Как ее там… А! Прана. Все доказывал, что она его живительной энергией наполняет и пища ему больше не нужна. Дня четыре философствовал – то об одном, то о другом. Весело с ним было.

Поставив на стол кружки, Фомич пошлепал к холодильнику. Открыв дверцу, он продолжил: