Факультет общих преображений

– Ты у меня самая лучшая!

– Ладно уж, подхалимка, ложись спать. А я пойду папку нашего обниму да приласкаю. Заставила ты нас понервничать! Заодно про актеров этих расспрошу, кто они да откуда… А то мало ли…

Чмокнув меня в щеку, мама встала с кровати и ушла, тихо прикрыв за собой дверь. Поворочавшись немного, я погрузилась в нежные объятия сна.

***

Уже почти три дня я не видела Феньку. Мне-то самой выходить запретили: приходилось помогать по хозяйству и с тоской ожидать, пока папа сменит гнев на милость. Однако он возвращался очень поздно и был совершенно не в духе, так что даже мамуля не могла на него повлиять.

И вот наступил очередной безрадостный вечер, было ужасно скучно и одиноко. Подойдя к окну и собрав в себе все силы, я отправила подруге маг-письмо с кучей вопросов и предложением увидеться. По телу сразу разлилась противная слабость, а в глазах зарябило. Эх, как жаль, что папины силы не передались мне, сколько всего можно было бы сделать, будь я хоть немного более развита магически!

С детства со мной занимались многочисленные учителя, специально выписанные им из города. Они прививали мне манеры, воспитание и впихивали в меня кучу совершенно ненужных в нашем селе знаний и умений. А вот уроки по развитию магических способностей отец запретил – сил у меня было настолько мало, что я слишком быстро истощала все резервы. После одного эксперимента даже лекаря пришлось вызывать – я потеряла сознание и долго не приходила в себя…

От воспоминаний меня отвлек какой-то шорох за окном. Я, прислушиваясь, подкралась на цыпочках поближе и с удивлением обнаружила на улице жестикулирующего Айвана. Щелкнув по маг-защите на окошке, я высунулась наружу:

– Ты чего? Где Фенька?

– Дома, переодеваться пошла, а то похолодало. Слушай, я тебя попросить кое о чем хотел, можно?

– Попробуй.

– Я тебе дам одну штуку сейчас, а завтра вечером забегу и заберу в это же время. Просто таскать с собой неохота, понимаешь? – бард говорил, а сам оглядывался по сторонам и постоянно горбился, словно прятался от кого-то. – Вот, это медальон-оберег, он мне очень дорог, боюсь в темноте потерять.

– Так зачем взял с собой тогда? – я протянула руку и взяла небольшой серебряный медальончик. На нем был выгравирован красный полукруг рассеченный молнией.

– У нас в шатре кто-то лазил этой ночью, до смерти одну актрису напугал… Оставлять не стал там, мало ли. Так я пойду? Меня Фенька уже ждет, наверное. – Айван попытался улыбнуться, но от этого лицо его стало совсем потерянным. – Ты не показывай мой оберег никому, идет?

– Кому же мне его показывать, ты же завтра его заберешь…

Бард несколько раз кивнул и поспешил назад, все время оглядываясь по сторонам.

Я провожала взглядом ссутулившуюся фигуру парня, пока он не скрылся из виду. Странный он какой-то сегодня, кажется, его всерьез напугал кто-то. Положив медальон в тумбу у изголовья, я забралась в кровать и открыла начатый вчера эльфийский романчик…

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем меня снова отвлекли от книги. Кто-то вновь шебуршал под моим окном.

– Кто там? – тихонько спросила я.

– Я… Ууу… Брианкааа, ууу… – Фенька приставила к стенке маленький пенек, валявшийся во дворе и, забравшись на него, явила мне свой заплаканный лик.

– Что с тобой, чудо ты мое?

– Ой, тут такое… такое… Сейчас, отдышусь немного… – несколько раз глубоко вздохнув, подруга разразилась слезной тирадой. – Все было так хорошо, еще вчера я была самой счастливой в мире, понимаешь? Ну, ты же видела, какой он? Всё! Это тот самый, Брианка! Только его я и ждала все эти годы!

– Тебе только семнадцать…

– Не перебивай! Он меня на руках носил, песни пел, с собой взять обещал… А утром пропал куда-то! К ним в шатер ночью грабители влезли, девушку убили и орка-атлета ранили сильно. Так я, как узнала об этом, сразу туда примчалась. А его нет уже, пропал! Понимаешь?

Я задумчиво кивнула и бросила косой взгляд на свою тумбу. Хм, как он там говорил? Девушку «до смерти напугали»?..

– Ну и вот. Я была там, искала его, искала, но все напрасно! А вечером, несколько часов назад, к нам Михей приходил, городничий. Его специально выслали к нам, учения прервали…Расспрашивал меня, где, мол, Максимилиан Эдингейский, на него указание пришло, разыскивается он!

– А кто это, Максимилиан Эдин… как-то там?

– Максимилиан Эдингейский!!! Это Айван. Я и карточку с его изображением видела, а на ней написано «Особо опасен!». Нарисовал кто-то от руки, не очень точно получилось, но я его сразу узнала. – подруга закрыла ладошками лицо и снова разразилась слезами. – А теперь совсем не знаю, что и думать! Он же мне клялся, что заберет с собой! Он же мне… клялсяяяя…..

– Ты не реви, Фенька, может, и к лучшему, что он того… пропал? «Особо опасен» просто так на карточках не пишут.

– Ничего ты не понимаешь! Знаешь, сколько безвинно наказанных есть?! Ты просто завидуешь мне, что он выбрал не тебя! Он придет за мной, вот увидишь! – вдруг подруга схватилась за голову и заозиралась по сторонам. – Ой, что ж я дурра-то такая! Может, он сейчас уже за мной пришел, ждет меня, ищет. А я здесь, с тобой….

Соскочив на землю, Фенька помчалась к калитке.

– Стой ты, глупая! Остановись, говорю! – я выругалась вслед исчезающей из вида подруги и кинулась из своей комнаты в кабинет к отцу. – Папа! Там Фенька приходила, тут такое!..

Мой рассказ был очень сумбурным и сбивчивым, но отец уяснил главное.

– Так твоя непутевая подружка все-таки завела шашни с этим песняром?! Я говорил тебе, держите себя в руках, думайте головами! Тьфу, бабы – они с малолетства бабы! Сиди дома. Окна запечатайте с матерью, никому не открывать, ясно? Сколько раз я твердил, что эти ваши вылазки до добра не доведут!

Я лишь стояла и кивала как игрушечный болванчик, думая только о том, чтобы всё обошлось. Про медальон и визит барда я ничего не рассказала, решив, что не стоит нервировать отца еще больше.

Наступила ночь, а папа все не возвращался. Мамуля всюду расставила защитные артефакты и отправилась спать, сказав, что утро вечера мудренее. Я немного послонялась по дому и тоже прилегла.

Сначала долго крутилась и прислушивалась к малейшим порывам ветра за окном. Несколько раз вскакивала и подолгу всматривалась во тьму, но, никого не обнаружив, возвращалась в постель.

А потом я провалилась в сон…

…Медленно продвигаясь по нашему редколесью к северо-западу от села, я тихо звала свою лучшую подругу. Вокруг стояла такая гробовая тишина, что ноги не слушались меня, а чувство тревоги наставительно советовало поворачивать назад. Куда же пропала Фенька? Ведь я видела ее только недавно!

И вдруг, откуда-то сбоку, до меня донесся тихий полу-стон. Затем снова. Я побежала на звук, не обращая внимания на ветки деревьев, царапающие мне лицо и плечи. Так вот она где! Фенька сидела спиной ко мне на сырой земле, рядом с трясиной и жалобно выла.

– Ну что ты за дуреха? Здесь же места гиблые, а если бы в болото попала?

Подруга не отвечала мне, лишь сильнее стала раскачивать свое тело и громче стонать. Я подошла ближе и схватила ее за плечо.

– Феня… Фень, ну пойдем домой?

И тут девушка резко обернулась: лицо ее было раздутым и синим, а голубые глаза поблекли и стали практически прозрачными. Я отшатнулась назад и прикрыла ладонью рот, чтобы не закричать.

– Он мне клялся, что заберет с собой, а сам не пришел! Он мне клялся, понимаешь?!

Фенька поднялась и стала приближаться ко мне, сильно раскачиваясь на ходу. А я пятилась назад и ревела в голос, не зная, что теперь делать.

– Не плачь, Брианка, мне уже не больно. Только уйти не могу, пока он не придет. Буду ждать его здесь. Он же мне клялся… А ты иди, он только мой, он ко мне вернется… Иди!!!

Стоит ли говорить, что проснулась я мокрая от слез? В ушах по-прежнему звенело, будто и в самом деле кто-то оглушил меня своим криком. Оставшуюся часть ночи спать уже не могла – сидела в горнице, бездумно листала эльфийский роман и ждала отца.

***

Дверь с грохотом отварилась, и в дом ворвалась целая толпа народу.