Дочь лучшего друга. Жизнь после страсти

Я высморкалась в салфетку и вспомнила последний визит к гинекологу. Вместо ответа кивнула.

– Ну тогда чего так убиваться? Завтракайте? Ребенок не должен быть голодный.

– Тогда почему кольцо еле сняли вчера? – не сдавалась я.

– Это отеки, Маргарита Максимовна. Обычное явление у беременных. Родите и все пройдет. Ешьте кашу, пока не остыла, и сходите прогуляйтесь. И Вам и ребенку это пойдет на пользу.

Несмотря на отношение Игоря и дурное настроение, есть хотелось сильно, поэтому на завтрак была съедена каша, два тоста с сыром, один с джемом и выпита большая чашка зеленого чая. Вот теперь я ощущала себя настоящим бегемотом. Нет, до самых родов из комнаты ни ногой! Нечего пугать людей своим видом.

А у Леры были другие планы. В телефоне от нее было два неотвеченных вызова. Перезванивать не хотелось, поэтому я сначала приняла душ, привела себя в относительный порядок и только после этого, тяжело вздохнув, набрала подругу.

– Алло, Рита, ну ты где? Я же беспокоюсь, – прокричала она в трубку.

– А чего обо мне беспокоиться? – ответила мрачно. – У слоних беременность длится два года.

– Ой, ну не начинай, – я даже представила, как Лера закатила глаза. – Никакая ты не слониха.

– Ага, бегемотиха.

– Да брось. Я на твоем сроке была в два раза больше. Да и Игорь любит тебя любой.

Я снова не выдержала и всхлипнула.

– Эй, – опешила Лера. – Ты чего? Что случилось? Игорь обидел?

Для нее это был больной мозоль. Она так не хотела наших отношений и свадьбы, считая, что двадцатилетняя разница в возрасте будет только помехой для нас с Игорем, что постоянно ждала от него какой-нибудь гадости в мой адрес. Впрочем, причин у нее было предостаточно. Стоит только вспомнить, как у нас с ним с самого начала все было сложно и сколько слез я пролила по его вине.

– Он меня не лююбииит, – скулила я в трубку.

– С чего ты взяла? – вздохнула подруга.

– Я жирная, страшная корова.

– Нет, ты просто беременная корова.

От такого ответа я даже опешила и перестала плакать.

– Так, хватит там разводить сырость и придумывать всякую чушь. Через час буду у тебя. Чтобы была готова.

– К чему? – растерялась я.

– Мы сегодня устроим день шоппинга, – радостно сообщила Лера. – Прикупим что-нибудь для себя любимых и для своих малышей. Тебе, кстати, пора бы уже и о детской и всем прочем подумать. Роды-то не за горами.

– Я не хочу никуда выходить, – тут же торопливо ответила я, представив, как все будут на меня глазеть и думать: «Вон идет жирная корова. Надо же было так отожраться!»

– А я тебя и не спрашиваю. Через час буду у тебя. Если застану тебя в пижаме, то так и поедем в магазин. Все, отключаюсь. Жди.

Она же не отстанет, нет? А чем плоха пижама? Удобно, уютно, и нигде не жмет.

– Ты серьезно? – теперь уже опешил мой внутренний голос. В ответ я только недовольно скривилась и отправилась в гардеробную, чтобы расстроиться еще больше. На меня мало что налезало. Хотя пододеяльник вполне мог бы быть впору. Примерить, что ли? Не успела.

– Ты, что, еще не готова? – Лера растерянно разглядывала откровенный бардак вокруг меня.

– Мне нечего надеть, – призналась, всхлипнув.

– Слушай, там вода из окон уже хлещет.

– Какая вода? – не поняла я, но реветь перестала.

– Которую ты сегодня тут наревела. Поднимайся давай. Сейчас подберем тебе что-нибудь. Вот, а ты говоришь, что шоппинг тебе не нужен. Еще как нужен.

Лера лихо перебирала вешалки с платьями и блузками, которые еще пока не оказались на полу, несколько раз бросала на меня оценивающие взгляды и снова уходила в поиски. Что бы я без нее делала? Снова захотелось расплакаться.

– Так, – заметила это подруга. – Стоп! Еще раз заревешь, я… Я не знаю, что с тобой сделаю. Иди, одевайся.

Она сунула мне в руки несколько вешалок и подтолкнула к ванной.

– А теперь макияж, – продолжила командовать Лера, когда я закончила наряжаться.

– Может, не надо? – взмолилась.

– Надо, – бросила подруга безапелляционно, а после довольно улыбнулась:

– Ну вот, уже совсем другое дело. Пошли.

Делать было нечего. Спорить с подругой – себе дороже, она и на руках может вынести и запихнуть в машину, не взирая на все протесты. Просто придется этот день как-то пережить.

Игорь

Я проснулся, когда сумерки за окном начинали сереть, хотя вчера лег глубоко за полночь. Рита спала рядом, повернувшись ко мне спиной. У меня же сна больше не было ни в одном глазу. Отбросив одеяло, я переоделся и спустился в бассейн. Плавал почти час, а после, приняв душ, чтобы не разбудить Риту, спустился в столовую, где уже хлопотала Ирина Васильевна.

– Доброе утро, Игорь Владимирович, – поздоровалась она, улыбнувшись.

– Доброе утро! Я сегодня голоден, как волк, – вернул ей улыбку.

– Поняла, сейчас накрою на стол.

День начинался замечательно. Светило солнце. В чуть приоткрытое окно пробивался свежий ветерок, наполненный весенним гомоном птиц. Тело мое после плавания было легким и готовым к большим свершениям. И торопиться мне сегодня было некуда – можно спокойно насладиться завтраком. Чем я и занимался, пока в столовой не появилась Рита. По ее красным глаза и распухшему носу понял, что она снова плакала. И был уверен, что причина не стоила и выеденного яйца, как все причины ее слез в последние несколько месяцев. Признаться честно, я устал от ее постоянного недовольства, но каждый раз уговаривал себя:

– Это ненадолго. Осталось два месяца. Рита родит и все вернется на круги своя. Надо только потерпеть.

Но терпеть становилось все сложнее.

Помнится, у Аллы все было проще. Ни истерик, ни странных просьб. Хотя, может, я тогда относился к этому иначе? Но Рита уже почти приблизилась к лимиту моего терпения. Еще и налоговые проверки без конца. И на Востоке проблемы. Какая-то черная полоса.

Женившись на Рите, я думал, что вся наша жизнь будет наполнена бесконечной страстью, что так и было, пока у нее не начал расти живот. И с этого момента она изменилась: стала нервной, плаксивой и вечно недовольной. А еще ее подозрения в моей неверности! Нет, Рита не говорила этого в открытую, но каждый раз, когда я объяснял ей причины своего позднего возвращения, то видел в ее глаза недоверие.

Поднимаясь в лифте офиса, я понял, что устал.